Белый цветок лёг на ладонь Арлины; нежные лепестки еле заметно дрожали на ночном ветерке, а спрятанные в сердце бутона хрустальные капли воды переливались в лунном свете. 

– Лилия покровительствует тем, чьи помысли искренни и чисты, – продолжал тем временем Эйгон. – Если будет иначе, то волшебство не сработает. Смерть учует подделку, и неизвестно, уйдёшь ты из её царства живой или же навеки останешься в нём вместе с тем, кого хотела спасти. Эликсир не потерпит фальши. Смерть уступит только, если ты действительно любишь того, кого хочешь воскресить. 

– Но она белая, а нужна алая. 

– Это проще простого. 

Эйгон сделал шаг в сторону стены из терновника, надломил сухую веточку, выбрал шип поострее и уколол себе палец. Капельки крови незамедлительно выступили на поверхности кожи, а затем скатились вниз, но упали не на землю, а на белый цветок, окрашивая его в идеальный алый цвет.  

– А теперь осталось сделать так, – Эйгон взял лилию, сжал в кулаке, и сквозь пальцы на ладонь Арлины закапала алая жидкость, пахнущая озёрной свежестью, лопающимися от влаги листьями и лесом. – Понятно? 

То ли холод, то ли непонятный страх пробирал до дрожи. Губы не хотели размыкаться, пальцы на ногах индевели да и на руках тоже были не лучше. Платье из лёгкой ткани не грело совсем, а ни накидку, ни плащ Арлина захватить из замка не успела. Найдя в себе силы лишь на кивок, девушка перевернула ладонь вниз, позволяя каплям прыгнуть на землю и смешаться с ворохом листьев и пожелтевшей травой. 

– Ты дрожишь, – прошептал Эйгон. 

Одной рукой он пробежал по пуговицам камзола, одни – спешно расстёгивая, другие – просто срывая, снял его, оставаясь в рубашке и тонком жилете поверх, и набросил на плечи девушки, укутывая её, насколько возможно, прижимая к себе и растирая плечи. Несколько движений – кровь разлилась по всему телу, вдыхая в него жизнь, с губ начала уходить синева, а щекам возвратился их прежний румянец. 

– Я успею закончить эликсир до конца лунного месяца, – стиснув зубы, проронила Арлина, как только дар речи вернулся. 

Эйгон покачал головой. 

– Даже верховному магу Раверинусу Квирлу не удавались секретные рецепты столько быстро. 

– Но, – Арлина споткнулась, – если не закончу, то мне придётся стать вашей... женой. Отмените своё условие, милорд, прошу вас! 

Мгновенье, и Арлина упала бы на колени, но Эйгон вовремя удержал её и прижал к себе ещё крепче, не позволяя даже пальцем пошевельнуть. Отбросил трость к колючим кустам, взял ещё холодные руки девушки в свои, поднёс к губам и слегка подул, согревая. 

– Я не могу быть вашей женой, вы ведь это прекрасно понимаете. Между нами пропасть, и падать в неё я не хочу. 

– Тогда я не смогу тебя обучать.

– Но обучали до сих пор. 

– Пока об этом не стало известно в Совете. Я нарушаю кодекс, под которым подписывался, и ничем хорошим это не закончится. 

– В этом и кроется причина вашего условия? 

– Да, – помедлив, ответил Эйгон. – В кодексе есть условие, когда я могу делиться знаниями. Прости, что ничего не объяснил тебе толком вчера, а только напугал своим приказом. Мне удастся избежать проблем и не разозлить Совет, если всё, что я знаю и умею, не выйдет за пределы семьи. Моей семьи. Понимаешь? А единственный способ не перечить кодексу – сделать тебя своей женой. Сделать тебя леди Тайернак. Хотя бы на время. Пока не разберёшься с рецептом эликсира. 

– А что будет, когда разберусь? – с замиранием сердца спросила Арлина. 

– Я отпущу тебя. Отпущу к тому, кто тебе дорог. 

– Но тем самым вы всё равно подставите себя под удар. Я, простушка из Атоля, дочь торговца и даже не леди, узнаю рецепт зелья, а вашей женой быть перестану. 

– Я как-нибудь справлюсь, – стиснул зубы Эйгон и добавил, – что-нибудь придумаю. Ты согрелась?

Но Арлина не отвечала. Задумчивый взгляд был устремлён далеко-далеко на другой берег озера, на сверкающую серебром лунную дорожку, на застывшие на водной глади белые лилии, на выступившие на небе звёзды. Эйгон наклонился и острожно подул на шею девушки, прогоняя ночную бабочку, случайно севшую на прядь выбившихся из-под ленты волос, пахнущих луговыми травами и мёдом. Арлина вздрогнула, повернула голову и встретилась взглядом с Эйгоном, ожидающим ответа на свой вопрос. И ответ незамедлительно последовал. 

– Я согласна. 

– Что? – Эйгон был застигнут врасплох. 

– Я согласна... но при одном условии. Вы и пальцем не тронете меня и отпустите сразу, как только я закончу эликсир. 

– Это два условия. 

– Милорд! – Арлину переполняло отчаяние. 

– Тише-тише, – поторопился тот успокоить девушку и провёл рукой по волосам, зарываясь в них лицом. – Я обещаю. А теперь ступай в замок, иначе совсем продрогнешь. 

– А вы? 

– Я буду позже. Иди. 

Эйгон разжал объятия, выпуская птицу на волю, отступил назад и поднял с земли трость. 

– Иди, – тихо произнёс он, – и ничего не бойся. Месяц осветит тебе путь вплоть до ступенек. Спи крепко и ни о чём не думай. 

Арлина молча кивнула и, посильней закутавшись в продуваемый ветром камзол, поспешила обратно в замок. 

– И как давно вы с хозяином это удумали? – мадам Потаж упёрлась руками в бока и грозно смотрела на Арлину. 

На фоне кипящих мясных бульонов, пара, вырывающегося из-под крышек, и шкварчащего сала кухарка казалась грозной владычицей кастрюль, сковородок, половников, черпаков, томатного соуса и кукурузного хлеба. Помогавший с нарезкой спаржи поварёнок отложил нож и юркнул от греха подальше за дверь, откуда продолжил подслушивать разговор. 

– Милорд сделал мне предложение ещё на прошлой неделе, – Арлина потупила взгляд.  

– А я узнаю обо всём только сегодня! Завтра свадьба, а меня ставят в известность только сейчас! 

– Угощений никаких не надо, – поспешила охладить пыл раскрасневшейся женщины Арлина. – Гостей не будет. Мы только повторим вслед за хранителем положенную клятву и разойдёмся. 

– И что это за свадьба? – мадам Потаж укоризненно смотрела на девушку. – На похоронах, чай, и то веселее будет. Нет уж, хотите не хотите, а утиный паштет на свежеиспеченном хлебе я вам обеспечу. Милорд страсть как его любит. Запеку вдобавок яблок, сделаю грушевый соус и подам всё на красивом блюде, украсив виноградом. И вино.       

При слове «вино» Арлина поморщилась и тут же пообещала сама себе больше одного глотка не делать.   

– Жареные грибы в сливочном соусе, кролик под маринадом и конечно же пудинг с лепестками роз, – мадам Потаж не на шутку увлеклась составлением меню.     

– С пудингом не успеем, – пискнул из-за двери сорванец-поварёнок. – Розовых лепестков не завезли. 

– Да, – с горечью в голосе согласилась кухарка, – значит, пудинг будет с апельсином. Зато всё остальное...

– Не надо, – мягко перебила женщину Арлина, – ничего не надо. Лорд Тайернак просил передать, чтобы вы не беспокоились ни о чём. Это и не свадьба вовсе, а так... – Арлина пожала плечами, не подобрав нужного слова. 

– Молодёжь нынче пошла, – ворчала кухарка, – свадьбу ни во что не ставят. И в чём же ты собираешься под венец? В этом?

Мадам Потаж повертела пальцем, приказывая девушке покрутиться. Когда расклешенная юбка всколыхнулась солнечным диском, женщина скептически скривила губы и замахала руками. 

– Так дело не пойдёт. У бедняков и то богаче невеста будет. Сшить красивый наряд уже не успеем, но вот купить готовое платье можно попробовать. 

– Где же я его возьму? 

– Вот что, – заговорщицким тоном зачастила кухарка, вытирая о фартук испачканные в помидорном соке руки, – ступай к милорду да попроси выделить тебе его экипаж и монет десять золотом в придачу. Отправишься в Тир-Арбенин, присмотришь себе чего. Там лавок много. До захода солнца как раз вернёшься. 

При воспоминании о Золотом городе защемило сердце. Перед глазами всплыло фисташковое платье с россыпью нежных фиалок по подолу, которое Арлина вполне могла бы купить, если бы не надобность в алмазной муке… И если карта ляжет удачно и звезды на небе соединятся в приносящее удачу созвездие дельфина, то Эмилия Штолль и в этот раз заглянет в лавку. Увидит россыпь монет на ладони модистки и Арлину в воздушной парче и умрёт от зависти. Ну, может, и не умрёт, но завидовать будет непременно.