— Я найду тебя, — тихо и уверенно пообещал Лейральд, гладя вздрагивающие плечи, — в мире нет больше таких сумасшедших, безумных, шальных и прекрасных принцесс.

— Я не принцесса, — зло выдавила Рона сквозь слёзы, надеясь, что он расслышит её голос из складок собственной куртки.

Утро отъезда выдалось ясным и прохладным. Эйлас стоял, белый как полотно, сожалея, что отказался от успокоительной порции капель, навязчиво предложенной ему доктором. Рядом, отчасти прячась от неприятной для него толпы, отчасти — готовясь в случае чего поддержать под локоть — замер юный друид.

Обязательные в таких случаях подружки утирали традиционные слёзы — Рона готова была поспорить, что у половины из них в платочках для этой цели лук. Учителя, серьёзные и обстоятельные напутствовали уже бывшую ученицу советами.

Ингар подошёл, чтобы придержать ей стремя. Эшта танцевала и хорохорилась — не в восторге от перспективы путешествовать в такой крупной компании, но о другой лошади Рона и слышать не захотела. Менестрель церемонно преклонил колено.

— Отлично. Всегда мечтала, — сквозь зубы пробормотала Рона, но Ингар расслышал.

— Вот, возьми, — и протянул ей что-то зажатое в кулаке.

— Давай, — согласилась она, — только быстро, пока тебя или меня кто-нибудь не приревновал.

Ингар фыркнул, но всё-таки переложил в протянутую ладонь тяжелый серебряный кулон в виде сложного затянутого узла.

— Носи всегда при себе — тогда с небольшой помощью мага мы будем знать, что с тобой всё в порядке, — сказал он и сложил ладони надлежащим образом, намереваясь подсадить её в седло.

Рона, привыкшая вспрыгивать на лошадь без посторонней помощи — и смутно представлявшая, как этой помощью воспользоваться, разумеется, оступилась, чуть не сев бедному Ингару на шею.

— Давай быстрее, пока кто-нибудь не приревновал, — не преминул вернуть шпильку менестрель.

Рона, оказавшись в седле, вознамерилась придумать какой-нибудь столь же едкий ответ… но тут появился Ариверн. Рона закусила губу от зависти. Ей доверили покататься на единороге? Окститесь — это была домашняя корова…

Воин был грозен и прекрасен. А горцевавший под ним зверь — явно не прочь пройтись своими заострёнными копытами по паре-тройке вражеских хребтов. Чёрная шерсть на его боках лоснилась стальным отливом, а аккуратно подстриженную чёлку на лбу разделял раздвоенный рог (поговаривали, что когда-то скакун спас хозяину жизнь, приняв на себя удар нацелившегося на всадника копейщика).

— Ингар, встань, — промычала Рона, от души желая чтобы менестрель произвёл на возлюбленного как можно более благоприятное впечатление. Воин оглянулся, увидел их и, кажется, едва сдержался, чтобы не помахать рукой…

В этот момент она заметила в толпе Лейральда — и прощание юных любовников стало ей глубоко безразлично. Рядом с бароном Ангерном, в неизменном лёгком доспехе замер Первый Рыцарь Бессмертного полка. Он снял шлем, и волосы его полоскались по ветру, как знамя будущего поражения всех возможных врагов. Немертвый стоял, глядя только на неё — как будто не было рядом всевластного и ужасающего барона, не было великолепного Верна на чёрном единороге, не было эскорта в парадных начищенных доспехах, не было пары серых арлекинов, подаренных ей на прощанье командиром полка…

Для него была только хрупкая фигурка, закутанная в травянисто-зелёный бархатный плащ. Цвет она выбрала сама, сказав, что он будет напоминать ей стены Тауэр Мерелль. Рыжие волосы пламенем пожара ловили лучи восходящего солнца.

Рона вздохнула, не в силах надышаться родным, привычным воздухом. Отряд неторопливо двинулся в путь.

Это был последний раз, когда Первого Рыцаря видели по правую руку от Бессмертного барона. Говорили, что той же ночью, впервые в истории Бессмертного полка, оттуда дезертировал воин. Впрочем, имён не называли; никто не знал, кто именно это был.

Конец 1й части.