До вечера его не тревожили. Члены команды по нескольку раз посетили источник, искупались, пообедали и поужинали, а бывший инквизитор так и не открывал глаза. Наконец, не выдержал и Цыко, соорудив на палубе рядом с уже имеющимися рисунками свои. Алхимик долго и старательно выводил линии, кривясь и иногда высовывая язык от усердия, расставлял какие-то склянки и чаши, раскладывал камни. Но до окончания подготовки нужно было еще потрудиться. Валон пришел в себя раньше.

– Ну? – С нетерпением спросил его Эрдон. Он, казалось, переживал больше всех остальных.

– Нет. – Ответил бывший инквизитор, опустив голову.

Он, казалось, постарел за эти несколько часов: глаза ввалились, под ними образовались мешки, нос заострился, а лоб покрыли морщины. Все понимали, что это временно, но смотрели на него с глубоким сочувствием.

– Ну нельзя же так себя изводить! – Воскликнула Эдель, которая переживала за возлюбленного больше всех остальных. – Ты же исхудал аж от тревоги! Посмотри на себя!

– Но задание… – Неуверенно пробормотал бывший инквизитор, не ожидавший от всегда тихой девушки такого напора. – Это же очень важно.

– Я понимаю. – Уже ласково произнесла Эдель. – Но это не значит, что нужно извести себя.

– Прости. – Улыбнулся Валон. – Поиск решения отнимает много сил. И еще отнимет. Я должен выполнить поручение Папы. Я обязан Ему всем.

– Ты что-нибудь смог почувствовать? Хоть что-то?

– Нет. – Сокрушенно покачал головой бывший инквизитор.

– Значит, ты в тупике? – Спросила Эдель и выжидательно посмотрела на возлюбленного.

– Да… – Валон вначале не понял, почему девушка задала такой вопрос, но тут же лицо его озарило прозрение. – Письмо! Письмо Папы!

– Ну конечно. Как ты мог о нем забыть?

– Я привык уже к тому, что… – он осекся.

– Что ты не вместе со святыми братьями?

– Да. Не вместе.

– Но это же не так! – Воскликнула девушка. – Ты личный представитель Его Святейшества! Даже когда ты был в бегах, от тебя не отвернулись твои друзья! Вспомни, как помог тебе Варп. И я уверена, если бы брат Эдо был рядом, он бы тебе тоже помог! Кстати, ты про него ничего не слышал?

– В Альте мне сказали, что он отправился в твои родные места с подмогой. Они должны очистить пригород Рала от сил Ада.

– Надеюсь, там все хорошо. – Грустно произнесла Эдель.

– Я тоже.

– Все будет хорошо, я уверена. Где же письмо?

– Сейчас принесу. Валон спустился в кубрик и вскоре вернулся с письмом Его Святейшества Иеоната Третьего.

– Он дал мне это послание, – тихо произнес Валон, скорее для себя, нежели для окружающих, – чтобы я открыл его, когда почувствую, что не могу найти решения. Когда отчаяние поглотит меня. И вот этот момент настал. Я в замешательстве. Я перепробовал все, но не вижу в этом проклятом источнике ни капли магии. Надеюсь, тут есть ответы.

Вокруг представителя Папы столпилась вся команда, замерев в ожидании. Валон сорвал печать, медленно развернул желтоватую бумагу, прочитал вначале про себя, побледнел, потом, видя требовательные взгляды команды, прочел вслух.

– Сын мой, помни, что святая магия никуда не пропала. Ты сам ее сдерживаешь. Она по-прежнему в тебе. Но ради спокойствия Мира, тебе придется простить себя. Я прощаю и отпускаю тебе твои прегрешения. И Господь прощает тебя. Так, не смей же противиться воле Его и ставить под сомнение решения Его. Если Господь простил тебя, то и сам ты обязан сделать это. Ибо иное будет гордыней. Иное будет противопоставление своего мнения мнению Его. А сие есть самый страшный смертный грех. Делай свое дело, сын мой. Судьба мира и в твоих руках тоже. Твои ошибки могут дорого обойтись для всего мира. Тебе придется преодолеть свои внутренние переживания. Я верю в тебя, сын мой.

Валон весь белый и в испарине убрал письмо за пазуху и вновь сел посредине своих рисунков. Закрыв глаза, бывший инквизитор вновь вошел в глубокую медитацию, стараясь пробудить в себе святую магию.

Все, кто слушал текст письма в задумчивости разошлись. А Цыко продолжил свои приготовления. Поскольку колдовской силы в нем было мало, результат его опыта должен был отобразиться в виде рисунка на речном песке, рассыпанном по блюдцу. В помощь себе он попросил Лодина дать толчок Силе, чтобы начать процесс, а потом контролировать его. Он бы справился и сам, но так было надежнее.

И вот его фигуры были закончены, а по краям замысловатых рисунков расставлены алхимические элементы. Цыко отошел в сторону и оценивающе окинул взглядом свою работу. Судя по его виду, он остался доволен.

– Ну, с Богом. Давай. – Сказал он Лодину, и наемник, взмахнул рукой.

Нарисованные на палубном настиле линии засветились голубым светом, а в воздухе засияли руны.

– Чего это? – Удивился алхимик, указав на руны. – Я этого не делал.

– Это мои. – Ответил наемник. – Не знаю почему, но они иногда появляются. Когда я совершаю нечто простое и ритуальное.

– Аа. – Понял Цыко. – Это учебная магия. Где-то я читал, что подобное возможно. Ну, для учебных заклинаний всяких для знакомства с Силой, ритуалами, первоэлементами, проявляются письмена. Что-то вроде результата действий мага. Так наглядно можно увидеть свои ошибки. Ну, или что их нет. Ты не знал?

– Нет. – Лодин задумчиво пожал плечами. – В книге про это ничего не было.

– Странно. – Задумался алхимик. – Письмена есть, а объяснений нет. И, вообще-то, в той книге было написано, что это все теория. Не думал, что где-то это уже применяют. Хотя, может, та книга была старая. Твоя магия, случайно, не из какой-нибудь новой прогрессивной школы Севера?

– Не думаю. – Ответил Лодин и тут же насторожился. – Погоди! Я что-то чувствую. Начало работать.

– Так! – Алхимик потер руки в предвкушении. – Значит, диагностика источника прошла успешно. Сейчас мы увидим результат вот тут. В виде рисунка. Потом надо будет его расшифровать.

В этот же самый момент вокруг Валона внезапно появилось сияние, а на палубе отчетливо запахло ладаном. Чуть погодя послышался тихий звук церковного хора. Все это было так необычно, что даже у привыкших, казалось бы, ко всему Грэма и наемников по коже пробежали мурашки.

Параллельно работала магия Цыко. Камни по краям фигур задвигались, вода в чашах стала черной, как грешная ночь и закипела. Песок в блюдце тоже потемнел, его частицы пришли в движение. Небо над тартаной заволокло тучами, сверкнули молнии, сопровождаемые оглушительными раскатами грома. Судно содрогалось будто в судорогах.

Песчинки поднялись над блюдцем, кружа в яростном вихре, всполохи молний все чаще озаряли происходящее ярким светом. Отчего ритуал казался еще более мистическим и страшным. Так продолжалось несколько минут, потом ветер стал утихать, тучи рассеиваться, руны медленно гаснуть, а песок в блюдце осел, но его движение не остановилось.

И вот, наконец, движение песчинок стало успокаиваться, на блюдце начал проступать рисунок. Вначале это было нечто непонятное, но вскоре стало прорисовываться человеческое лицо. Еще через некоторое время изображение приобрело женские черты, а когда все закончилось, с поверхности блюдца на них смотрела восхитительно красивая женщина с развевающимися на ветру длинными волосами.

Лодин взглянул на рисунок и побледнел. В эту же секунду грянул гром, и Валон открыл глаза.

– Селина. – Произнесли они одновременно.

Повисло мрачное молчание. Все смотрели на Валона, ожидая его реакции. Лишь Фхелия и Эдель злобно смотрели на изображение, и во взгляде их читались ревность и невысказанное обещание выцарапать мерзкой ведьме глаза. За то, что красивая и за то, что столь сильно захватила внимание их мужчин.

***

– Что будем делать? – Спросил Лодин, когда все немного пришли в себя от пережитого.

– Нужно срочно изловить ведьму. И понять, что это такое. От этого источника тянутся нити силы столь темной, что ничего подобного я не встречал в своей жизни. Но также я обязан сообщить Папе.

– Да, – возразил наемник, – но это будет означать потерянное время. Вплоть до месяца можно потерять. Кто знает, к чему это может привести?