— Если бы Твоя-Дорча была здесь, разве она не боролась бы за тебя? Разве ее сердце не говорило бы правду.

Килэй скользнула по шрамам к стене. Кровь выступила там, где его пальцы столкнулись с камнем. Она замерла там и вдохнула.

— Если не веришь мне… поверь валтасу.

Хотя она знала, что будет больно, огонь в его крови потряс ее.

Тысячи раскаленных игл ужалили ее плоть. Они впились в кончики ее пальцев с такой силой, что ей показалось, что они отрезаны. Но боль растекалась, проникла в ее кости, и рука задрожала.

Она вскрикнула, и Дорча притянул ее руку к себе. Он вытер кровь краем изорванной туники. Он оскалился, в глазах была агония, но тьма пропала.

Он смотрел на волдыри на ее пальцах.

— Это правда, — прошептал он. — Я боролся бы за Мою-Дорчу каждым дыханием, каждым ударом сердца. Обещание валтаса давало мне силу терпеть во времени, терпеть пытки. Но… это прошло, да?

— Нет, — тихо сказала Килэй. — Валтас не уходит, и он всегда будет в твоей душе. И однажды ты найдешь того, с кем разделишь его. Но нельзя отгонять Девина. Он тоже в этом теле. Его сердце тоже важно. Ты не найдешь цель без него.

Килэй улыбнулась, когда Дорча отвел взгляд. Боль прояснила ее голову. Впервые она не ощущала ошейник…

И хотела использовать это.

— Какую цель? — прошептал Дорча. Его ладонь дрожала над железом вокруг его горла, он хмурился. — У меня теперь нет цели. Мой огонь уже не нужен, нет смысла биться…

— Борись за Девина, — Килэй прижала кулак к его сердцу и смотрела ему в глаза. — Боритесь друг за друга. Ни одно проклятие не длится вечно, и оно закончится раньше, чем ты думаешь. И когда вы будете свободны, вы увидите другой горизонт.

— Какой? — простонал он.

Килэй пожала плечами.

— Не знаю… но вы можете это обсудить, когда проснетесь.

Дорча слишком затерялся в сожалении к себе, чтобы увидеть кулак Килэй. Он не боролся. Он обмяк и подставился под ее удары. От первого он пошатнулся, от второго упал на колени. От третьего в челюсть он уснул.

— Продержись немного, — прошептала она, опуская его голову на пол. — Обещаю… все закончится быстрее, чем ты думаешь.

Немного

Вечерокрыл никогда еще не видел такой стаи. Там были всякие люди: пираты и великаны, мелкие моты и дикари. Он помнил лица некоторых, но многие были новыми. Он долго пытался запомнить их, и глаза заболели от усилий.

От волнения он не мог моргать.

Пока многие люди спали или ели, лидеры собирались вместе. Они говорили по ночам. Голоса пиратов не замедлялись. Они были быстрыми и постоянными, как певчие птицы. Великаны говорили гулко, воплями, зато могли заглушить остальных — почти всех.

Как бы великаны ни гудели, дикари не утихали. Они вопили так, что вороны бы устыдились своих криков. Их голоса заставляли остальных говорить громче, и вскоре уши Вечерокрыла звенели от шума. Это не прекращалось, пока Гвен не ударила самого громкого ладонью.

Он вскрикнул и упал. Она подняла кулак в сторону остальных.

— Могу каждого ударить. Вы устанете раньше меня.

Они сели тихо и прямо.

— Спасибо, — сказал Лисандр. Он посмотрел на дикарей и великанов. — Значит, вы не знаете, где они держат Джейка?

— Нет, я… погодите, — Бренд вскинул брови и шлепнул Деклана по руке. — Разве один из магов не говорил тебе, куда они его заберут?

— Да, пол и камера. Мы долго болтали об этом, и потом я сказал ему, что мы навестим их в Срединах…

— Ладно, хватит, — едко сказал Лисандр.

Вечерокрыл не понимал, почему он остановил их, почему великаны смеялись. Но хоть они хотели найти Джейка, великаны не закончили историю, а Лисандр о ней не спрашивал.

Может, Вечерокрыл упустил ответ.

— Хватит дразниться, — Надин ткнула Бренда древком копья. — Не время для шуток. Наш друг в опасности!

Он оттолкнул оружие.

— Спокойнее, кроха. Мы дойдем до этого.

— Ага, тревога только хуже сделает, — добавил Деклан. Она не унялась, и он взял ее за плечи и отодвинул. — Почему тебе не прогуляться со своими вокруг лагеря? Проверишь обстановку.

— Там темно! И смотреть не на что! — возмущалась Надин.

Но великаны прогнали ее к краю леса, и она увела воинов. Бедные моты говорили тише всех. Их слова были не менее важны для Вечерокрыла, но их часто не слушали.

— Нужно переживать из-за Ульрика, — сказал Бренд, проведя рукой по волосам. — Судя по всему, он управляет всеми магами.

— Они в ошейниках, как звери Титуса, — кивнул Деклан.

Лисандр постучал по подбородку.

— И если мы убьем Ульрика, это освободит остальных?

— Должно…

— Почему мы все еще болтаем об этом? — вмешалась Гвен, проведя рукой по лицу. — Разговор никуда не приведет. Мои воины могут к рассвету разбить стены короля. Мои ремесленники разрежут его армию на куски и рассеют магов по ветру. К закату мы будем делать из монстров шкуры!

— Мы не пустим тебя управлять, — Аэрилин подошла к ней. — У вас нет порядка и самоконтроля. А если магом окажется Джейк? Я не пущу вас разбивать врата, если есть шанс, что вы навредите моему другу.

— Может, король уже убил его, — буркнул Сайлас. — Мы сидим на пороге его логова, но на нас еще не напали. Его мечники удивительно тихие.

Он прошел к Аэрилин, его сияющие глаза смотрели на Средины вдали.

Она отпрянула.

— Он ждет рассвета. Никто не хочет биться посреди… Может, хватит?

Сайлас подходил к ней все ближе, и она пятилась, он прислонялся грудью к ее скрещенным рукам, пока она не оказалась в нескольких шагах от Гвен. Он улыбнулся хмурой Аэрилин.

— Мм, нет. Не хватит.

— Ладно, — она выпятила грудь и толкнула его. — Тогда мы простим так всю ночь.

— Видимо, да.

— Нет, — Лисандр схватил Аэрилин за пояс и оттянул ее. — На это нет времени.

— Нам нужно спасение, — Шамус сидел у огня на бревне, тянул себя за волосы на лице. — Если мы заберем Джейка, пока не станет туго, то можно выпускать их на Средины, и плевать, кого они раздавят.

— Мы рассеем их! — закричала Гвен, дикие завыли.

Тельред тихо смотрел, пока остальные говорили. Он прислонялся, скрестив руки, к дереву, дикарка по имени Лидия была у его плеча. Она все время была рядом с ним. Вечерокрыл не знал, рад ли ей Тельред, но пират казался не таким пугающим, как обычно.

— Путь в Средины только через ворота. Если бы в стенах были трещины, туда бы давно проникли, — прорычал Тельред.

Лидеры затихли. Их лица помрачнели, взгляды пылали. Они хмурились.

Но другой путь был. Вечерокрыл знал его! Он не был уверен, выслушают ли его, но не сдержался.

— Путь есть, но маленький.

Они оторвали взгляды от костра. Они смотрели на ветки, где сидел Вечерокрыл, и от их тишины ему стало не по себе. Он отпрянул в тени.

Лисандр прищурился и нашел его.

— Это ты, Вечерокрыл? Какой путь?

Комок появился в горле. Он проглотил его.

— Путь, по которому замок покидают оборотни. Король не пускал нас в залы. Для нас был вырыт туннель.

— Великан пролезет? — спросил Бренд.

— Да, но это… опасно. И придется тихо идти.

Великаны громко заворчали.

— Пойдут дикари, — Гвен стукнула кулаком по груди.

Аэрилин вскинула руки и вздохнула.

— Тогда мы вернулись к началу. Вы разобьете все, что движется, не вспомнив о Джейке!

— Да, но будет проще, если дикари пойдут первыми. Ты можешь сдержать свой народ? — спросил Шамус.

Гвен хмуро смотрела на огонь минуту.

— Нет, — выдавила она.

Лисандр выхватил саблю.

— Тогда пойдут пираты.

— Погодите.

Тельред отошел от дерева. Дикари делали ему новую ногу. Эта была тише старой. Его штаны скрывали ее, и конец можно было обуть. Но Вечерокрыл видел ее голой один раз, и в дереве были кусочки металла. Он не знал, как это работало.

— Что на другой стороне туннеля? — сказал Тельред, встав под насестом Вечерокрыла.