Денис в зеркало заднего вида глянул на примолкшего бандита, сухо поинтересовался:

— Татьяну кто похитил?

— Мы с Кешей, — после небольшой паузы отозвался Сазон, видимо, судорожно соображая — признаться или свалить вину на кого-то из покойных друзей. Торопливо добавил: — Но мы очень аккуратно все сделали… Кеша отмычкой дверь открыл, подруга ваша как раз из душа вышла… Она и не сопротивлялась. Куда ей было деваться… У нас на всякий случай с собой шприц имелся с отравой, что на вас баба Фира опробовала… Вырубает мгновенно…

— Это точно, — вынужден был согласиться Гребски, вспоминая, насколько быстро он отключился в коридоре риелторской конторы. — Занятная старушка >та баба Фира… Что-нибудь про нее знаешь?

Сазон задумался, старательно перебирая в памяти все разговоры, потом сказал:

— Камо, когда мы только приехали, сказал Явно, что баба Фира — старуха старой закалки, типа в НКВД служила… И еще раз, типа, пошутил «шпиенка, дескать, старая…», а она на него так зыркнула, что он сразу же заткнулся… Короче, я ничего про старуху эту не понял. Но Алекс с ней уважительно разговаривал, я даже подумал сначала, может, мамаша она его или теща…

Денис переглянулся с Олегом, признался откровенно:

— Вот и мы про старуху ничего не понимаем…

Почти не сбавляя скорости, Денис выехал с фривея, сделал несколько маневров и остановил машину неподалеку от дома, в котором состоялась его беседа с покойным вором в законе. Прикурив сигарету, спросил у Сазона:

— Когда вы трупы обнаружили?

— Сегодня утром, вернее, уже вчера… — отозвался бандит. — Баба Фира позвонила, что вашей машины нет на стоянке. Ну мы и решили, что Явно с тобой… с вами договорился и вы уехали. План-то такой был, он же вас отпустить должен был, насколько я слышал… Для чего подругу-то мы и притащили. Мы с Кешей поехали за Явно. Как зашли в дом, так чуть не упали… — Он помолчал немного, добавил с явным уважением: — Круто вы с ними…

Денис не стал разочаровывать бандита, спросил:

— Алекс знает о случившемся?

— Не думаю, — замотал головой Сазон. — Мы, когда картину такую увидели, быстро назад и все Камо рассказали. Тот тоже в псих впал, стал орать, что за вора в законе всем отвечать придется перед сходкой… жути на нас нагнал. Алексу сообщить не получилось, он в субботу на какие-то острова улетел, завтра только вернется… тьфу ты! Сегодня уже… утром…

Олег повернулся к Сазону:

— А откуда вы узнали, что Денис в русском ресторане?

Бандит ответил сразу и с готовностью, словно ждал этого вопроса:

— Так Камо звонил кому-то! Потом объяснил, как доехать, мы же тут ни черта не знаем… схему даже нарисовал… И сказал, чтобы мы вас притащили к нему… Видимо, «хвост» за вами был…

Денис досадливо крякнул. Выходит, все-таки была слежка. Он запустил двигатель, медленно тронул машину в указанном Сазоном направлении…

«Нет… — приговаривал бандит, добросовестно вглядываясь в темные дома, — не тот… и это не тот… Вот! Кактус у почтового ящика!! Приехали…»

Денис остановил машину Когда они вышли и помогли выбраться Сазону со связанными руками, Олег со значением посмотрел в лицо бандита, для пущей убедительности ткнул ему в живот стволом «Макарова» и предупредил:

— Дернешься, пристрелю…

— Да что вы! Что вы! — шепотом воскликнул Сазон, словно его придушили. — Я же все как на духу… Я же с вами!

Олег ухмыльнулся:

— Соратник… Уверен, что кроме Камо там никого нет?

— Так… так… не должно бы, — заикаясь, отозвался Сазон.

Денис потянул его за рукав, подтолкнул в сторону двери:

— Пошли…

Нерешительно приблизившись к двери, Сазон выжидающе покосился на своих пленителей, прошептал:

— Стучать, что ли?

— Стучи, — дал добро Олег, плотнее прижал пистолет к спине бандита, — стучи, как договорились…

Со связанными руками делать это не очень удобно, но Сазон добросовестно выстучал условленный сигнал: два длинных — два коротких. Изнутри послышались неторопливые шаги, и дверь распахнулась.

— Ну что, привез… — попытался спросить невысокий плотный армянин, откликающийся на имя революционера-экспроприатора, но закончить фразу не успел. Удар Дениса свалил его с ног, а через минуту журналист, с которым Камо так жаждал побеседовать, уже скручивал ему за спиной руки подручными средствами в виде сорванного с окна шнура от гардин.

Олег увидел, что раненая рука не мешает Денису справляться с обездвиживанием противника и помощь не требуется, пихнул Сазона так, что тот влепился в ближайший угол, откуда испуганно зыркнул на обидчика. Для верности и демонстрации серьезности намерений Куприянов показал Сазону увесистый кулак, сверкнул для пущей убедительности глазами и бросился осматривать дом.

Закончив упаковывать шипящего и ругающегося по-армянски противника, Денис устремился по лестнице на второй этаж. В одной из пяти спален на прикроватном столике он обнаружил недопитую чашку кофе со следами губной помады и оставленный возле смятой подушки журнал «Релакс». Журнал был раскрыт, тут же лежал карандаш, а кроссворд на странице был почти полностью разгадан. Очевидно, Татьяна проводила время именно здесь. Денис был в этом уверен: подушка еще пахла ее духами, а присмотревшись к заполненному кроссворду, он узнал почерк Тани, мелкий и неровный.

— Никого нет! — послышался снизу голос Куприянова.

Прихватив с собой журнал, Гребски растерянно спустился по лестнице. Встретив недоумевающий взгляд Олега, пожал плечами, рывком перевернул лежащего на паркетном полу лицом вниз армянина, наклонился над ним:

— Где Татьяна?

Камо с прищуром посмотрел на него, презрительно скривил губы:

— Слушай, дорогой, тебе сказали: ищи документы и тебе вернут женщину… сказали? Что ты дергаешься, что суетишься? Людей убиваешь… В дом врываешься… Неприятности себе наживаешь… ай-я-яй…

Денис медленно распрямился, повернулся к Олегу, указал глазами на застывшего в углу Сазона:

— Этого убери…

Олег удивленно вскинул брови, а Сазон, со стуком рухнув на колени, истово взмолился:

— Не убивайте! Я же все рассказал! Вы обещали не убивать!

Денис жестко улыбнулся:

— Отсюда убери… закрой на втором этаже, я хочу с нашим большевистским комиссаром наедине побеседовать…

Сазон расслабленно всхлипнул, да и на лице бывшего опера легко читалось облегчение. Он тоже, ожесточившись в горячке последних дней, понял указание журналиста почти буквально. Подталкиваемый им украинский гость споро затопал по лестнице, даже не оглядываясь на остающегося соратника. А тот в неудобной позе, со связанными за спиной руками, лежал на полу и с интересом следил за действиями журналиста. Во взгляде его не было страха. Легкая растерянность — да, но не страх.

Денис ровным голосом повторил вопрос:

— Где Татьяна? Она была тут. Где она сейчас?

— Была да сплыла, дорогой, — ухмыльнулся Камо, демонстрируя золотую коронку на одном из резцов. — Развяжи, друг, я не буду бегать, посидим, поговорим, как два деловых человека…

— Я не деловой человек, — огорченно проговорил Денис, медленно прохаживаясь рядом с пленным. — И никак не твой друг…

С этими словами он присел рядом с армянином, приподнял его за воротник дорогой рубашки, помедлил секунду, а потом не сильно, но жестко ткнул кулаком прямо в раскрытый в улыбке рот. Кровь струйкой побежала по гладко выбритому подбородку Камо, исчезла усмешка из прищуренных глаз.

— Вот это ты зря, — сплюнув, проговорил он. — Нам еще вместе жить и жить…

Денис локтем резко задел крупный с горбинкой нос. Понаблюдал, как тот глотает хлынувшую кровь, тем же ровным тоном поинтересовался:

— Где Татьяна?

— Ты лучше скажи, земляк, — подал голос Куприянов, который разместил успокоившегося Сазона со связанными ногами в одной из кладовок дома и теперь сидел на верхней ступеньке лестницы, поигрывая трофейной «береттой» с привинченным глушителем. — Не в духе мы сейчас… Нет у нас желания разговоры разговаривать…