Он оборвал фразу; через форточку пулей ворвался попугай и начал цапать учителя за волосы, громко выражаясь жаргонными словечками.

— Оскар! — взвизгнула Эмма и зажала рот.

— Отстань, глупая птица! — учитель махал руками, отчаянно сопротивляясь летающему обидчику. Перья разлетались в разные стороны. Грейс вытащила из портфеля тетрадь, сложила ее трубочкой и начала отгонять назойливого попугая. Тот взлетел к самому потолку, прокричал что-то невнятное и упорхнул на улицу.

— Фух! — мистер Хоггарт достал платок и провел им по лбу. — Подкинул мне адреналину этот пернатый! Что ж, не стану вас задерживать. Будь здорова, Сандерс. — Ехидно пробурчал он и поспешно удалился из класса. Грейс и Эмма обменялись взглядами.

Хождение по переполненному коридору не приносило радости. Там, снаружи, за школьными стенами, стоял прекрасный день. Грейс посчитала, что глупо сидеть в этих душных стенах, когда солнце хочет заигрывать с тобой, ветер указывает свое направление, а деревья шуршат последними, еще не опавшими листьями. Грейс накинула на плечо лямку портфеля и побежала к выходу.

На улице вдохнула полной грудью свежий воздух, закрыв глаза. Чтобы ее никто не заметил из учителей, Грейс надумала уйти подальше от школы, хотя никогда в жизни она еще не прогуливала. Бродя по пустому тротуару, усеянному опавшими листьями, она смотрела вперед. Дунул ветер, сорвав с деревьев последние листья. Грейс непроизвольно закружилась в самом центре листопада, в этом сумбурном потоке оранжево-желтого дождя; ее волосы развевались на легком ветру. Листья незаметно проскальзывали через пальцы и еще некоторое время хаотично маневрировали в воздухе, плавно опускаясь на асфальт. Грейс вдруг прозрела, что все вокруг — лишнее. Дороги, дома, бегущие автомобили… Они мешали. Ничего этого рядом быть не должно. Она отправилась туда, куда хотелось ее внутреннему состоянию. Поблизости было лишь одно такое место — холмы, возвышающиеся за городом. Грейс каждую неделю приходила туда отдыхать, и представляла рядом с собой родителей.

Вершина открывала чудесный вид: город был как на ладони, а над ним — бесконечное небо. Ветер изредка приносил сюда листья, их можно было пересчитать по пальцам. Грейс прогуливалась по возвышенности, спускалась вниз и снова поднималась; чутко вслушивалась в небывалое пение птиц. Они не просто творили музыку, а разговаривали, посылая друг другу мелодичные ноты, в которых был заложен смысл, очевидный только для них самих.

Лежа на верхушке холма, Грейс прислушивалась к шелесту деревьев, наблюдая за пористыми облаками. Мысли становились будто легче и освобождались от всего лишнего.

Грейс расцвела благодаря свежим, поразительным чувствам, распустилась, словно лилия в утреннем саду, наполнилась чистым светом и новыми впечатлениями. Сегодня мир открыл свои двери заново; показал много удивительного и прекрасного, но определенно скрыл под занавесом немало других тайн.

Столь яркий день промчался незаметно, как скоростной поезд. На небе зажглись первые вечерние звезды. Снова откуда-то явился попугай Эммы. Оскар прищелкивал клювом сидя на верхушке дерева под холмом. Своим появлением он напомнил Грейс о доме.

Нужно было возвращаться! Тетя наверняка беспокоится и уже обзвонила всех ее друзей…

Грейс нехотя подобрала с холодной земли портфель и, вздохнув, поспешила домой.

Стоял тихий, безмолвный вечер. Назойливый рокот автомобилей не достигал ушей девочки. Каким-то образом, Грейс блокировала ненужные для нее звуки. Именно это произошло на уроке истории, но то было невольным проявлением, а сейчас…

Она шла по городу мимо задумчивых, угрюмых людей, погруженных в свой черно-белый мир. В этих мирах, казалось, не было ничего необычного… Работа-дом, снова работа, снова дом. И так по кругу, всю жизнь. Грейс даже стало весело оттого, что никто не может восхищаться миром так, как она; чувствовать себя единым целым с жизнью Великой природы…

Внезапно она наткнулась на что-то и чуть не упала. Кто-то преградил путь.

Этот «кто-то» ворочался на спине, пытаясь встать. Рядом на боку лежала опрокинутая тележка, судя по всему угнанная из супермаркета.

— Ах, слепой народ! — разозлился пострадавший, встал на ноги и отряхнулся. Он был ростом с тележку, которую катил перед собой. Лицо невозможно было рассмотреть из-за густой бороды, закрывавшей добрую (может и не совсем) половину лица.

— Простите, мистер, я… не заметила Вас. Задумалась, — оправдывалась Грейс, виновато поджав губы.

— Задумалась! — передразнил ворчун. — Повсюду невнимательные! Я не настолько мал, чтобы меня не замечать! Что же делается… — он вдруг проглотил слово и застыл на месте. — Красота. Давненько не видел вас здесь. Лет сто. Плюс минус червонец.

Грейс вытянула лицо.

— Вы меня с кем-то путаете, — заметила она. — Мне всего тринадцать. А сколько же тогда вам лет?!

Незнакомец проигнорировал вопрос.

— Будь внимательней, — фыркнул он и покатил тележку по тротуару.

Дома тети не оказалось. Задержки на работе были не часто, но все же при случае она оставляла сообщение на автоответчик, или черкала записку, а тут и вовсе ни слова. Грейс бросила портфель, скинула куртку с шапкой и вспыхнула желанием поглазеть на звезды.

Узкая лестница, ведущая на чердак, с каждым шагом тихо поскрипывала. Грейс не терпелось открыть для себя что-то новое, как это произошло днем. Поднявшись наверх, она взметнула столбы тысячелетней пыли и громко чихнула.

На удивление, свет включать не пришлось. С другого конца чердака лилось тусклое розовое свечение. Грейс пошла к источнику света, освобождая путь от каких-то коробок, старых лыж и сломанной газонокосилки. Источником оказался деревянный ящик, вернее то, что в нем было. Покрытая пылью крышка была слегка сдвинута, поэтому несколько лучей вырывались наружу. Откинув крышку в сторону, она обнаружила на дне ящика кулон в виде слезы, который при появлении девочки вдруг переменил цвет на светло-голубой. Грейс не могла оторваться от необычной находки, завороженная сиянием. В ее руке кулон обрел более яркие тона и постоянно переливался, словно был рад тому, что его наконец-то нашли. Откуда эта штука? Неважно, решила девочка. По крайней мере, сейчас.

Сидя у маленького окна, она всматривалась в ночное небо, усыпанное дивными серебристыми драгоценностями, которые подмигивали прямо из глубины черной бездны. Их свет преодолел огромное расстояние, добирался до Земли миллионы лет и всё это на радость юных мечтателей, таких, как Грейс. Она долго клевала носом, сопротивляясь сну и, в конце концов, сдалась. Сквозь дрему услышала тихий женский голос: «Найди путь к Зеленому Дому».

Грейс приподняла веки и очертила взглядом мансарду. Ничего, кроме старых вещей. Кулон в руке засветился ярче. Положив его рядом, она еще разок глянула в небо и провалилась в тревожный сон.

— Нет, не уходите! — по дому прокатился пронзительный детский голосок, который был слышен даже на улице.

— Милая, мы обязательно вернемся, — успокаивала свою дочь мама. — Слушайся тетю Пегги. Поверь, так будет лучше для тебя.

Она обняла плачущую навзрыд девочку и поцеловала в щечку.

— Дорогая, нам нужно идти. Скорее… — отец, явно чем-то обеспокоенный, каждую минуту посматривал на часы, висящие над входной дверью. Он присел на корточки, заключил в объятия жену с дочерью и сам чуть не дал волю слезам.

— У нас кое-что есть для тебя, Грейси, — улыбнулась мама и положила в ладонь малышке кулон цвета морской волны. В ее руке он засветился ярче, тем самым выкрал внимание Грейс у мамы. Она зачарованно смотрела на таинственный предмет.

— Используй его, если опасность будет рядом. Наш подарок осветит твой путь даже в самую темную ночь.

Мама вытерла платком слезы дочери, взглянула в ее голубые глаза, в которых отражался огонек, и поцеловала в лоб.

Пегги взяла племянницу на руки и вместе с ней стала изучать подарок.