Ее рычащий смех дрожал рядом с ним, она покусывала эту вену, и огонь распалялся так, что пугал и восхищал его одновременно. Было опасно попадаться в эту ее ловушку. Его тело должно было вырываться, бежать от ее зубов.

Но его волновало только то, что она была недостаточно близко. Пустота между ними, где они не соприкасались, ощущалась неприятно. Он не хотел ничего между ними, даже пустоты. Он обвил ее талию, прижал ее к своей груди.

Огонь бушевал. Он лизал его кожу, оживлял сердце. Любовь с Килэй вводила его в некий транс: его сердце беспощадно колотилось, сила оставляла его, и в глубинах крови пробуждалась дикая часть его души.

Эта часть его не переживала, не думала. Дикость встречалась с любовью Килэй без страха, Каэл не боролся с этим.

Ее хватка стала крепче, когда огонь распалился, словно она ощущала, что вот-вот начнется бой. Их любовь была непрекращающейся войной, яростный огонь поглощал их атаки. Мир пропадал, бой захватывал их. Ничто не было в безопасности, когда бой начинался.

Если они проснутся, и замок будет разрушен, Каэл не удивится.

Он держался, когда вернулись губы Килэй. Он позволил ей вести в поцелуях, порой двигаясь так, что она улыбалась. Когда дикость охватила его глаза, его ладонь прижалась к ее горлу. Он скользнул по ее шее до подбородка. Он хотел узнать, бушует ли ее кровь так же, как его…

Так и было.

Когда показалось, что утро потеряно, испуганный визг разнял их.

Каэл едва успел удивиться, Килэй прижала его под собой, рука в защите накрыла его грудь, ее вес давил на его живот. Он услышал шипение и пронзительное пение, она выхватила из простыней Предвестника и направила белое лезвие на дверь.

Служанка на пороге снова закричала, закрыла лицо руками.

— Не бейте, леди Килэй! Я пришла убрать. Крамфелд сказал, что вы ушли, и я хотела смести обломки стула и сменить простыни. Я не пришла бы, если бы знала, что вы еще… кхм, здесь, — она выглянула из-за рук, посмотрев со слезами на Каэла, а потом на Килэй. — Прошу, не рубите голову!

— Она тебя не ранит, — пообещал Каэл и хмуро посмотрел на Килэй. — Разве мы не договаривались не прятать оружие в кровати?

Килэй пожала плечами.

— Не помню.

— Да? Потому что я четко помню…

— Скажи Крамфелду, что мы будем через минуту, — прорычала Килэй, не сводя взгляда с Каэла.

Он знал этот взгляд, это мог быть его последний шанс сбежать.

— Не стоит тревожить Крамфелда. Я уже иду, — он выбрался из-под Килэй и принялся искать в разбитом шкафу чистую тунику.

— Ах, я вернусь, когда вы уйдете.

Каэл повернулся вовремя, чтобы увидеть, как служанка отводит взгляд от его спины. Килэй хмуро провожала ее взглядом до двери.

— Люди, — пробормотала она, качая головой. — Вечно выглядывают из-за угла, заглядывают в каждую трещину.

Каэл не думал, что любопытство было присуще только людям. Он помнил, как некий полудракон любил подглядывать. Но это не стоило спора.

— Я пошел.

— Погоди… возьми это с собой.

Она соскользнула с кровати и подошла к нему, крутя кольцо на пальце. Изящное кольцо из белого золота было сплетено в символ Райта: глаз с тремя треугольниками, что пересекались, и в черном треугольнике в центре был маленький оникс.

Кольцо было маленьким, но кольцо весило в его ладони как камень.

— Долго ты будешь?

Она пожала плечами.

— Зависит от того, насколько интересен сегодня мир. К ночи точно буду.

Она не могла носить кольцо в полете. Оно было не из чешуи, не выдержало бы ее второй облик. Но кольцо ощущалось удивительно холодным, когда он спрятал его в карман.

— Хорошо. Тогда увидимся ночью.

— Каэл?

Он повернулся на ее рычание и чуть не подавился, увидев, как пылают ее глаза.

— Когда я вернусь, я довершу начатое, — предупредила она с улыбкой.

* * *

Хотя Каэл обещал Шамусу присмотреть за всем, почти ничего не нужно было делать. Коппердок был, как всегда, переполнен кораблями, прибывшими на ремонт, и кораблестроители могли справиться сами. Они работали с торговцами за монеты.

Каэл хорошо изображал, как управляет ими, порой помогая чинить то, что им не удавалось.

— Вечно шов трескается, — ворчал один из кораблестроителей, проводя рукавом по лбу. — Столько времени потратили, а он не соединяется.

Они были в глубине судна торговца, пригнулись у балки, что не держалась на месте. Каэлу казалось, что на его голову надели старый носок. Воздух был невозможно густым, пахло плесенью.

Он знал по тому, как торчит балка, что шов никогда не сойдется.

— Я запечатаю дерево. Последи за меня.

Кораблестроитель отошел, а Каэл погрузился в транс. Он сосредоточился, дерево балки и железо основы стали глиной в его руках. Он опустил металл, придвинул дерево к нему, придавая скругленную форму так, чтобы незнающий взгляд подумал, что это место просто заколочено сильнее других.

Каэл работал быстро, закончил скоро.

— Я хочу понять, когда мы сможем отплыть. Мне обещали два дня, они прошли. Было много времени на все…

— Готово, — сказал Каэл, когда торговец спустился к нему. Он кивнул кораблестроителю. — Молодец. Мне нравится.

— Спасибо, лорд Каэл.

— Вы — лорд Каэл? — скептически сказал торговец, глядя на Каэла. — Даже не человек морей.

Каэл не слушал очередное ворчание, что лордом стал не тот, кто родился в морях. Его не тревожила роль лорда, он понимал, что титул подходил ему так же, как медведю лодка.

Но на это не стоило тратить время.

— Готово. Плывите, куда хотите.

— Ах, но сначала заплатите, — добавил быстро кораблестроитель.

Каэл проник в узкий коридор, но торговец не отставал.

— Шамус скоро вернется?

— Не знаю. Я давно с ним не связывался.

— Я слышал, что ситуация в замке канцлера ухудшилась, — заявил торговец, словно это знание можно было обменять на мешок золота. — Они все еще не выбрали канцлера, ходят слухи, что члены совета хотят взять дела в свои руки.

Каэл не был удивлен. Он провел с Килэй всего неделю, когда Лисандр прибыл в Коппердок с дикими глазами и пылающими штанами, возмущаясь, что его любимый корабль застрял в Харборвилле.

— Я знал, что нужно плыть с ними, — возмущался он. — Это должен быть быстрый путь — долины, северные гавани и обратно. Я хотел провести пару дней с женой и сыном. И теперь мы в такой беде!

Лисандр уже заручился помощью Джонатана, надеясь, что, если долины пригрозят остановить поставку припасов, совет послушает. Но на всякий случай он взял и Шамуса.

— Их корабли не могут плавать вечно. Им требуется ремонт. Если совет не послушается желудков, может, послушаются ног. Есть место для одного, — добавил он и посмотрел на Каэла. — Ты мог бы запереть их в зале, сделать лестницу плоской, чтобы они не могли сбежать. Все прошло бы быстро, если бы Райт пришел туда.

Больше всего ему не нравилось в жизни лорда участие в торговых проблемах. От одних слов Тельреда о собраниях совета его глаза закатывались. Он не доверял себе, он мог поджечь столы от скуки.

И Каэл решил остаться и разбираться с ремонтом.

Но даже это начало выводить его.

— Моря впервые так долго без правителя, — торговец задыхался, пытаясь поспевать с Каэлом на лестнице. — Интересно узнать, что бу…

— Да, звучит весело, — сказал Каэл, выбираясь на палубу корабля. Все торговцы, прибывая в Коппердок, говорили об одном и том же, и каждый считал, что рассказал это первым.

Но он не мог слушать и дальше эти стоны о том, что моря не такие великие, как были, и что совет в беде. Темные тучи собирались на западе. Они быстро двигались над морями, развернутся, как только доберутся до суши. Каэл подозревал, что у него осталось около часа работы. Он не собирался тратить время на слухи.

— Весело? — торговец фыркнул. — Это будет катастрофа! Совет истребит себя из-за дел. И что тогда будет? Что станет с нашим народом?

Каэл не знал, но он был уверен, что совет как-то разберется. Были вещи хуже, чем задержка кораблей.