– Я уже в порядке, мне пора, – произнес гость, пытаясь подняться, но спустя пару попыток, разведчик повержено рухнул.

Дирн взглянул на сестру. Та держала в руках кружку с водой, ожидая указаний.

– Ваура дома?

Сестра отрицательно покачала головой.

– Сколько дней ее нет? – Нахмурился он.

– Дней десять где-то.

– Так, значит. Под столом на кухне трава в коробке с красными листьями. Завари и давай пить Керату по три глотка через десять минут. И подставь ведро, его может вырвать. Я скоро вернусь, – закончив инструктаж, патрульный поспешно покинул дом.

Через час разведчик проснулся. По началу, он чувствовал неловкость и стыд. Но спустя пару минут, неимоверная головная боль убрала чувства на второй пан. Рыжий сел на диван. Спать ему больше не хотелось. Девушка сидела на табуретке напротив него.

– Я что снова к вам привалил? – Зашипел Керат.

– Дирн тебя привел. Точнее сказать, притащил. Ты вообще в курсе, что таскать тебя каждый раз на своем горбу не самое хорошее времяпровождение после работы?

– Он что, уже вернулся?

– На этот раз, ты превзошел себя. Дирн ушел искать Вауру. Она тоже хороша. Ведь отлично знала, когда брат возвращается, могла бы и прийти для виду.

– Он сам виноват. Позволил всем висеть на своей шее, – Керат схватился за голову и начал мычать от боли.

Светловолосая подала ему отвар. Она не успела ничего сказать, как разведчик выпил все залпом. Головная боль начала уходить, а рассудок становился яснее.

– У Вауры же скоро экзамен, – вспомнил разведчик. – Видать, места себе не находит. Помню, как я волновался не перед этим – пил каждый день.

– Да неужели? – Сухо произнесла собеседница. – Кстати, ты ведь с Дирном учился? Почему он не сдал экзамен?

– Не знаешь про одиннадцать смертей?

– Про учеников, погибших во время экзамена, знают все. Но причем тут Дирн?

– Это был единственный год, когда такому большому количеству учеников было разрешено сдать экзамен. На самом деле, в тот день должны были сдавать экзамен не одиннадцать, а тринадцать учеников. Мы с Дирном – единственные, кого дернуло в самый последний момент отказаться, прямо перед его началом. То, что произошло на арене, оставило хороший след в памяти. Как я вообще после этого решился сдать экзамен? Помню, снег уже лежал. Дирн уехал на остров новобранцев волонтером, учить сопляков. Ко мне подошел один из наставников академии и сказал, что я должен попробовать вдохновить остальных.

– И ты почувствовал груз ответственности и рискнул?

– Наверное, твой брат меня подстегнул. Ведь тогда мы не были друзьями. Просто два парня, которых не подвело шестое чувство. Только произошедшее заставило его сильнее трудиться на благо общества, чтобы как-то вернуть свое достоинство. А я ныкался по углам.

– Вернуть достоинство?

– Ну как же? Все решили сдавать экзамен, а мы резко отказались и остались живы. Странно, не правда ли? На нас сразу пали подозрения.

– А когда вы с Дирном подружились?

– Я стал эскогиром благодаря ему. Говорили, что хуже твари не было во всем эскогирском вале. Никто не смог со мной управиться, кроме Дирна. Благодаря этому случаю к нему и стали обращаться другие города с просьбой приручить «тяжеловесов». Сейчас у него находится в подчинении гир, которого полвека держали в утесах Каголя.

– Раз ты не мог себя контролировать тогда, понятно, почему ты напиваешься. Дирн рассказывал, что на стадии животного уже ясно, каким будет эскогир.

– Наверное, он сто раз пожалел о том, что помог мне им стать, – улыбнулся разведчик.

– Он – нет, – отрезала Сиела.

Керат отвел от светловолосой взгляд. Разведчик видел, что девушка его глубоко презирает. И внутри себя он был полностью согласен с таким отношением. Но ему не хотелось этого. Иронически улыбнувшись, он откинулся на диван и глубоко вздохнул.

– Слушай, а ты думаешь поступать в академию? – Сменил тему разведчик.

– Однажды, мне очень захотелось, но Дирн и Ваура убедили меня этого не делать.

– Какие у них были аргументы?

– Сказали, что в этом нет необходимости. Достаточно и двоих военных в семье. А может, они так мягко намекнули, что я для этого не гожусь?

Керат заметил, с какой грустью собеседница произнесла последнее, и ему стало не по себе. Разведчику хотелось всячески поддержать Сиелу. В отличие от семьи девушки, рыжий всегда видел в ней потенциал воителя.

– Академия – хорошая ступень в жизни, – начал он. – И если ты однажды об этом задумывалась, нужно решиться пойти учиться. Плевать, что считают они. Главное, чего ты хочешь.

– Ну не скажи. Вот ты хочешь пить все время, а Дирн – чтобы ты остался жив и не сошел с ума. Кто из вас прав? Разве тебе не приятнее общаться со мной в сознании, чем распевать пьяные песни с теми, кого ты в трезвом виде и не узнаешь?

– Ты права, – поразился разведчик. – С тобой гораздо приятнее.

Девушка смутилась и отвела взгляд на камин, который потрескивал сухими поленьями. Керат надеялся, что собеседница зацепится за неловко сказанное предложение. Но к его сожалению, этого не произошло.

Дирн прошел по аллее, обошел небольшой холм и направился к опушке леса. Рядом с ним стояли самодельные манекены, перед которыми сидела девушка и от волнения теребила топор.

Ваура походила на старшего брата больше, чем на двойняшку. Она была высокого роста и крепкого телосложения. Короткие волосы не скрывали угловатое лицо с большими серыми глазами, широким плоским носом и лбом и маленьким ртом. Выросты полукругом украшали скулы.

– Я так и думал что ты здесь, – произнес капитан.

Сестра выглядела уставшей из-за тренировок. Ее тело дрожало, одежда была мокрой от пота, но страх в глазах не рассеивался. Она нарочно выматывала себя, чтобы не думать об экзамене, который являлся самой важной ступенью в жизни.

– Зачем себя изнурять? Ты и раньше сдавала нормативы. Представь, что это одно и то же.

– Но ведь это самообман!

– Самообман – это то, что ты пытаешься забыться усталостью.

– Не могу ничего с собой поделать. Поскорее бы это закончилось.

– Ты много сделала для того, чтобы достигнуть стадии гира. И уже лет десять назад как была готова стать им. Вот увидишь, все пройдет хорошо.

– Ты будешь рядом со мной, когда я стану гиром? Будешь дрессировать меня?

– Если ты будешь такой же невоспитанной гиршей, как и эской, то место тебе обеспечено.

– Что это значит?

– Тебя не было дома уже десять дней.

– Сиела, – рассердилась она.

– Не переводи стрелки, ты уже не ребенок, – патрульный сел рядом с сетрой, оглядел местность и вспомнил свои учебные годы в стенах академии.

В тот период произошло немало хороших и ярких событий, но даже они все не могли заслонить единственное плохое воспоминание.

– Почему ты всегда тренируешься здесь? Это же место первогодок.

– Ты не рассказывал, что маникены имеют отношение к академии.

– Как же? Ученики академии сделали их.

– И такое бывает?

– Я бы сказал – и не такое. Раньше непослушных учеников изолировали от любого рода деятельности. Библиотеки, тренировочные залы и прочее – все было под запретом, в качестве наказания. Вот они и соорудили себе «тайное место», куда сбегали по ночам. Каждый из манекенов олицетворяет очередность наказания. Сейчас правила смягчились, да и ученики стали более покладистыми.

Сделанные наспех три куклы отлично держали сильные удары даже спустя много лет. Ваура давно догадалась, что все истории брата об академии были напрямую связаны с ним.

– Значит, тебя наказывали три раза, – заключила она.

– Раз уж я здесь, давай покажу пару приемов, – улыбнулся Дирн, увиливая от ответа.

Девушка охотно согласилась.

Патрульный поднялся и вытащил из ножен два коротких меча. Он был не из тех, кто поддавался слабым, но сегодняшняя победа как никогда была нужна сестре. Все выглядело максимально естественно: капитан вымотал сестру до последней капли пота, а в конце – проиграл.