Так говорили предания, но сейчас, при свете солнца, величественные горные громады не внушали страх. Ветер опустился так низко, что задевал вершины деревьев, но едва я подумала, что почти привыкла к полету, как вдруг он резко взмыл над Суровыми Лугами. От неожиданности у меня подкосились ноги, я ахнула и еще крепче вцепилась в Эмиля. По Суровым Лугам встрепенулся и понес табун королевских лошадей. Может, среди них были те, которых мы спасали от кунтов? Ветер погнал их по полю. Прекрасные лошади испугались до полусмерти, они ржали и, выбиваясь из сил, мчались и мчались прямо к Черному Ущелью.

Бедные лошади, я чувствовала смятение их отважных сердец и представила на миг, как весь прекрасный королевский табун падает в Черное Ущелье. Лошади летят и исчезают во мраке, разбиваясь о скалы, которых даже не увидеть с земли...

К счастью, ветер вовремя спохватился. Думаю, он просто хотел подурачиться, потому что, как только Черное Ущелье распахнула перед нами Горы, ветер взвился и повернул, оставив перепуганный табун далеко позади.

- Ничего себе шутки! - пораженно выдавил Эмиль.

В таких гонках участвовать нам не приходилось.

Горы приближались, земля провалилась под нами бездонным адским ущельем. Где-то здесь таились Блуждающие мосты, но при свете дня увидеть их невозможно. Ветер миновал остров мокролапых кунтов. Закипела, забурлила и ушла на восток река Мирная. Мы обогнули облака, и, наконец, у подножия хребта Инкабара, там, где одна горная вершина врезается в другую, скалы проваливаются в расщелины, а тропинки топчут невиданные звери, ветер плавно, точно извиняясь за проказу с лошадьми, опустил нас на землю. Облачные меха раздулись, ветреная пучина обрушилась на нас, разметала одежды, прижалась и прошла насквозь. Вмиг вознесся в небо наш ветер и растаял там.

Безмолвно стояли мы в самом сердце Запретной Земли и смотрели ему вслед. И только Эрик сказал: "Обалдеть!", - но это единственное, что он смог сказать.

Глава 6, из которой следует, что колдовство колдовству - рознь

- Попробуй только заикнуться, что это вышло случайно! - я тронула Эмиля за руку.

- Не торопись с выводами, темная дева, - отстранено промолвил тот.

- Клянусь, эта небесная машина не лишена чувства юмора! - выпалил Эрик. - Ведь, оборви мои струны, мы полетали!!! Что скажешь, Эм? Чего стоишь как истукан?

- Полетали? - взорвался Эмиль, - Я бы сказал - отлетались! Оглянись-ка, Эр! Может, ты ничего не заметил? Это - Запретная Земля...

- И что?!

- Да так, ничего... - мрачно отозвался Эмиль, - может, посчастливится умереть достойно... и хорошо бы быстро...

Эрик послушно оглянулся. Увы, Эмиль был прав. Везде, насколько хватало глаз, холодели неприветливые вершины хребта Инкабара. Нечего было и думать спастись. Ведь мы не только пересекли Запретные Земли, мы еще и оказались отрезанными от всего мира. Единственное, что могло привести нас обратно - это кунты и их мосты, но и до них было далеко. Река, даром что звалась Мирной, считалась самой быстрой и порожистой во всем королевстве. Перебраться через нее - задача посложнее, чем обвести кунтов вокруг пальца и вновь воспользоваться их мостами. Но даже если бы это удалось, нам не выжить в Горах и часа. Что произойдет с нами - неизвестно, но Горы есть Горы, в них ходить запрещено, и силы их не забудут напомнить об этом. Что имел в виду ветер: "В Горы - во благо"?

- Так! - Эмиль взял себя в руки и поднял на плечо арбалет. - Полетали, конечно, на славу, придется на славу и по горам полазать!

- Ну нет! - взмолилась Ив, - И шагу не сделаю! Дай хоть полчаса!

- Спорить не в твоих интересах, Ив, - строго сказал Эмиль. - Нам надо добраться до реки раньше чем сядет солнце. Ночью, это каждый знает, Горы не отпустят нас, они не простят вторжения. И скажу тебе по секрету: шансов у нас - ни одного!

Я сомневалась насчет того, что Горы подождут до вечера, но, с другой стороны, Эмиль знал про это гораздо больше меня.

- Ты прав! - посерьезнел Эрик. - Выход один - идти к Мирной. А что, у кого-нибудь есть карта Гор?

- Река на северо-востоке отсюда, - ответила я.

- Откуда ты знаешь? - сощурился Эрик. Эрик дразнил меня, и, признаться, меня это злило в нем больше всего.

- Я - знаю! - сердито ответила я, - и не задавай дурацких вопросов! Послушайте, что я скажу! Ветер притащил нас сюда вовсе не для того, чтобы мы погибли. Он дал понять, что так лучше для нас.

- Что лучше? - удивилась Ив. - Сгинуть в Горах?

- Он не имел в виду смерть... хотя других вариантов я пока не вижу!

- Это радует! - съязвил Эрик. - Может, ты еще что-нибудь полезное скажешь? - в его тоне были не злые, но откровенные ноты насмешки, и я не удержалась:

- Скажу! Например то, что ты посеял свои ботинки, и то, что карабкаться по скалам босиком тебе не понравится!

Один-один. Ив и Эмиль уставились на его босые ноги, и Эрик покраснел, а краснел Эрик так, что становился похожим на румяный именинный пирог. Эрик действительно потерял ботинки, они свалились с его плеча еще тогда, когда ветер украл нас у моря. Думаю, они до сих пор лежат там, на берегу, прочные кожаные ботинки на толстой, рифленой ромбиком подошве, и хорошего в этом было ой как мало...

- Молодец! - выдохнул Эмиль. - Что я еще могу сказать?

- Ничего, так даже удобнее... - ответил Эрик и поджал пальцы ног так, что костяшки побелели.

Зря я начала этот разговор, Эрик посмотрел на меня с презрением и вскинул рюкзак.

- Ну, идем что ли? - сказал он и безошибочно двинулся на северо-восток. Мне было стыдно.

Карабкаться по скалам оказалось куда сложнее, чем мы думали, и через полчаса стало ясно, что такими темпами до реки нам не добраться. Несмотря на то, что в Горах мало кто жил, тропинка обнаружилась быстро. Солнце стояло в зените, было довольно жарко. Нежные ноготки и анютины глазки пробивались на камнях с большим трудом, но пахли они по-весеннему - сочно и пронзительно, пчелы крестиком плясали над ними, жужжали и садились на яркие цветы.

Камни сплошь были устланы серым пушистым мхом, кое-где одиноко торчали кустарники, в основном, бузина. Попадались уступы из мягких пород, взбираясь по ним, мы то и дело сползали, обнажая ботинками красную глину и песчаный известняк. Иногда мы были вынуждены ползти, а там, где уступы изгибались особенно круто, ребята подтягивались на руках и затаскивали вещи и нас с Ив.

Но хуже всего было то, что все чаще встречались острые камни, и Эрику приходилось не сладко, он морщился, но шел. Скалы тянулись и тянулись вверх, им не было конца. Мы взмокли, раскраснелись и тяжело дышали. Каждый думал только о том, успеем ли мы выбраться отсюда прежде, чем чары Гор возьмутся за нас.

Из последних сил преодолели мы очередную версту каменного бурелома, тропинка обогнула высокую скалу и милостиво вывела на пологий склон. Перед нами открылась Вечная Гора. Исполинская вершина застыла в первозданном покое, ее очертания были не просто красивы, они были совершенны. Во чрево Вечной Горы дерзко погружалось Солнце, и невозможно было отвести глаз. Против света гора окрасилась темно-сиреневым, только вершина сияла яркой ледяной шапкой. Именно там, в ее снежных глубинах, рождалась река Мирная, река, к которой мы так спешили и которая была так далеко.

"Привал!" - решил Эмиль. Он отлично видел, что Эрику приходиться туго и понимал - час, другой и ноги брата начнут кровоточить, хотя Эрик ни за что в этом не сознается. Эмиль вздохнул и уселся на камень, подпирая руками голову. Это означало, что он думает, и мешать ему ни в коем случаи не следует. Назойливо стрекотали кузнечики. Сухой пар поднимал пыль, а ветерок вертел ее меж камнями. Полдень прикрыл цветы и принялся за измученных путников, веки липли один к другому, торопливое дыхание иссушило слюну.

Мы повалились куда придется, и я подумала, что настоящее спасение наступит только тогда, когда кто-нибудь найдет в себе силы достать из рюкзака флягу с водой. Но Ив распласталась на плаще. Еле живая, она глядела в небо, а ведь знала - путь толком и не начался. Эрик задрал ноги на горячий булыжник, на его ступнях красовались пунцовые мозоли. Ладно уж, я откопала на дне рюкзака флягу, глотнула и протянула ему.