– Ты лежал в коме. Я продал их, чтобы оплатить твое лечение, – сказал отец, вытирая голову полотенцем.

– Ты хоть знаешь, чего мне стоило собрать коллекцию? – Лукавый сжал кулаки. – Черт! А диск остался?

– Какой диск? – мать обернулась.

– Альбом «Метеора» от Линкин Парка!

– Тот, что ты везде с собой таскал? – спросил отец. Лукавый кивнул. – Ты взял его с собой в машину…

– Неважно, – одернула его мать, – мы купим тебе новый.

– Новый мне не нужен. Его ценность была в раритете! – Лукавый провел рукой вверх по лбу. – И хватит вздрагивать каждый раз при моем появлении. Я не ранимая принцесса, я знаю, про аварию. Не надо устраивать дома цензуру!

Он забрал из комнаты рюкзак и пошел в прихожую.

– Куда ты? – спросила мать.

– Прогуляюсь. Я справлюсь, мне нужно приучать организм к нагрузкам.

– У нас есть спортзал, занимайся на тренажерах! – в ее голосе звучало волнение.

– Тренажеры не выделяют свежий воздух. Я взял воду и телефон. Уже прошло шесть месяцев, не переживай о каждом моем вздохе, – Лукавый подошел к матери, поцеловал ее в щеку, едва кивнул отцу на прощание и вышел из дома.

До аварии он часто ходил с Дэном в походы. Они уходили от мирской суеты, болтали обо всякой ерунде, обсуждали учебу и девчонок. О последних они любили говорить больше всего. Лукавый рассказывал брату о девушках из клуба, Дэн делился впечатлениями о студентках, пока не встретил Катю. В ближайшем парке Лукавый сел на скамейку в тени деревьев. Ходьба давалась ему с трудом, словно он каждый раз выходил в открытый космос.

Лукавый достал телефон из кармана, выбрал номер брата.

– Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Вы можете оставить голосовое сообщение после сигнала.

Лукавый прочистил горло.

– Эй, Дэн! Я тут типа из комы вышел. Может, вылезешь из своей норы и позвонишь мне? Буду ждать.

С братом они часто дрались, пока Лукавому не исполнилось тринадцать. С подросткового возраста он начал понимать Дэна и вскоре они стали лучшими друзьями. Дэн забирал его из клубов, когда он напивался и едва мог говорить. Он защищал его перед родителями и подкидывал денег, стоило Лукавому попросить. Дэн говорил, что молодость прощает безрассудство.

– Что, блин, происходит в этой семье? – пробормотал Лукавый.

Он два раза ходил к психиатру. На последнем ему сказали, что он здоровый человек, но еще пара посещений для профилактики не помешают. Потом ему рекомендовали грамотных психотерапевтов, работающих с посттравматическим стрессовым расстройством². Психиатр говорил, что в его ситуации панические атаки, псевдовоспоминания и другие вещи «вполне естественны» и что после усердных занятий и терапии «это пройдет». Лукавый едва не назвал себя ненужным при психиатре. Одиночество противным червем точило сердце. Родители, что ничего не изменилось, но боялись просить его о помощи по хозяйству. Мать сама ходила за продуктами и до последнего сжимала в руках пакеты. Отец не звал его доклеить плитку в ванной, отшучиваясь, что ремонт заменяет ему спорт.

Лукавый не привык к тихой жизни. Бывало Вик звонил среди ночи и просил его приехать. Тогда Лукавый брал машину Дэна и ехал через весь город. Он никогда не боялся рискнуть ради друзей или родных. Теперь же их боязнь ворваться в его жизнь сделало его изгоем.

Лукавый очнулся на скамейке в парке от запаха. Сверху донеслось голубиное курлыканье. Птица сидела у него на голове, царапая кожу сквозь шапку. Лукавый попробовал схватить птицу, но она лениво отлетела на асфальт.

Он стащил шапку и отряхнул ее от помета, затем надел.

– Лети отсюда, – Лукавый замахнулся. Голубь невозмутимо взглянул на него, наклонил голову и стал клевать асфальт.

– Ты всегда спишь на улице? – сказала незнакомка.

Лукавый повернулся на голос и приложил ладонь ко лбу козырьком. Силуэт девушки размывался лучами солнца. Когда глаза привыкли к яркому свету, Лукавый рассмотрел ее лицо.

«Я ее где-то видел?»

– Нет, – сказал он, отвернувшись.

– В этом нет ничего плохого, – она села рядом. Краем глаза Лукавый заметил плиссированную светло-розовую юбку. – Я однажды спала в машине. Родители уехали, а я перепутала ключи от дома с мамиными ключами от авто! Та ночь была очень холодной Бр-р!

Лукавый вздрогнул. Она будто вырвала его из сна, как обычно делал включенный телевизор.

– Что…зачем ты мне это рассказываешь? – он отсел на край скамьи.

– Ты сидел здесь совсем один. Я подумала, что тебе нужен собеседник. Незнакомцам всегда проще рассказать о своей жизни, а у тебя явно есть какая-то история.

– Я не хочу, – Лукавый резко повернулся к ней прижал руку к виску, сдерживая головокружение. – Слушай, просто иди, куда шла.

– С тобой все будет в порядке, – незнакомка склонила голову. Он заметил темные внимательные глаза, – если я вот так уйду?

– Я тебя знаю? – спросил Лукавый.

– Не уверена. Кажется, мы встретились впервые. Меня зовут Ева! – она протянула руку.

– Новикова! – он подскочил и ткнул в нее пальцем. – Я видел тебя по телевизору! – глаза Лукавого зажглись интересом. – Ты та пропавшая девчонка.

– Пропавшая? Я не терялась, – возразила Ева.

Уверенность Лукавого сникла.

– Правда? Черт…это не мог быть твой двойник, – он отвернулся, скрывая неловкость. Повернувшись, увидел пустую скамью. – Что за?..

До сентября Лукавый ходил в парк. Проводил время в одиночестве, иногда подкармливал голубей. Он звонил брату, каждый раз оставляя новое сообщение, но Дэн не перезванивал. Тогда Лукавый присмотрелся к родителям: делал заметки, когда они отводили взгляд или переходили на шепот. Стараясь скрыть подробности аварии, они лишь сильнее заинтересовывали его.

Лукавый открыл браузер и написал в поисковике запрос: «февральская авария». Он нашел статьи, упоминающие количество жертв. Погибло четыре человека, восемь получили ранения, один впал в кому. Лукавый менял формулировки запроса, а информации оказалось ничтожно мало. Из последних новостей Лукавый нашел заметку о том, что он вышел из комы, и увидел прикрепленную фотографию себя в коляске. Закрыв браузер, он потянулся к телефону.

– Эй, кто у нас здесь! Неужели созрел сгонять в клуб? – зазвучал голос Вика в динамике.

– Нет, я по другой причине звоню. Помнишь что-нибудь про аварию?

– В смысле?

– Что угодно. Любые детали. Я искал в инете, но там ничего нет.

Вик ответил не сразу, задумчиво помычав в трубку. Лукавый увидел, как он прикладывает палец к подбородку и закатывает глаза. Он слишком хорошо знал его привычки.

– Ну там вроде как погибли люди. Не знаю, кто именно…шумихи особо не было. Следком разбирался, но ни к чему не пришел.

– А ты помнишь, что было с моим братом? Как он перенес аварию?

– Они тебе не сказали? – Вик кашлянул, почесал бровь. – Знаешь, я, о думаю, что такие вещи нужно узнавать от родителей.

– Скажи мне. Они что-то скрывают.

– Ты ведь не возненавидишь меня из-за этого? Слышь, поклянись.

– Да чем угодно клянусь, говори уже, – процедил Лукавый.

– Дэн погиб в аварии.

Лукавый втянул воздух со свистом. Грудь свело от боли. Слезы навернулись на глаза. Он промокнул их, выдавил:

– К-как?

– Блин, я не знаю. Авария была страшная. От водительского места осталась груда металлолома.

– Не могу поверить.

– Твой отец не выбросил машину. Можешь посмотреть в гараже, – Вик вздохнул. – Мне жаль, что ты услышал это от меня. Для твоих родителей это больная тема. Ты знаешь…твоя мать чуть не покончила с собой, когда ей сказали, что у тебя мало шансов.

– Ты там был?

– Нет, я разговаривал с Юрием Иванычем, он мне все рассказал. Мои родители не остались в стороне, помогли твоим предкам оправиться.

– Спасибо. Не думал, что отец будет втягивать тебя и твою семью в наши проблемы.