Как только мужчина оказался в зоне видимости штаба, его взяли под стражу молодые охотники. Как только они отвели громилу к капитану, из недр земли раздались восторженные вопли.

– Чтоб у меня язык отсох! Эй, послушайте! Молокососы повязали Шонгота!

– Не может быть!

Все знали, что командир погиб, поэтому не выходили, чтобы не попасться на удочку. Однако голос громилы заставил всех показаться.

– Надо же! А мы думали, что ты умер в расщелине, черт тебя дери! Как же ты выжил? Мост разорвался, а рекой даже не пахло!

– Когда выродки оставили меня подыхать, я с удовольствием прикидывал, как собственными зубами перегрызаю вам глотки! Кто теперь командир штаба? Перед кем отчитаться о своем воскрешении?

Никто не ответил. Шонгота всегда бесила тормознутость рабочего процесса, а заместителя не назначили. Никто не осмелился вякнуть, боясь попасть под горячую руку громилы.

– Значит, место при мне, – догадался он. – Сюда приходил отряд?

– Ходит слух, Костом лично выходил на охоту крупного дракона, а повязал какую-то бабу. Кажется, он разместился в западном штабе.

– Костом решил тряхнуть стариной? Значит, отправлюсь туда. Надо же лично обрадовать первого драконолова.

Простившись с верными приспешниками, Шонгот оседлал скакуна и вернулся к месту укрытия Ларго. Но парня там не оказалось.

– Чтоб тебя… – бросил громила, пришпорил лошадь и помчался в сторону западного штаба.

В сырой камере не было даже намека на свет. От заплесневевших каменных стен исходил кислый запах. У стены шебуршала крыса, пытаясь заныкаться в отверстие. С потолка капнула вода на лицо заключенной.

– Что со мной произошло? Где я? – Тара ощутила липкий пол, она хотела вскочить на ноги, как почувствовала ужасную боль. Судорога кинжалом вонзилась в икры обеих ног.

– Скажи командиру, что деваха очнулась! – Произнес приглушенный голос снаружи.

Не успев ничего предпринять, девушка услышала тяжелые шаги за дверью. В помещение ворвался ослепительный свет, а за ним вошел человек, лицо которого Тара не узнала.

– Выйди на свет! – Приказал мужчина.

Кареглазая через силу поднялась и подошла к незнакомцу. Костом взглянул на карие глаза, наполненные страхом.

– Ты смотришь на меня так, словно впервые видишь.

Тара не знала, что ответить. Она молила взглядом сжалиться.

– Мое имя Костом Кровь. Не слышала обо мне? А про драконоловов? Нет? Знаешь кто такие драконы? Видела когда-нибудь огромных крылатых ящериц?

Девушка отвечала быстро и четко, надеясь, что ее освободят. Но после окончания допроса командир оставил заключенную одной в сырой темноте.

На следующий день никто не пришел, даже не принесли воды. Девушка стучала, кричала, но ничего не менялось. Чувство голода и жажды начали изнурять заложницу, нужно было что-то делать. Поняв, что помощи ей не окажут, Тара начала присматриваться к обстановке.

Она сняла свой ботинок и подставила под скупой каплепад. Но как добыть еды в четырех стенах, девушка не понимала. Вспомнив, про припасенное во внутреннем кармане вяленое мясо, она оторвала кусочек и начала медленно катать его во рту.

Так прошло два, три, пять дней. На шестой – дверь снова отворилась, и вошел тот же человек.

Вопреки ожиданиям Костома, девушка смогла подняться на ноги и выйти на свет.

Она похудела и побледнела. Глаза блестели надеждой, что ее выпустят.

Задавая девушке те же вопросы, Костом снова ушел ни с чем. Вскоре допросы начали повторяться каждый день, и всякий раз командир уходил рассерженным.

Никому не было дозволенно общаться с заключенной. Но некоторым все же удалось заглядывать внутрь во время открытия двери.

На этот раз, среди зевак оказался альбинос. Уловив взглядом внешнее состояние девушки, он поцыкал и направился искать напарника.

Тот находился в кабинете самого Костома и занимался очередной бумажной работой. Парень отличался гибким расчетливым умом и спокойным нравом, однако, в нем отсутствовала лидерская жила. Это был невысокий молодой охотник крепкого телосложения, со смуглой кожей и черными волосами. Его далеко посаженные глаза быстро мчались по бумагам. Дотронувшись до кончика горбатого носа, он о чем-то пролепетал, заметив какую-то ошибку. Сделав заметку, он поднял взор на вошедшего.

– Мюр, как всегда тут, – альбинос вошел внутрь, захлопнув за собой дверь. – Я только что увидел девушку Костома. Какой ужас! Как она вообще на ногах стоит до сих пор? Думаю высказать все, что я думаю о его методах допроса.

– Не лезь, Аган. У него, итак, проблем хватает.

– Да он за неделю не дал ей ни воды, ни еды! Это же живодерство чистой воды! А она почти ребенок! Наверное, их связывает что-то особенное. То, чего мы не знаем, – задумался альбинос. Он надеялся проявить интерес в голове Мюра, однако тот только взялся за подбородок и перелистнул страницу. – Ты вообще меня слушаешь?! Я тебе тут душу изливаю!

– С чего это вдруг тебя кто-то заботит? Совесть проснулась? Или просто она так похудела, что напомнила тебе швабру, с которой ты не расставался в начале службы? Наверняка, ее там и кормят и поят. Это так, сплетни для интереса разводят. Не обращай внимания.

– Ну, как скажешь, – альбинос пожал плечами и упал на диван. Он скрестил руки за головой, уперся глазами в потолок и продолжил думать о заключенной.

Аган превосходил всех выносливостью, а главное – в нем была добротная жила лидерства. Он никогда не скрывал ни лица, ни мнения, ни возможности покомандовать. Лишь после знакомства с Мюром, альбинос приобрел сдержанность.

Командир вошел в просторное помещение, чьи стены были украшены гобеленами цвета золота и огненными факелами. В центре комнаты стоял стол со стульями, а за ними – диван со стеллажами книг и документов. Несмотря на то, что это был кабинет предводителя, там всегда находились его два верных щенка.

Напарники всегда и во всем подчинялись покровителю, но время от времени стали вести себя достаточно раскрепощено и даже нагло, что вовсе не отталкивало Костома. Он видел них своих приемников и если бы эти двое являлись одним человеком – выбор был бы очевиден. Но пока командир не мог определиться.

– Очень хорошо, что вы здесь, – произнес Костом.

– Что она рассказала? – Альбинос соскочил с дивана.

– Уже успел обо всем разнюхать, не успев приехать? – мужчина раздраженно выдвинул один из стульев и сел за стол. – Дурачит меня, словно мальчишку. Думает, что я не сломлю ее? Ха! Посмотрим! Пока мне удалось выжать из нее то, что она из города Дук.

Как только Мюр услышал название городка, он замер, продолжая слушать речь вождя.

– Шла по каменистой дороге, неожиданно сорвалась вниз и очнулась где-то в лесу. Затем, пошла вдоль реки, по мосту. Там у нее закружилась голова, и вот она в реке!

– И что тут странного?

– А то, что она ничего не помнит. И притом так уверено это утверждает, что аж тошнит. Никогда не слышала ни обо мне, ни о драконах. Ничего. Пусть язык у этой лживой дряни хорошо подвешен, мне удастся раскусить Тару с костями, чего бы это ни стоило.

– Об этом я хотел поговорить, – смело заявил Аган. – Что планируется достичь, моря ее голодом? Смерти? Если нужно выбить информацию, нужно, чтобы девушка осталась жива. К тому же, она во владениях Роклазара. А так как она человек, позволю себе напомнить, она в его власти, по большей части. И если планируешь от нее избавиться, не стоит делать это втихаря. У вас натянутые отношения, а в этом штабе драконоловы верностью блещут. Роклазар рано или поздно узнает о твоей выходке.

Костом следил за пылкостью его речи, движениями рук. И все больше склонялся к тому, что альбинос больше подходил на роль наследника главы драконоловов, но нутро подсказывало отдать это место Мюру, чей холодный нрав непременно сыграет наилучшую свою роль в будущем.

– Скажи, я ведь правильно рассуждаю? – Обратился Аган к напарнику, но тот не ответил. Парень не двигал глазами, хотя смотрел на бумаги. – Мюр, ты в порядке?