Уолкрис Стоун остановила коня, спешилась и вынула из кобуры кольт.
Впереди тропа ныряла в расщелину скалы, перегородившей в этом месте ущелье. Река проложила себе путь сквозь основание скального массива, и, судя по всему, тем же путем предстояло воспользоваться и ей.
Лучшего места для засады не найти; поэтому сейчас требуется предельная осторожность и собранность. На месте Гумбольдта она бы встретила преследователей именно здесь. Наверняка сейчас он лежит за камнями по ту сторону расщелины, поджидая, пока она окажется у выхода из нее. Однако этого удовольствия она ему не доставит.
Привязав обоих коней к сухому дереву, Уолкрис начала карабкаться вверх по скале. Позади нее Макс внезапно завозился на спине коня, издавая сдавленные звуки. Она остановилась, бросила на него быстрый взгляд и продолжила подъем. О Пеппере можно не беспокоиться - он упакован надежно, как подарок к Рождеству.
Взбираясь по каменистой осыпи, она размышляла о том, как он себя поведет, если его освободить, - а сделать это рано или поздно придется. Смирится со своим положением или снова начнет протестовать? По крайней мере, этот вопрос останется открытым до тех пор, пока она не покончит с Гумбольдтом.
Добравшись до относительно плоской вершины скалы, Уолкрис распласталась на камнях и, с кольтом наизготовку, поползла вперед и вскоре достигла места, откуда открывался отличный вид на котловину, расположенную по ту сторону.
Это была странная, совершенно безжизненная местность. Из скудной почвы, кое-где поросшей высохшими злаками, в огромном количестве торчали скальные обломки всевозможных форм и размеров, словно расколотые надгробные плиты. Посреди котловины извивалась Колка, образующая здесь ряд небольших порогов. Однако никаких следов Гумбольдта и его свиты не было видно.
Она замерла и несколько минут пристально наблюдала за котловиной, пытаясь обнаружить хоть какое-нибудь движение. Тщетно - даже мулов не было видно. Но при этом она могла бы поклясться, что еще совсем недавно сквозь шум реки слышала звонкий цокот их копыт и испуганное ржание.
Ясно только одно - в непосредственной близости к выходу из расщелины, через которую ей предстояло пробраться, засады нет. Выждав еще немного, Уолкрис стремительно соскользнула по склону, отвязала лошадей и повела их к проходу в скале. В двух шагах от нее пенилась и бурлила река. Последние метры она преодолела с крайней осторожностью - на ее месте так поступил бы любой профессионал.
У выхода из расщелины она остановилась. Осмотрелась, вскинула револьвер, взвела курок и повела стволом из стороны в сторону. Затем грянул выстрел, который эхо превратило в адский грохот.
Уолкрис выстрелила еще раз, затем еще, и принялась ждать, пока утихнут раскаты эхо.
Ничего. Никаких признаков противника.
Уолкрис присела, всматриваясь в следы в пыли. Вот они - отпечатки копыт мулов!
Пружинистым прыжком она снова взлетела в седло. Какая жалость! Она так надеялась, что Гумбольдт все-таки вступит с ней в открытую схватку. Тот, каким он был прежде, поступил бы именно так. Но, похоже, она его переоценила.
Пришпорив коня, Уолкрис начала спускаться в котловину.
27
Выстрелы давно отгремели, но Оскар только сейчас отважился выглянуть из укрытия. Сердце бешено колотилось. Затаив дыхание, он осторожно выдвинулся из-за выступа и окинул взглядом котловину. По тропе, которая привела их сюда, ехала женщина на сером в яблоках коне. Ее огненно-красный плащ и такие же яркие длинные волосы развевались на ходу. На женщине были бриджи для верховой езды и сверкающие черные кожаные сапоги с серебряными шпорами. В набедренной кобуре виднелась рукоять никелированного револьвера. На спине в перевязи висел меч в ножнах.
За женщиной следовал верхом мужчина. Хотя сказать «верхом» было бы сильным преувеличением. Он был переброшен лицом вниз через седло и крепко связан, словно баран, которого везут на убой. Женщина то и дело обшаривала глазами долину, и от ее взгляда ничего не укрывалось. Наконец она повернула голову, и взгляд ее устремился чуть ли не прямо на Оскара.
Он почувствовал, как чья-то рука схватила его за шиворот и рванула назад.
- Немедленно в укрытие!
Гумбольдт выглядел крайне взволнованным. Шарлотта держала Вилму на руках, зажимая ей рукой клюв. Чуть погодя, ученый снова выглянул. Внимательно осмотрев в бинокль котловину, он вполголоса произнес:
- Кажется, повезло. Она не заметила нас, а следы мулов сбили ее с толку!
Оскар снова высунулся из-за выступа. Странная кавалькада находилась уже у дальнего края котловины. Когда лошади и всадники окончательно скрылись за скалами, Гумбольдт проговорил:
- Сработало! Теперь другой дороги у нас нет - только вверх.
- А как же с мулами? - спросила Шарлотта.
- Уолкрис обнаружит их очень скоро. И если поймет, в чем дело, то сразу вернется. До этого времени нам нужно убраться отсюда, и как можно дальше. Итак, вперед и вверх!
Оскар сунул Вилму в свой рюкзак - так, что из него выглядывали только голова киви и длинный клюв. Птица вертела головой, а ее живые глаза, полные любопытства, обследовали окрестности.
- А если она наткнется на тайную тропу?
Гумбольдт промолчал. Вопрос не требовал ответа, потому что ответ был заключен в нем самом…
Уолкрис натянула поводья. Ее конь тряхнул гривой и остановился.
Женщина спешилась и неторопливо направилась туда, где паслись мулы. Животные собрались вместе на краю котловины, в двух шагах от маленькой рощицы, и пощипывали жесткую траву.
Обнажив меч, Уолкрис остановилась и самым внимательным образом осмотрела местность. Она выглядела совершенно неподходящей для засады, но обстоятельства вынуждали женщину соблюдать все меры предосторожности.
Приблизившись вплотную к животным, она похлопала одно из мулов по крутому боку.
- Спокойно, спокойно! - негромко проговорила она. - Куда же запропастились ваши хозяева, а? Неужели вы тут совсем одни, и никто за вами не следит?
На звук ее слов мулы с любопытством приподняли головы. Она поднесла руку к ноздрям одного из них, и тот не выказал ни малейшего волнения. Верный знак, что рядом нет засады. В противном случае мулы бы инстинктивно прижимали уши.
Обследовав рощицу, Уолкрис вернула меч в ножны. Гумбольдт исчез, словно растворился в воздухе. Проклятье! Каким-то образом ему удалось обвести ее вокруг пальца.
Пытаясь понять, что произошло, она принялась обыскивать чересседельные сумки. Там в большом количестве обнаружилась одежда, к седлам были приторочены палатки и циновки для сна, но не нашлось ни крошки съестного. Также отсутствовали приборы Гумбольдта и его оружие. Кроме того, обнаружились несколько крючьев, которыми пользуются при подъеме на скалы, две керосиновые лампы и моток прочной веревки. Складывалось впечатление, что Гумбольдт и его спутники в спешке собрали самое необходимое, отпустили мулов, а сами где-то укрылись.
Вопрос лишь в том, где именно.
На земле остались отпечатки подков, но человеческих следов среди них не было. Ни единого.
Выругавшись сквозь зубы, она принялась за дело. В считанные минуты связала мулов между собой и прикрепила поводья первого из них к луке седла лошади Пеппера. Пока она этим занималась, редактор метал на нее свирепые взгляды и, немного поразмыслив, Уолкрис решила вынуть кляп у него изо рта.
Глотнув воздуха, Макс взревел:
- Вы хитрая, коварная тварь, которая…
- Это была всего лишь проба, - невозмутимо проговорила женщина. - Если вы будете вопить и осложнять мне жизнь, я верну кляп на место.
Пеппер умолк, задохнувшись от ярости.
Подхватив поводья, Уолкрис повела караван из двух лошадей и четверки мулов обратно в котловину. Через каждые несколько шагов она останавливалась, чтобы повнимательнее изучить следы. Достигнув центральной части котловины, она снова остановилась - но эта остановка была куда более продолжительной.
