Воспоминания травили душу. Избавиться от этого наваждения он не мог. Несгибаемый и порой жестокий, Сверр, не мог и подумать что жалкая девчонка сможет поставить его на колени. Но ему хватило всего лишь взгляда её колдовских глаз, чтобы она очаровала его. Намертво приковав к себе цепями. И глядя ей в след, видя что она не нуждается в нем, гордый наследник семьи Халдор, злился. Она всегда шла вперед не замечая ничего вокруг, а он не в силах разорвать цепи бесился, гремел оковами, что сковали его, но всё равно шел за ней. Эта привязанность сводила с ума, не позволяя оглянуться и подумать о правильности своих поступков.

Сверр привык брать, не спрашивая разрешения, не получая одобрения. Он бы взял и её, но глядя на то, как ласково она умеет смотреть, дико сожалел лишь об одном, что этот взгляд направлен не на него. Держась в стороне, Сверр наблюдал за ней, не в силах прекратить это. Не в силах отвернуться или отвести взгляд. Она улыбалась чему-то сказанному дочерью главы, а он страстно желал узнать причину её веселья.

Ревность закипала внутри, когда альфа заставил её стать тенью Леннарта Фолке. Она не позволяла здравым мыслям пробиться сквозь красную пелену, что вставала перед глазами, стоило Сверру увидеть их вместе. Халдор понимал, что ведет себя как мерзавец, но ничего не мог с собой поделать. Его глупый поступок, содеянный из-за невозможности сделать хоть что-то, не помогал стать к ней ближе. Её шрамы поразили парня, казалось, он сам почувствовал её боль.

А потом сходил с ума, стоило ей покинуть поместье. Его отец не желал и слышать о девчонке-полукровке, которую возжелал его сын. Борьба с отцом не придавала радости, он никогда ранее не шел против него, но ради своей Луны готов был и на это.

Сверра раздражало её желание держаться подальше от земель воинов. Мысли о том, что Атира никогда не примет его суть, суть воина, отравляли душу. И глядя на неё такую счастливую, там, вдали от него, он сатанел, неистово желая получить такое вожделенное тепло. Волк выл и царапал изнутри, за резкие слова, за грубые прикосновения, но Сверр Халдор не умел иначе, его любовь была грубой, порой ранящей.

Он не знал, какие силы дали ему терпения отпустить Атиру на пять лет. Пять долгих лет, он каждый лунный цикл бежал к ней. Там, вблизи этой хрупкой девчонки, его волк хоть немного успокаивался, прекращая свой непрерывный, тоскующий вой. Он отпустил ее тогда, страшась что сломает своим напором и крутым нравом. Она была слишком юна для его любви. Но годы спустя Халдор решительно поклялся себе не упустить шанса, но всё-таки упустил, не смог уберечь.

Перед глазами вновь и вновь вставали события той ночи. Пробраться в поместье наполненное воинами Фолке и альфы Рандольфа, незамеченным, было трудно. А спасти свою Луну, не подвергая опасности, невозможно. Весть о том, что Атира займёт место гнусной твари, дочери Фолке, на брачном ложе, заставила всё внутри воспламениться. Любимую гостевую комнату младшей сестры теперь не восстановить после взрыва его ярости, он крушил всё на своём пути. А волк гнал его к поместью главной семьи. И стоя под окнами, где была его любимая, ему хотелось выть в голос. Но отчаянье быстро сменилось злостью и бешенством, едва он понял что задумала Вигдис Фолке.

Развратная дрянь, она подобна озёрной гадюке, невероятно красива снаружи, но такая ядовитая внутри. Последовать за ними в одиночку, было огромной ошибкой. Схваченный воинами Фолке, теперь он метался в клетке, сожалея лишь о потерянном времени. Надежда на то, что Атира нужна альфе Черных волков невредимой, не давала впасть в безумство. Он знал, что едва освободится из подземелья, отправится за ней. Не важно согласен будет его отец или нет. Для волка нет большей ценности в этом мире чем его Луна, его пара, его Атира.

Очнувшись, я не могла понять, что происходит. Но воспоминания нахлынули густым потоком словно круги ада, заставляя меня передивать душевную агонию. Я всё-таки приняла правду о предательстве сестры. И осознала три вещи. У меня нет и никогда не было семьи, я больше не знаю что мне делать дальше и к чему идти. И последне, кажется я и вправду влюблена в Халдора. Узнав что Сверр не был связан с моей коварной сестрой, буря внутри сменилась штилем. Конечно, моё сердце не перестало болеть, но какая-то его часть что была выдрана раннее, встала на место.

Принять правду о том, что меня предала сестра, было слишком трудно. Я очень глубоко поселила её образ в своём сердце, оно до последнего не верило в эту подлость. Сначала было отрицание, но мои конвоиры, что увозили меня всё дальше от земель клана Серых волков, были неоспоримым фактом. Связанное тело не позволяло двигаться и всё что я могла свободно делать, это думать. Отрицание, сменилось сомнениями а затем отчаяньем. В пути у меня было много времени упиваться жалостью к себе и своей жизни. Моя ведьмовская суть нашептывала в голове о никчёмности и глупости. О моей слабости. Много лет, я считала Вигдис самым родным существом но, похоже, это было самообманом. Из нас двоих лишь я, считала нас сестрами.

Остановившись в очередной раз, мои похитители бросили меня на землю рядом с заросшим мхом камнем. Горная местность была трудно проходимой, но оборотни клана Черных волков знали тайные тропы. Один из таких путей проходил рядом со старым кладбищем. Чье оно, не знали даже жители клана Черных. Слишком старое, да и у оборотней не было традиции хоронить погибших. Больно велик был страх обратиться в умертвие под действием магии Мёртвого леса. Потому мимо старых захоронений проходили быстро, не останавливаясь, дабы не встретить неприятностей на пути.

Но в этот раз двуликие, слишком устали от непрерывного бега, впрочем, как и я. Поэтому привалившись к старому надгробию, я устало прикрыла глаза.

- А ведьма не сбежит, если её так оставить? – спросил один из моих похитителей.

- Куда ей бежать со связанными руками и ногами? – засмеявшись, ответил второй.

Он наклонился и подергал веревку, связывающую мои ноги, которая больно врезалась в кожу.

– Это необычные путы, заговорённые. Глава их из самой Светлой империи привёз. Блокируют любую магию, так что никуда она не денется. А мне жрать охота. Да и ведьму покормить нужно. Ты только посмотри какая она тощая, видно совсем обнищал клан Серых, если ведьмы у них такие тощие.

Я зло взглянула на двуликого, что ухмыльнувшись пошёл прочь. Весь путь старалась помалкивать, зная, если буду вести себя шумно они снова завяжут мне рот. Со вздохом откинув голову на нагретый солнцем камень, устало прикрыла глаза, не желая смотреть на этих мерзавцев. Наверное, я уснула, потому что в моей голове стало слышно множество голосов, словно жужжание насекомых, и один из них звучал совсем рядом. Сначала я испугалась, решила что в конец спятила из-за предательства сестры.

Но распахнув глаза, поняла что это и вправду сон. Множество белых теней окружало меня и отряд похитителей. Тени проплывали мимо, тараща свои белесые глаза. Одни наклонялись ко мне, шепча слова, которые я не могла разобрать, другие рассматривали копошащихся оборотней. Среди всех белых и расплывчатых теней, была одна черная. Она словно поглощала окружающий свет. Белые тени в страхе расступались перед ней. Я и сама испугалась её. Ужасное, отвратительное лицо, зияющие провалы глаз и нечеткий рот, заставили меня отвернуться в сторону когда тень молниеносно приблизила его ко мне.

«Ведьмааа…»

Лёгкое шипение зазвучало в моей голове. Я страшилась повернуть голову и открыть плотно закрытые веки.

«В тебе много тьмы, как и света. Много боли… она не дает тебе, раскрыть свою суть… я помогу тебе…»

В испуге я распахнула глаза, когда холод коснулся моего плеча и стал расползаться по телу. На моём плече лежала черная, призрачная рука, крепко его сжимая. А потом черная ладонь легла на моё сердце и медленно спустилась к низу живота.

«ты чиста, но тьма поглотит и тебя... я помогу тебе… помогу…»

Рука снова двинулась вверх и прижалась к месту у самого горла. Слова тени набатом зазвучали в моей голове и меня охватила крупная дрожь.