– Ты как сюда забрался, дед? В эти края уж много лет ни один человечишка не забредал. Ну, кроме нас с приятелем. Мы в этих местах свои. 

Старик вздрогнул, замер и вскинул голову. Поднял костлявую руку, чтобы смахнуть с лица прядь белых волос, второй рукой опёрся на шаткую деревянную палку. От взгляда его впалых глаз Яриса окатило неприятным холодом.

– Может, ему помочь чем? – взволнованно спросил Рени, поднимаясь с колен и вставая рядом с другом. 

– Эй, дедуля! Может, помочь чем? – повторил вопрос Ярис, всё ещё ёжась от непонятного чувства. 

Старик прищурился и прошамкал:

– Дай-ка свою флягу, милок. Она у тебя с колодезной водой? 

Ярис поначалу опешил, но флягу снял и протянул старику. 

– Родники тут повсюду. Или не нашёл ни одного? 

– Может, он больной? – шепнул Рени. 

– Скорее не от мира сего, – ответ был таким же шёпотом. 

Наблюдая за стариком, Ярис старался больше не встречаться с ним взглядом. А ещё на всякий случай покрепче сжал рукоять ножа. Слишком сильным был холодок, пробежавший по спине, чтобы так просто взять и забыть, как сверкнули старческие глаза, какой ледяной огонь бушевал в них, и как резко он погас, стоило Рени заикнуться о помощи.  

Старикашка же, крепко схватив флягу, присел на корточки и начал перебирать листья и травы, срывая некоторые, измельчая стёртыми подушечками пальцев и бросая по щепотке во флягу. Тщательно взболтав всё, что накидал, он поднялся и кинул:

– Идите за мной. 

Ярис переглянулся с Рени. Оба, немного помешкав, всё же двинулись следом. 

Шли недолго. Всего-то обошли вытянутый овраг, переступили через поваленное дерево, такое широкое, что и втроём не обхватить, и вышли к ковру из шишек и листьев, укрывавшему распластанное по земле тело. Тело мальчишки, вероятно, но… Ярис всмотрелся. Тоненькая рука, выглядывающая из-под вороха еловых иголок, была чересчур изящна даже для совсем юного паренька, а уж длинные, слегка вьющиеся каштановые волосы, разметавшиеся в разные стороны, и вовсе говорили об обратном. 

– Подсоби, – только и кинул старик, прерывая размышления Яриса, и опустился на колени рядом с бездыханной девушкой. 

– Твоя внучка, дед? – Ярис опустился рядом и приподнял голову Арлины так, как указывал старик. 

– Моя, моя, – прошамкал тот в ответ, осторожно пальцами размыкая губы девушки и поднося к ним флягу с водой и травами. 

Несколько капель цвета мутной болотной жижи попали на сухие губы Арлины и нырнули внутрь. В тот же миг щёки девушки зарумянились, грудь приподнялась на глубоком вдохе, глаза открылись, а из горла вырвался сильный сухой кашель. Внутри все жгло огнём и разрывало на части, хотелось потушить пожар глотком родниковой воды, но родника рядом не было. Только ели, пни, сломанные ветки, листья и шишки. А ещё три пары глаз, в упор смотрящие на неё и не мигающие, и вдобавок к ним маленькие щенячьи блестящие глазки-бусинки. 

– А волки ушли? – только и смогла выдавить Арлина после того, как первая волна пламени прошла и дар речи более менее вернулся. 

– Волки? – визг Рени совсем не вязался с его крепким телосложением. 

– Не водится в этом лесу никаких волков, – поспешил свести на нет панику старик. 

– Не водится?! – Арлина закричала бы, если б голос не был ещё столь слаб, но вместо крика получился только мышиный писк, прерываемый новой волной кашля. – Как это не водится? Те двое чуть не разорвали меня на части. А второй гнался за мной – думала, сейчас вопьётся зубами. Даже слюной обрызгать успел! Смотри! 

Арлина ткнула пальцем на свой башмак, на котором блестело непонятное пятно. 

– Это всё Клык, – залился краской Рени, отгоняя щенка от девушки. 

– Головой ударилась о дерево, – объяснил старик удивленному Ярису. 

– Я в своём уме, – огрызнулась Арлина. – Да, упала, но пробежала пол леса, наверно, чтобы от волка скрыться. 

– Ну, если тридцать шагов для тебя – пол леса... – криво усмехнулся старик. 

– Тридцать шагов?

– Опушка за этими елями, – старик махнул рукой. 

– Но я бежала долго. 

– Я тоже долго тебя искал. Никак не думал, что ты за первой шишконосной устроилась. 

– Первой шишконосной? – ахнула Арлина, вскакивая на ноги. 

Бросившись к частоколу из тощих сосен, протиснулась между ними, раздвинула заросли не на шутку разросшейся мухоловки и увидела опушку. Костёр почти догорел, пойманного кролика так и не зажарили. Вокруг было тихо и спокойно. 

– Ничего не понимаю, – пробормотала Арлина. 

– Кто вы такие? – спросил Ярис, пробираясь через кусты на поляну. Пошевелив носком сапога угли в костре, он сорвал травинку и начал ковыряться ею в зубах. – Никогда не примечал вас раньше в наших краях. 

– Клянусь, я видела волка! – искренне выплеснула Арлина, оборачиваясь к старику, но тот проковылял мимо и даже не остановился, и не кинул ни одного, даже самого недовольного взгляда. 

– Мы идём в Смоляные горы. Я ещё держусь, но вот она сильно устала и проголодалась. Нет ли поблизости какого трактира или деревеньки, где с радостью примут измученных путников? 

– Моя тётка держит трактир на западном тракте. Отсюда недалеко, до заката добраться успеем, ещё и поесть чего останется. 

– Западный тракт? – побледнела Арлина. 

– Думаю, у нас нет выбора, – покачал головой старик и посмотрел на девушку. 

– Я чуть не утонула в болоте, меня чуть не растерзали волки, а ты хочешь, чтобы... – Арлина и сама не поняла, как губы склеились, и последние слова было совсем не разобрать. Сплошное мычание. 

– Скажите-ка, любезнейшие, – старик перевёл взгляд на Яриса и Рени, и губы девушки в тот же миг разомкнулись, – что нынче на западном тракте совсем беспокойно стало? Чай, ловят кого? Разбойников или беглецов каких? 

– Тишь да гладь кругом, – пробасил Ярис. – У охотников гончие псы жиром обросли да обленились. На лисицу ходить нет забавы, а волка ни одного нет – хоть ты тресни! 

Услышав про волков, Арлина недоверчиво хмыкнула, приблизилась к костру и села рядышком, грея руки об ещё тёплые угли. 

– А королевских плащей на тракте, наверно, вообще развелось, как муравьев у него под рубашкой? – продолжал интересоваться старик, ткнув кривым пальцем в изумлённого Рени. 

– Отродясь не видывали. Кому наше захолустье нужно? 

– А разве принц Мартан не распорядился... – подала было полный возмущения голос Арлина, но тут же осеклась, получив лёгкий тычок деревянной палкой в бок.  

– И правда, – поспешил поддакнуть Ярису старик, – отсюда до Смоляных гор рукой подать, а королю Озёрного края до окраин никогда дела не было. 

– Пойдёмте с нами. – Ярис встал, подал руку Арлине и помог подняться. – Сейчас осень, путников на тракте мало, у тётки есть свободные комнаты. Сдаёт она их недорого, а еду подаёт на редкость не пересоленную. Пиво за счёт заведения, если заказываете жареного кабана.

– От жареного кабана не откажусь. И пиво лишним не будет, – каркнул старик. – Говоришь, до заката доберёмся? 

– Ещё и половина несъеденного кабана останется. – Ярис растянул губы в улыбке и, придерживая за талию ещё не до конца окрепшую Арлину, пошёл рядом с ней. Идти старался нога в ногу, чтобы лишний раз не торопить измождённую девушку. Старик и Рени с щенком быстро оторвались от них и ушли вперёд. 

***

Солнце уже заходило за горизонт, когда все четверо вышли на дорогу и, немного пройдя по ней, оказались на развилке, на которой в тени деревьев прятался неказистый трактир. Это было одно из тех крайне малоизвестных мест, которые, как правило, встречаются вдали от никогда не спящих городов, весёлых деревень, изъезженных и истоптанных тропинок, а также рыбных, ягодных и грибных мест, где рыбаков, лесников и охотников бывает больше, чем добычи. 

Серый, как и всё вокруг, с прохудившейся крышей, скрипучими полами и расшатанной лестницей, трактир «Волчья радость» двери перед стариком и девушкой распахнул не сразу. Несмотря на то, что крепышом смотрелся Рени, Ярису пришлось попотеть, поднажать, попыхтеть и, в конце концов, вышибить дверь ногой. Громыхнув, та со всей силы приложилась о стену и подалась обратно на Яриса, грозя того прихлопнуть.