— Да. Светские разговоры лучше молчания.

Макани ничего не сказал. Ладно, итак, это неловко. Обычно она была королевой в заполнении неловкого молчания, но Макани не реагировал как большинство людей. Его устраивало молчание. А когда он все же говорил, он всегда умудрялся завладевать разговором, направляя его именно туда, куда ему хотелось. Может, молчание все же безопаснее. Наоми снова повернулась к нему спиной и провела следующие несколько минут в размышлениях над этим.

В этот раз Макани сам нарушил молчание.

— Откуда тебе столько известно о зельях?

— От моей бабули. Она хороша в подобных вещах. И печёт хорошо.

Когда он не ответил, Наоми снова заговорила. Она просто не могла ничего с собой поделать.

— Бабуля — мать моего отца. Она раньше была супер-авантюрной искательницей приключений, но потом влюбилась в моего дедушку и убежала, чтобы основать его полную мира, любви и естественной жизни коммуну, которая звучит как-то тупо, знаю, но там живут действительно хорошие люди. Ну, пока ты не просишь у них помощи в сражении с монстрами или коварными злодеями. При первом упоминании насилия или даже того, что может привести к насилию, они закрываются и не станут говорить с тобой. Это сводило моего папу с ума. Он унаследовал от моей бабули тягу к приключениям. Он всегда убегал к приключениям и возвращался через несколько дней или даже недель, покрытый кровью монстров и несущий сумку, полную магических сокровищ. Дед в итоге вышвырнул его из коммуны за то, что он «портил молодёжь». Затем папа приехал в Сан-Франциско и примкнул к учреждению наёмников, сражавшихся с монстрами. Там он встретил мою маму. Они были напарниками, лучшими охотниками на монстров в этой местности. Пока он не умер в сражении с демонами. После этого мама отправилась на его поиски. Тела не нашли, так что она была уверена, что он все ещё жив. Мой брат, сестры и я оставались с тётей, пока мама, наконец, не сдалась. Затем она выбросила свой меч и основала Остров Фейри — место, похожее на то, в котором вырос папа. Она не хотела больше сражаться. Она просто отреклась от мира за пределами острова. Она не хотела, чтобы кто-то из нас сражался. Она даже угрожала отречься от меня в тот день, когда я стала наёмницей, охотящейся на монстров.

Осознав, что только что проболтала несколько минут кряду, Наоми закрыла рот.

Наконец, Макани заговорил:

— Ты прошла через многое, и все же это не пошатнуло твой дух. Ты сильная. И твоя магия сильная. Но ты сдерживаешься, — быстро добавил он. — Ты думаешь, это значит, что ты контролируешь ситуацию, но ни магия, ни жизнь так не устроена. Тебе нужно овладеть своей магией, но это случится только тогда, когда ты перестанешь её принуждать.

— У тебя все так просто звучит.

— Нет, это непросто, но это необходимо. Поверь мне. Я прекрасно знаю о том, как иметь дело с неуправляемой магией. Я сказал, что помогу тебе, но тебе нужно позволить мне помочь тебе.

— Впустив тебя в мои трусики?

— Это было бы неплохим началом.

Наоми рассмеялась.

— Ты невероятный.

— Я знаю.

Она не знала, что на такое ответить.

— Ты нервничаешь в моем присутствии.

— Я застряла в крохотной пещере с огромным драконом, — сказала Наоми. — Уж простите, если мне немного неудобно.

— Нет, не только сейчас. Всегда, — сказал Макани. — Тебе не нужно нервничать в моем присутствии.

— Так перестань пытаться нервировать меня.

— Я не это пытаюсь сделать.

— Это, — упорствовала Наоми. — Ты привык быть главным. Управлять. Заставлять людей делать так, как ты хочешь. Ты обладаешь аурой, которая вызывает у людей желание подчиняться тебе без вопросов. Ну, а я наслаждаюсь своей свободой выбора.

— Ты хотела сказать, твоим контролем над каждой мелочью.

— Называй как хочешь, — отозвалась Наоми. — Мне не нравится, когда ты награждаешь меня взглядом альфа-дракона, который говорит, что ты находишься на вершине пищевой цепочки, а мне лучше сделать, как ты говоришь, иначе ты меня съешь.

Макани рассмеялся.

— Вообще-то, я думаю, что тебе это очень нравится.

— Нет.

— Магия не врёт, моя леди. А твоя очень громко кричит о твоих желаниях. Ты наслаждаешься своим контролем над каждой мелочью в мире, но ты испытаешь куда большее наслаждение, когда я разнесу этот контроль в клочья.

Гррр. Драконы.

— Мы уже можем выбраться отсюда? — спросила Наоми.

— Ты уходишь от темы.

— Просто ответь на вопрос.

— Силы Валина только что покинули лабиринт. Они двигаются быстро. Как и другие солдаты неподалёку. Все они собираются в одном месте.

— Где?

— Центральная площадь, — мрачно сказал Макани.

— Где держат твоих друзей.

— Да, — сказал он. — Думаю, они пытаются нас выманить.

Наоми коснулась стены, и её магия открыла складку между мирами.

— Так давай не будем их разочаровывать.

— Согласен, — сказал Макани, выбираясь наружу. — Но мы сделаем это на наших условиях, а не иначе.

Наоми выглянула из разрушенного здания. Центральная площадь города ждала прямо за скудной изгородью из почерневших кустов. Солдаты Валина парами расположились у каждого входа и выхода по пустыне каменных обломков. Более крупная группа солдат стояла в середине, собравшись вокруг водяного фонтана, который покраснел от крови. По бокам фонтана, привязанные к покорёженным статуям зверей, три человека сверлили армию Валина взглядами, полными чистой ненависти. Эмма, Брюс и Трой.

Они выглядели так, будто прошли через сам ад и проиграли сражение. Губа Эммы оказалась порезана, её бок сочился кровью. Одежду Брюса не узнать. Она напоминала скорее тряпье, нежели одежду. Одна его рука вывернулась под неестественным углом. На светлых волосах Троя хрустела засохшая кровь.

Валин промаршировал на площадь с другим мужчиной, они оба были одеты в одинаковую броню из тонких чешуек. Оба шли так, точно владели всем миром. Их окружала стая гончих, которые клацали друг на друга челюстями.

Валин остановился перед своими пленниками.

— Великие мятежники, — он насмехался над ними. — Сейчас-то вы не такие великие, да?

Каждый солдат на площади эхом вторил его смеху.

Эмма бросила на Валина сердитый взгляд.

— Макани тебя убьёт, — прошипела она.

— Когда я в последний раз его видел, он был не в состоянии для такой работы, — Валин повернулся к своим солдатам. — Полагаю, ему не понравился поцелуй моего клинка.

И во второй раз их голоса поднялись зловещим хором синхронного хохота.

— И все же он сбежал, — в глазах Эммы светилось хищное ликование. — Он обрушит на тебя пламя.

— Ты вкладываешь слишком много веры в своего драконьего принца, — выплюнул Валин. — Он сбежал из моего лагеря, поджав хвост. А теперь он прячется от меня как сопливый трус.

— Он придёт. Он всегда приходит, когда на кону его люди, — Эмма усмехнулась. — Брант узнал это на своей шкуре.

Валин замахнулся кулаком и ударил её по лицу.

Рядом с Наоми Макани стиснул кулаки. Он начал подниматься, как будто всерьёз собирался ворваться на площадь.

Наоми поймала его за руку.

— У тебя есть план?

— Устроить кровавую резню, — прорычал он.

Взгляд Наоми скользнул по двору.

— Тут их по меньшей мере две сотни. Сколько магии у тебя имеется?

— Недостаточно.

— Нам нужен план. Настоящий план, Макани, — быстро добавила она, перебив его ответ.

— Я слушаю.

— А я думаю, — она посмотрела на площадь. Хвастовство Валина над мятежниками привлекло внимание его солдат. Но было ли этого достаточно?

Эмма подняла взгляд, из её носа капала кровь.

— Макани уничтожил Бранта, — она кивнула Брюсу. — Напомни-ка, как он это сделал?

Губы вампиры надломились в жёсткой улыбке.

— Макани разорвал его на части.

— А затем он сжёг куски, — сказала Эмма, улыбаясь Валину. — Дотла. Ты не получил банку с пеплом?

Валин взревел. Из его руки вырвалась магия. Она врезалась в Эмму, ударив её головой о статую, к которой она была привязана. Её глаза закатились, но она заставила их сосредоточиться в сердитый взгляд чистым усилием воли. Похоже, у неё только сила воли и осталась.