–Олька! Олямка! Чай готов, иди, давай!

Ага. Щаз, всё брошу побегу чай пить. Мы сюда зачем приехали?

– Оля!! Ты где, время то идёт!

Вот именно. Я начинаю торопиться. Конечно, азарт здорово перебивает аппетит, но это пока. Через пару часиков я и думать ни о чём, кроме хавчика, не смогу. Так что надо пойти подкрепиться, а потом уж и за дело. С полным подолом хорошеньких грибочков я вышла к костру.

– Нормально. Мы тут готовим, из последних сил выбиваемся, а она гуляет.

– Ты сама в лес зайди – фиг выгонишь, что там творится. Я вывалила свою добычу на землю – горка получилась немаленькая. Выгребла из кармана брусничные листья с шиповником и кинула их в котелок. А-ах, аромат. Самый паршивый чай с лесными травками, сваренный на костре с дымком, может поспорить с элитными сортами в парадной гостиной.

Знакомый охотник как-то, увидев гору сорняков, выполотых с моих клубничных грядок, спросил, что я с ними делаю.

– Соседке уношу.– Слегка удивившись, ответила я.– У неё козы. А что ты проголодался? Могу тебе оставить.

– Себе оставь. – Ответил он.

Я пожала плечами и повернулась, чтобы уйти.

–Я серьёзно. Иди сюда. – Он присел над сорняками. – Вот смотри – это осот.

–Да ты что!

– Вот если даже самый малехонький кусочек в земле останется, он прорастёт.

–Никогда бы не подумала. Какой ты умный, Коля.

–А знаешь почему?– Он не обращал внимания на моё ёрничанье.– В нём силы много жизненной. И если ты каждый день будешь съедать вот по такому кусочку, считай, от половины болезней избавилась.

– Спасибо за ценную информацию, но я болею другой половиной.

– Дура! Вот это мокрец – его вообще не выкидывай. Горсть съешь а горсть перетри и кожу мажь. И так каждый день пока он расти будет. Лишнего не рви. Большого вреда ни огурцам, ни помидорам от него нет, зато тебе польза огромная.

– Крол.– Я присела рядом с ним. – Я в огороде и в лесе полжизни. У меня штук сорок книг по травам. Я все отвары и примочки, которые мне понадобятся, могу там посмотреть.

– И опять дура. Во-первых, все знания не в книжках должны быть, а здесь – ткнул он меня пальцем в лоб. – Во-вторых, какие отвары? Ты живая и трава живая, её живьём надо кушать. Сорвала с грядки и ам ам. И не ту, которая от болезни, а всю, потому что для здоровья. И не когда понадобятся, а постоянно.

Не могу сказать, что после этого откровения я начала пастись как соседская коза, но к словам Крола стоило прислушаться. Мужику полтинник, а выглядит лет на двадцать моложе. В муравейнике каждый год купается.

Кстати о муравейниках. Бутерброды съедены. Чай выпит. Пора.

Пора искать грибы.

Однако грибы не только не пришлось искать. От них мало что не пришлось прятаться. Мы носились по лесу как ошпаренные зайцы. Заполнили грибами все коробки, которые взяли. Тары не хватало. Опытным путём установили, что в москитную сетку входит два ведра грибов, а в спортивные штаны пятьдесят второго размера – все пять. Салон УАЗика был уже забит, а мы никак не могли заставить себя остановиться.

Спас нас дождь. Хороший такой, короткий, холодный летний ливень. Мы спрятались в машине и осмотрелись.

– Да нехило за три, нет четыре часа.– Выдал мой ненаглядный.– Ну что, поехали?

– Нет. Я тут неподалёку холмик с брусничкой нашла. Ягоды – во. – Манюня изобразила размеры, несопоставимые ни с какими ягодами, разве только с маленькими арбузиками. Чёрная уже. Соберём? Там немного – ведра два.

Два ведра брусники троим собрать – полчаса делов. К тому же, мы и сами успели заметить – какая тут ягода. И ведь действительно, спелая уже. В августе то.

Вообще год какой-то аномальный. Маховки наросло – сроду столько не видала. Кислицы, смородины – полведра с куста. Но и трава прёт, как на дрожжах. По клубнике кругами хожу. Не успела третью грядку прополоть – на первой уже новая трава выросла.

Но что то я опять отвлеклась.

От Манюниного предложения грех было отказываться. День в самом разгаре, а возвращаться домой из такой дали, не взяв всё что можно, попросту глупо. Бензин тоже не казенный, окупать надо.

Ливень уже закончился, но мы решили дать ветерку время обсушить местность и развели новый костерок. Да и время за обед.

На этот раз бутербродиками не обошлись – заварили Ролтон. Вот все говорят "Ролтон-дрянь, Ролтон – дрянь" и я, в принципе, могла бы и согласиться, но вы прогуляйтесь полдня по лесу, а я потом посмотрю как Вы свой аристократический носик от Ролтона заворотите.

Помимо лапши на достархане были разложены красные атласные помидорки из собственной теплицы. А как иначе? Зелёные пупырчатые корнишоны оттуда же. Лучок и укропчик. Молодая картошечка, остывшая, но не потерявшая вкуса. И разомлевшее сало с бледно-розовой прослоечкой.

Не успели мы приступить к трапезе ,как вдали раздался негромкий гул.

– Это Ж-Ж-Ж неспроста.– Глубокомысленно изрекла Манюня.

– Рыбаки возвращаются. – Ответил супруг.

– Чё то рано. Нормальные рыбаки так быстро туда-сюда не ездиют.

– А может это и не рыбаки вовсе.– Жутким голосом завела Манюня.

– А кто?

Маня сделала большие глаза, подняла руки, скрючила пальцы и совсем уже замогильным басом возвестила.

– Охотники!

Мы оценили шутку и принялись набивать рты. Белка на близрастущей ёлке минут десять заинтересованно слушала наше чавканье.

Вскоре мы поправились на пару размеров и довольно отвалились от «стола».

Муженёк закурил сигарету. Со вкусом затянулся. Я с презрением посмотрела на него. Пару месяцев назад я бросила курить и теперь безуспешно пыталась принудить к тому же и мужа. Говорят ,когда бросаешь курить – начинаешь сходить с ума при виде горящей сигареты – от желания затянуться хоть разик. Ну не знаю. Если бы я начала сходить с ума – я бы просто закурила снова и не парилась. Лучше быть курильщиком чем сумасшедшим.

Раньше я приходила в гости к подруге и говорила.– Пойдём, покурим. Привет как дела?

В магазине первым делом выискивала на витрине розовую пачечку. Сигареты этого сорта ещё не были популярными в нашем посёлке и привозили их редко. А сколько денег я тратила на шоколад. Мне не надо было ни хлеба, ни мяса – только сигареты и шоколад.

А теперь я не думаю о куреве, даже когда пью. В смысле выпиваю. В смысле на праздниках там, или с девками встретимся. Подруги то мои все, как одна дымят. Меня с собой покурить они уже не зовут. Правда, смотрят как на инвалида. Да, и к шоколаду я стала почти равнодушна. Возможно, экономия энергии, раньше тратившейся на очистку организма.

– Послушайте. А ведь тихо. – Вдруг сказала Маня.

– Тихо, ну и что?

– Машина же вроде ехала. А теперь её не слыхать.

– Мало ли. Остановились зачем-нибудь. Может, тоже обедают.

– Может и обедают. Ну что пошли?

Идти далеко не пришлось. Метров триста. Склон, на который мы вышли, был буквально усыпан ягодой и обещанные два ведра набрались быстро. И ещё одно. До кучи. Чтоб пустое ведро, значит, домой не тащить. Но ягода ещё была. Мы решили пройтись, посмотреть, много ли её, стоит ли сюда за ней ехать в следующий раз и разошлись в стороны. Я шла в свою сторону минуты три. Брусники было более чем достаточно. Ехать стоит. Решив эту глобальную проблему, я поднялась на дорогу и уже повернула назад, как вдруг услышала оклик. Ко мне размахивая руками, бежал мужик.

– Стойте! Стойте! – подбежал , задыхаясь, нагнулся, упёршись руками в колени. Не мужик – паренёк лет двадцати. Хлипенький. – Извините, мы тут заблудились немного. Проводник в зюзю, а сами тут впервой. Не подскажете дорогу? Нам бы в Эн

– В Эн – это туда.– Я ткнула пальцем парню за спину. По лесу полтора дня если повезёт.

– А-а-э-э.

– КамАЗ?

– ЧЕГО?

– Я спрашиваю, на КамАЗе сюда приехали?

– Ага

– Зачем булыжник в колею скинули?

– Это не мы.– Слишком быстро ответил он, забыв спросить о каком булыжнике речь.– Нам зачем?

– Ну , видимо, чтобы было. – Я развернулась и пошла к своему табору.