— Украшения, что были на Мурене — это трофеи, которые она получила от моряков. А платье Мурена сшила сама. Те перья, что были приклеены сверху — это перья всех тех сирен, с которыми она дралась за главенство, — ведьма увидела, как округлились глаза Милены, и торопливо прибавила. — Мурена их не убивала. Просто выдёргивала по перу у каждой прямокрылой в знак своей победы. Так что её вчерашний наряд — это своего рода вызов. Мол, кто из сирен осмелится усомниться в том, что она их предводительница, — Милена кивнула и повернула голову в сторону леса. Интересно, а зачем Ирла решилась спасти Мурену? Аш заметила, что Милена отвлеклась и вытащила пачку сигарет. Закурив, она с блаженством выпустила путаную струю дыма и растянулась рядом с девушкой. Но тут же наткнулась на обвиняющий взгляд.

— Эй, Каролл, не надо смотреть на меня, как Гуг на Альпина! Вот летун моего огня, дыхание ручья! Это первая сигарета за день! Кому-то, чтобы проснуться необходима чашка кофе… А мой организм требует никотина!

Говорят, что лучшие друзья девушек — бриллианты… Возможно, это и правда! Но лучшие друзья ведьм — это ветер и сигареты! Помяни моё слово! — Аш довольно потянулась, размахивая сигаретой, как дирижер палочкой. Милена сморщила нос: въедливый запах тут же неприятно защекотал ноздри.

— А если я не переношу сигаретный дым? — иронично бросила она, не очень рассчитывая на ответ. Но Вильтон внезапно подняла голову и окинула её тяжелым пристальным взглядом.

— Тогда у тебя остаётся только один друг — ветер, — выдохнула она и подставила лицо игривым бликам солнца.

— Настоящая любовь непродажна! Только я люблю тебя просто так, а ты меня за кусок булки! — Лиза засунула палец сквозь прутья клетки и попугай, решив воспользоваться случаем, вцепился в него. Толстушка взвизгнула и убрала руку. — Ну, Джимми-клювик, ну погоди! Однажды моё терпение лопнет! И тогда я продам тебя миссис Шейп в качестве закуски взамен на хорошую оценку по химии! — проворчала она. Милена положила подбородок на ладони, наслаждаясь перепалкой подруги и её птицы. Одних успокаивает журчание ручья, других песни Энии, а её — болтовня Лизы Сквойн. Тихий голос толстушки обретал забавные прыгающие нотки, когда она начинала сердиться. В гостях у подруги вообще было приятно находиться. Лиза уже много лет имела одно хобби: придумывать новые слова из нескольких старых. А с недавних пор она даже завела специальный блокнот, куда записывала самые смешные и удачные «соединения». Поэтому её комната была чуть ли не до потолка заполнена скомканными бумажками. Полки буквально лопались от обилия мягких игрушек и шкатулок, где хранились драгоценности. Если бы не плакат с Орландо Блумом, можно было подумать, будто это комната маленького неряшливого ребёнка.

— Ты знаешь, что эту ручку можно использовать как кол для убийства вампиров? — пробормотала Милена, рассматривая огромную розовую ручку, на которой была изображена Золушка. Лиза издала что-то среднее между фырканьем и чихом. В аквамаринных глазах плескалось веселье.

— Эта сувенирная ручка — самый бесполезный предмет в мире, если не считать резиновой курицы для собак! Я реально не знаю, как её использовать! Разве что колотить Джимми-клювика! — толстушка убрала со щеки русый завиток и покружилась перед зеркалом, проверяя внешний вид. Вообще-то Милена зашла за Сквойн, чтобы вместе отправиться на школьное собрание. Но Лиза, похоже, забыла об этом. Так что в течение получаса девушке пришлось слушать о переменах, которые произошли за время её отсутствия.

— Как думаешь, всем понравится моя причёска? По-моему, я немного переборщила с лаком для волос! Они теперь такие твёрдые, что я могу постучать по ним и услышать эхо! — озабоченно пробубнила Лиза, разглядывая вихрь на голове. О том, что это причёска, а не взъерошенная тушка убитого суслика, говорило неимоверное количество заколок. Толстушка всегда умела по-своему выделяться в толпе, даже если причиной тому служила её нелюбовь к холоду. Вечно покрытая веснушками, она была типично летним человеком и буквально не переносила мороз. Даже самый слабый. А поскольку в Вэтхеме уже царствовала осень, Лиза нарядилась в шерстяное платье, серебристые лосины и ботильоны. Милена решила не отвечать на вопрос подруги. Она уже столько раз говорила толстушке, что у неё плохо получаются эксперименты с волосами! Но та её не слушала.

После недолгих выяснений отношений с попугаем, Лиза, наконец, согласилась уйти. В Вэтхеме всего три многоэтажных дома и все они расположены на дороге Парлмвей. Дом Милены был самой старой из них постройкой. Его окна выходили на давно забытый парк. Горожане о нём не заботились, и все скамейки парка стали жильём для мха и паутины. Аккуратные лужайки заросли сорняками. Хотя Лиза жила на несколько кварталов дальше, ей всё равно приходилось идти через парк, чтобы добраться в школу.

Озираясь, Милена поняла, что за этот месяц парк почти не изменился. Лишь скамейки ещё больше поросли диким плющом, а зеленые пряди деревьев поседели. Постепенно дорога сузилась до тропинки, так что Милена снова порадовалась решению надеть обычные лодочки. Лизе же приходилось идти крайне осторожно, чтобы не запачкать нарядные туфли во влажной почве. Наконец, издали показалось школа. Она напоминала жвачку, которую со всех сторон облепили муравьи — ученики.

— Эй, Ми, давненько не виделись! Классно выглядишь! — к Милене с радостным писком мчалась одноклассница Джоан Джонсон. Несмотря на то, что она была подругой Глэн, у них сложились приятельские отношения. Милена обменялась с Джоан тёплыми объятьями, и они вместе влились в галдящую толпу. Лицо невольно расплылось в ухмылке. Как она всё-таки соскучилась по этому месту! Каждый школьник был чем-то занят. Одни обменивались последними сплетнями. Другие говорили по телефону. Третьи просто с любопытством озирались. Учебный год ещё не начался, а школа уже кипела жизнью. Милена заметила в толпе знакомую фигуру и направилась к ней. Кристиан стоял, облокотившись спиной о стену здания, и терпеливо выслушивал щебет окруживших его девушек. Ревность быстро вспыхнула, но так же стремительно потухла. Приглядевшись, Милена поняла, что это всего лишь одноклассницы Вогана. Однако стоило её взгляду наткнуться на платиновый хвост, как спокойствие растворилось. Глэн Хэнкс. Её главный школьный враг. Салатовые глаза Глэн жадно пожирали фигуру блондина. Милена недовольно поджала губы. Красный свитер выгодно подчёркивал тугие мускулы Кристиана, а ноги облегали строгие брюки. Девушка мысленно взвыла. В одежде Вогана не было ничего особенного, но сложно было не почувствовать эту ауру опасности, исходящую от него. Именно она притягивала взгляды. Кристиан прав: его сложно назвать положительным героем, но именно это в нём и привлекало.

— Я скучала по тебе, Крис! — Глэн встала на цыпочки и чмокнула Вогана сначала в щёку. Милена ошарашено выдохнула и шагнула вперёд. Но рука Лизы вовремя её перехватила. Пальцы Хэнкс принялись поглаживать массивный серебряный крест блондина, который выглядывал из-под ворота свитера. Бледно-голубые камни тускло поблескивали в свете дня. Кристиан недоуменно опустил глаза.

— Ну, неужели ты нисколько не скучал по мне? — требовательно спросила Глэн, стараясь за кокетством скрыть волнение. Милена ожидала, что Воган хотя бы из вежливости ей подыграет. Но он лишь качнул головой. — Но это невозможно! В последнее время я просто сама не своя! Я могу думать только о тебе! — Глэн с отчаянием схватила Кристиана за руку.

— Это отвратно… но лестно! Прости, Хэнкс, но в моей жизни и так присутствует одна фурия! Второй моя расшатанная нервная система просто не выдержит! — блондин, наконец, увидел Милену и послал ей воздушный поцелуй. — О, а вот и она! — Лиза прикрыла рот ладонью и хихикнула.

— Глядя на тебя, Сквойн, я понимаю, что теория Дарвина о происхождении человека — правдива! Ты даже смеешься, как орангутан, который надышался гелия из шариков! Я уже молчу о мохнатой запеканке на твоей голове! — прошипела Глэн и повернулась лицом к Милене. — А с тобой, Каролл, мы ещё разберёмся! — Хэнкс презрительно сощурилась и удалилась. Лиза принялась судорожно поправлять причёску, что лишь усугубило положение.