Собственно говоря, поединком это трудно было назвать. Как только мы выскочили на место преступления - лесную плешь, заросшую папоротником и мхом, стало ясно, что мандгоре сказочно повезло. Она прихватила за заднюю ногу молодого уутура и вовсю наслаждалась триумфом. Уутур бился под ней, хищница придавила своей массой его голубое гибкое тело и дразнила жертву. Из пасти капала ядовитая слюна, клыки припадали к окровавленной ране. Мы зашли сзади, и мандгора не могла видеть нас. Это был неплохой шанс. Эмиль, Ив и я вскинули арбалеты.
-- Подождите! - завопил Эрик.
Братья переглянулись. Я перехватила их взгляды и все поняла, потому что только я знала об этом дурацком споре.
-- Не смейте! - воскликнула я.
Ухмылка пробежала по лицу Эмиля и тут же сменилась сомнением. Он поколебался, но велел нам опустить самострелы. Спор есть спор, логика в нем совершенно бессильна, к тому же ребята никогда не забывают свои пари, поэтому Эрик скинул на землю плащ, выхватил из-за пояса клинок и немедля двинулся на мандгору. Мы оцепенели. Надо знать Эрика и надо знать мандгору. Боюсь, это неудачная пара, хотя, конечно, как посмотреть.
Счастье, что чудище было занято добычей, иначе Эрика просто растоптали бы всмятку. Но Эрик мало задумывался об этом: тихо подкрался он к мандгоре сбоку и, размахнувшись, ударил что есть силы клинком прямо в спину чудовищу, злющему и ужасному. Клинок не переломался надвое, как обещал когда-то Эмиль, нет, он отвратительно лязгнул по твердому панцирю и чуть не выскользнул у Эрика из рук.
К слову сказать, мандгоре было хоть бы что! Она не повернула и головы, чтобы поинтересоваться, что же ее беспокоит. Эрика это разозлило не на шутку. Не обращая внимания на мои мольбы и на бледную от ужаса Ив, наш малыш выругался, изловчился и вонзил хищнику клинок прямо под мышку. Вот тут мандгоре показалось, что все-таки что-то мешает ей наслаждаться умерщвлением уутура. Она сердито зарычала и нехотя развернула свое неуклюжее тело. Эрик отскочил. Да, мандгора неуклюжа, но одного ее прыжка будет достаточно, чтобы перегрызть Эрику глотку, если конечно ей не вздумается мучить его как бедного уутура. Ее маленькие отвратительно кровожадные глазки заметили яркое лезвие клинка, и мандгора с радостью и наслаждением приняла бой. Она издала душераздирающий рык и прыгнула прямо на Эрика. Ив вскрикнула и закрыла глаза.
Эмиль все это время держал арбалет наготове. Он выстрелил, юркая стрела настигла мандгору в полете. Эмиль попал ей прямо в глаз. Возможно, стрела достала до мозга, если только тот был, потому что мандгора рухнула на землю, как подкошенная в дюйме от Эрика.
-- Жалко, у меня нет с собой красной повязки, - сказал Эмиль, спокойно опуская арбалет.
-- Какая повязка?! - завопил Эрик. - Ты же все испортил! Я собирался распороть ей брюхо!
-- Ну, так что тебе мешает? - съязвил Эмиль. - Распарывай!
Чудовище тяжело раздуло огромные легкие, лязгнуло челюстью и испустило дух. Эрик подошел и потрогал панцирь.
-- Ведьма, а! Пожалуй, клинка тут бы не хватило, а вот меч, да еще озерской стали, как думаешь?
Эрик был неисправим. Мы все, включая Эмиля, стояли ни живы ни мертвы, а он как ни в чем небывало обстукивал панцирь мандгоры со всех сторон ... Но хуже всего было то, что Ив постепенно начала понимать - речь опять идет о каком-то споре. Она сложила на груди руки - неважный знак, потому что вместе с пониманием на ее лице закипало негодование.
-- Ты - отвратительный эгоист, - прошипела, наконец, она, - тебя же могли загрызть прямо на моих глазах! И ты не лучше! - Ив окинула Эмиля презрительным взглядом. - Тоже мне - умник, нашел, о чем спорить! - Ив стояла между братьями, как березка среди тополей-переростков, но надо сказать это была очень грозная березка; березка, которую не на шутку вывели из себя. Она ринулась к ошарашенному Эрику, выхватила у него из руки клинок и яростно запустила им в мертвую мандгору.
- Вам важнее всего на свете произвести впечатление! - напоследок Ив ткнула указательным пальцем Эрику в грудь. - А ты! Ты! Прибереги свои выкрутасы для кого-нибудь другого! - С этими словами малышка схватила свой арбалет, решительно закинула его на худенькое плечико и, уже больше ни слова не говоря, исчезла в зарослях кулиягоды.
-- Она что, - поинтересовался Эрик, - белены объелась? Что на нее нашло?
-- Объясняю, если не понятно, - снисходительно ответила я. - Она испугалась за тебя, Эр, испугалась, как следует! Ты действительно бываешь слишком занят собой, чтобы считаться с другими людьми!
-- Тьфу ты! - с досадой и разочарованием плюнул Эрик. - С девчонками всегда так: только соберешься совершить что-нибудь стоящее, - тут же все испортят!
-- Эр, - Эмиль подошел к брату и взял за плечо, - мы действительно перегнули палку! Согласись, это был дурацкий спор! Догоним Ив, ей нечего делать одной в Желтом Лесу!
Я склонилась над бедным уутуром. Уутур стонал еле слышно, по его голубой шкуре бежала мелкая дрожь, а вишневые ласковые глаза казались ослепленными болью. Уутуры меньше, но выносливее лошадей. Те из них, кто хоть однажды встречал человека, приходили умирать к Ааге, к востоку от Южных Чуч, но были и такие, кого удавалось приручить. Мастерами по этой части считались ойёлли, они-то и продавали на ярмарках этих грациозных голубых лошадок, лишенных от природы и хвоста, и гривы, и тяжелой лошадиной челюсти. Этот уутур, видимо,
встречал людей, потому что мог доверять нам. Я перевязала его растерзанное бедро старой, порванной на тряпки майкой, кровь слегка приостановилась, и все же было мало шансов, что он выживет. Мандгора перекусила ему крупную артерию. Чтобы рваная рана зажила, потребуется время. Любому ясно, что в Желтом Лесу уутура спасают только ноги, вскоре явится еще одна мандгора или чета проголодавшихся волколаков, они не побрезгуют чужой добычей и помогут бедняге умереть.
Бежать, цепляясь за острые шипы кулиягоды, было трудно. Ив не могла уйти далеко, но, сколько я ни звала, сколько ни кричала, из чащи не раздавалось ничего кроме скрежета сухоцвета, ломающегося под мечом Эмиля. Но вскоре и этот звук отдалился и утих. "Эмиль!" - позвала я. Даже эхо поскупилось ответить мне, имя запуталось в ближайшей дикой иве и смолкло, не пролетев и полверсты. "Ведьма! - подумала я - Не хватало еще потеряться!" Я чуяла, что Эмиль сильно забрал вправо, и следовало не упускать его из виду. Эрика я почти не слышала, он убежал далеко вперед, а вот Ив, слабо, но все же существовала в противоположном от Эмиля направлении. Поколебавшись секунду, я отправилась вслед за Ив. Все-таки дар даром, но Эмиль сможет за себя постоять, а малышка - вряд ли.
Я смутно понимала, что одни только выкрутасы Эрика не заставили бы Ив броситься в одиночку в лес, которого она боится больше всего на свете. Не хотелось бы обижать малышку, и все же едва ли в ней проснулась неукротимая смелость. Ив поступила очень глупо, я не могла придумать этому никакого объяснения. Вряд ли ею руководил страх. Страх заставляет людей совершать и более необдуманные поступки, но только не Ив. Ив доверяла своему дару при встрече с людьми, пусть даже вооруженным до зубов вражеским неприятелем, но, как любую девчонку, ее пугали чудовища, привидения и колдовство. Мне стоило поторопиться.
Дикая ива осталась справа, она непролазной стеной развесила потрепанные спутанные волосы, пряча в своих недрах логова лешаков и норы пугих ундин. Дикие ивы корявы и непроходимы: ни птице ни крику не пролететь через них; не только тайник полыньяков, но и целое волколачье логово можно обнаружить меж ее корней. Я оглянулась - ива не была трехпалой.
Никакой даже мало-мальски захудалой тропинки Желтый Лес для меня не выстелил, я спешно продиралась сквозь валежник, где шершавый папоротник цеплялся и царапался о джинсы. Мне хотелось поскорее догнать хоть кого-нибудь и приходилось каждую секунду слушать, чуять, смотреть. Вот дорогу перегородила туманная яма, вот завыла лиса, и дикая мандгора совсем рядом передразнила ее, и снова застыла зловещая тишь, от которой морозом по коже бежал страх, и я не в силах была его отогнать. Из-за тумана дальше пяти шагов ничего нельзя было разглядеть. Замшелый ельник вставал все плотнее, валежник не трещал, он чавкал гнильем и плесенью. Я в любой момент ожидала нападения. Напряжение чувств не давало потерять Ив, хотя она, по каким-то удивительным причинам, удалялась гораздо быстрее, и я не поспевала за ней.
