- Здесь мы добываем «дыхание ветра», - пояснил жрец, - и достаточно искры, чтобы весь город взлетел на воздух, как огненный шар.

Оскар во все глаза смотрел на здания, пытаясь представить грандиозную силу, способную стереть с лица земли целый город. До сих пор он был уверен, что водород - всего лишь бесцветный газ, который можно поджечь, и он мгновенно сгорит с негромким хлопком. Ничего особенного, и беспокоиться не о чем. Но вот Гумбольдт, к его удивлению, выглядел встревоженным.

- Это все равно, что разводить костер на пороховой бочке, - бормотал под нос ученый. - Нет, так продолжаться не может. Мы немедленно должны найти какое-нибудь решение…

- Я до сих не понимаю, зачем понадобилось сжигать целые городские районы, - сказал Оскар. - Разве не существует какого-нибудь другого способа остановить уку пача?

Жрец отрицательно покачал головой.

- Нет. В особенности тогда, когда они появляются в таком количестве. Десяток или даже сотня строений - не такая уж большая плата за то, чтобы продолжалось существование нашего народа. Так повелось с очень давних времен. Беда в другом - в наши дни численность «подземных» стремительно растет, а промежутки между их нашествиями становятся все более короткими. Сегодняшний бой оказался удачным, потому что было сухо. А когда льет дождь и пламя с трудом находит себе поживу, нам приходится туго. Воинам приходится отбиваться от чудищ только мечами и копьями. Вы сразились с одним из них, и знаете, с какой яростью и упорством они нападают на людей. Год назад уку пача обрушились на нас в сезон дождей. В тот день каждый третий из наших лучших воинов отправился к Виракоче - создателю всего и повелителю смерти. Погребальные костры горели три дня подряд…

Юпан с горечью умолк.

- Давайте дождемся результатов моих исследований, - произнес Гумбольдт. - Возможно, существует средство, которое поможет вам избавиться от «подземных» раз и навсегда.

Гондола остановилась. Машинист открыл дверцы и позволил им выйти.

Перед путешественниками простиралась галерея, ведущая к зданиям, имеющим форму продолговатых цилиндров, поставленных на торец. Оскар, по обыкновению, плелся в хвосте, время от времени бросая взгляды через гранитный парапет.

Открывавшаяся перед ним панорама ущелья захватывала дух. Оказывается, они добрались до самой высокой точки города. Сады, поля и плантации выглядели отсюда крохотными клетками на шахматной доске, а мосты, площади и храмы казались детскими игрушками. Вокруг не было ни души - должно быть, здесь находилась запретная для горожан зона, куда имели доступ лишь немногие.

- Что это за пластины? - спросила Шарлотта, запрокидывая голову. Прямо над их головами тянулся каменный козырек, представлявший собой естественную защиту от камнепадов и одновременно служащий опорой для прозрачных голубоватых поверхностей.

- Солнечные коллекторы, - ответил Гумбольдт. - Пластины, изготовленные, скорее всего, из чистого кремния, при помощи которых можно превращать солнечный свет в электричество. Точно такие же, как на «Хуракане», только в тысячу раз больше.

Приблизившись к первому зданию, Юпан потянул за шнур, свисавший рядом со входом. Раздался мелодичный звон колокольчика. Оскар прислушался. К двери приближались быстрые шаги - и вот она отворилась.

В проеме возник невысокий мужчина в странном головном уборе, замшевом жилете и таких же туфлях и смерил чужаков, прибывших вместе с верховным жрецом, недоверчивым взглядом. Из глубины здания тянуло какими-то реактивами, слышались шипение и клокотание, словно там работала мощная паровая машина, выбивались клубы бурого дыма.

Впрочем, тому, кто им отпер, это, как казалось, совершенно не мешало - он не обращал внимания на такие мелочи. При виде жреца он сдержанно поклонился и сложил руки в приветственном жесте. Затем оба обменялись несколькими словами, и Юпан повернулся к гостям:

- Перед вами Хуаскар, наш главный алхимик, человек ученый и почтенный. Я спросил его, будет ли вам позволено войти в его лабораторию, но он согласен впустить туда только одного из вас. И то лишь при условии, что тот будет во всем следовать его указаниям.

- Только одного? - с сожалением спросил Оскар. - Но почему?

- Из соображений безопасности. Любая неосторожность в этом здании может обернуться непоправимыми бедами для всего Кси’мала.

- Я готов. - Гумбольдт отвесил поклон алхимику. - Скажите ему, что он может полностью положиться на меня.

Юпан перевел.

Человек в странном головном уборе кивнул и торопливо произнес:

- Алличу ама питайчу!

- Что он сказал? - спросила Элиза.

- Он говорит, что здесь категорически запрещено пользоваться огнем. Кроме того, необходимо надеть специальную одежду. Тут повсюду опасные вещества. Вам придется переодеться.

- Не возражаю, - откликнулся Гумбольдт. - Но надо поторопиться - мы не должны терять ни минуты!

С этими словами он, опередив жреца и алхимика, переступил порог и исчез в недрах лаборатории.

- А что же нам теперь делать? - спросил Оскар.

- Остается только ждать, - ответила Шарлотта. - По другую сторону этого здания я видела каменные ступени, там можно присесть. Небольшая передышка нам совсем не помешает.

- Не самое лучшее время для солнечных ванн, - проворчал Оскар. - Я жутко голоден. Со вчерашнего вечера у меня во рту не было ни крошки. Неплохо бы где-нибудь раздобыть перекусить.

- Отличная идея, - поддержал его Босуэлл. - Да только как нам объясниться с индейцами?

- Я попробую, - сказала Шарлотта, бросив взгляд на сопровождавших их стражников. - Я, конечно, не лингафон, но чтобы попросить поесть, моих знаний кечуа вполне хватит.

- Раз уж ты берешься за это, - сказала Элиза, - попроси заодно чего-нибудь попить. Я просто умираю от жажды.

Шарлотта тотчас направилась к одному из воинов - крепкому молодому индейцу со смуглым лицом, черной, как смоль, косой и живыми глазами. С трудом подыскивая слова, девушка спросила:

- Канчу ималлапас микчунапак?

Лицо воина, поначалу недоверчивое, просветлело.

- Ари, - ответил он.

Шарлотта проговорила с улыбкой:

- Алличу к’уньи унута мунани.

- Ари, ари! - воин коротко поклонился и помчался обратно к подъемнику.

- Кажется, у тебя получилось, - заметил Оскар.

- Без всяких «кажется». Так и есть.

- Удивительно, - сказал Босуэлл. - Когда ты успела освоить их язык?

- Одна школьная подруга научила меня. Это было в Швейцарии.

- У тебя настоящий талант к языкам. Такой человек мог бы пригодиться мне в одной из следующих экспедиций. - Он шутливо подмигнул девушке. - Что ты у них попросила?

Шарлотта пожала плечами.

- Понятия не имею. Просто чего-нибудь поесть. Может, то, что они принесут, окажется несъедобным, а может, наоборот. Что-то вроде сюрприза.

Минут через десять появился слуга с деревянным коромыслом на плечах. К коромыслу были подвешены вместительные емкости, закрытые тканью. Расстелив на широких ступенях ткань, он начал вынимать из емкостей глиняные судки и сосуды и расставлять их на низких деревянных скамеечках, которые принес следом один из воинов.

Когда путешественники одну за другой приподняли крышки судков, оттуда повалил ароматный пар. В одном оказались тонкие кукурузные лепешки, в другом - густой мясной соус с морковью и перцем чили. Были там также жареные сладкие перцы и андский картофель.

- Выглядит симпатично! - Оскар мигом начерпал густого супа в плошку. - Как это называется?

- Имаюкми чайи микчуна? - спросила Шарлотта у слуги.

- Хака часки, - отвечал тот. - Сумак микчуна.

- Он говорит, что это их традиционная еда. Она не слишком острая, так что можно есть без опаски.

Оскар огляделся в поисках ложки или вилки, а не обнаружив, решил не усложнять себе жизнь и попросту обмакнул лепешку в соус. Слуга одобрительно улыбнулся ему, и Оскар решил, что все делает правильно.

- M-м, вкусно! - промычал он с набитым ртом. - Напоминает кролика.