***

Хозяин конюшни был стар, но честолюбие его оставалось на уровне юноши-гвардейца. Было бы очень смешно, если бы не было грустно, когда при ознакомлении нового конюха с представителями стойла этот псевдо-знаток лошадей сокрушался что его обманули с кобылками. Мол вместо обещанных двадцати-двадцати пяти лет доброй службы те уже будучи лишь восьмилетними частенько стали помирать, так и не дождавшись своего покупателя.

Новый конюх тогда увидел перед собой крайне дорогих породистых скакунов, вот только безмерно замученных дилетантско-экспериментальным подходом хозяина. Лошади явно простывали от ночных сквозняков, потому что "кто-то" явно поскупился на попоны для них, бинты и ногавки также отсутствовали на ногах парнокопытных. Лазло, любящий всем сердцем лошадей и с детства подкованный и подковавший все что с ними было связано, взялся за работу и буквально через пару месяцев хозяин не мог нарадоваться своей конюшне. Лошади, которые совсем недавно были дергаными и нервозными, с потухшим взглядом и тусклой шерстью, совершенно ирреальным образом преобразились в пышущих здоровьем и силой животных, которые вызывали восторг и зависть даже у столичной знати. Хозяин нахваливал сам себя и считал всецело своей заслугой внезапный подъем дел в гору. Лошади с его угодий стали иметь регулярный спрос, их приобретали знатные вельможи из столицы, которые не скупились на средства и ни разу не торговались, настолько очаровывали их пышущие красотой и здоровьем скакуны.

И все бы было и дальше прекрасно, если бы не изначальная недальновидность хозяина конюшни. Его, конечно же, радовало, что дела шли в гору, но при этом несказанно раздражал и выводил из себя этот, невесть что возомнивший о себе, конюх, который постоянно только и делал что требовал увеличения расходов на содержание "лошадок". Несмотря на немалый доход от продажи очередной лошади за баснословные деньги, споры между работником и работодателем не утихали, а хозяин так и не желал становиться более щедрым. Мало того, что Лазло не получал никаких поощрений, так еще и боролся с неосознанным желанием старика погубить все стойло устроив какой-нибудь эксперимент, вроде смешивания говяжьего мяса с кормом или аренды лошадей для ночных скачек. Так как конюх был человеком простым и прямым, а хозяин знатным и честолюбивыми их характеры рано или поздно должны были столкнуться на полной скорости. Властитель угодий не стал терпеть очередной затянувшийся нудный разговор с конюхом о важности покупки очередной штуки, делающей и так шикарный быт обитателей конюшни еще более комфортным и просто-напросто выпроводил Лазло со своей территории и с его должности. Конюх прекрасно понимал, что разубедить знатного человека в его меньшем разумении хоть в чем-то нежели у простого мужика бесполезно, поэтому почти не собирая свои пожитки, собирать то толком нечего было, Лазло покинул процветающее, только благодаря ему, коневодческое хозяйство.

Конечно на первых порах покупатели продолжали заезжать для приобретения очередного жеребца или кобылки, но со временем не ухоженность и болезненность лошадей стала слишком бросаться в глаза. Спрос угас, как и планомерно угасали сами скакуны, из благородных лошадей превращаясь в неприглядных кляч.

Как-то вечером Лазло, который уже трудился пахарем в соседнем селении, когда минуло примерно полгода со службы конюхом, решил тайно проведать как нынче дела у его обожаемых лошадок. Днём он остановился в трактире, чтобы убить время до полуночи, так как только под покровом темноты была возможность незаметно пробраться на конюшню. Коротая часы и согревая в руках пиво он с нетерпением и растущей нервозностью ожидал подходящего времени. За окном начался дождь, крупные капли долбили крышу трактира, а за окном было видно, как утоптанные сельские дорожки превращаются в грязное месиво. При этом в трактире было тепло и уютно, трактирщик, видимо, пятой точкой почувствовал погоду и за пару минут до начала ливня подкинул дров в чугунную печку, стоящую посередине трактира. При созерцании вида за окном, Лазло сразу подумал о своих бывших питомцах и сердце его слегка съежилось. После вынужденной смены своей деятельности он старался сильно не переживать за лошадок, уверившись что тех быстро разберут покупатели и никто их не успеет попортить, но зная старика невозможно было оставаться спокойным до конца. В таких мыслях для Лазло медленно и нервно тянулись часы.

Его томное ожидание резко прервали. В таверну вошли мокрые и грязные от ливня мужчины. Пять грязных ублюдков подумал Лазло. Подумал он так вовсе не из-за того, что вошедшие были с ног до головы перемазаны грязью, сейчас любой вошедший в помещение с улицы человек выглядел бы подобным образом. Это были Гончие Компании. Компания занималась доставкой всего и вся в Плануме, куда угодно и когда угодно, причем за вполне умеренную плату. Для Лазло было загадкой как отбирались люди в Компанию, ведь все, без исключения кого он встречал ранее были, редкостными мудаками. Так и пятерка вошедших начала прямо на пороге трактира отплевываться грязью и отсмаркиваться при этом одаривая испортившуюся погоду самыми грязными выражениями. Гончие - самая низкая и прямо говоря, презираемая должность в Компании. Этих ребят особо не отбирали, а просто брали всех, кто откликался на вакансии размещенные на досках близ административных зданий в деревнях. Работа для любого. На деле это была работа для тех, кого никуда не брали ввиду различных провинностей, пьянства, а то и врожденной тугости, хотя и бывали, как и везде, свои исключения. Гончих отправляли в самые опасные, злачные, глухие места, поскольку особой ценности для Компании они не имели - их гибель практически ничего не стоила Компании. Лазло вгляделся в лица гончих и из пятерки ему были знакомы двое. Узнал он Ларса Курощупа и Сето Моргана. Вообще-то у Ларса была какая-то другая фамилия, но как-то так прозвище навечно закрепилось за ним. Ларс любил погулять по девушкам всегда обещал завести с ними семью, детей. Непонятно как эти дуры велись на такие обещания, что может ужаснее завести семью с бедным и при этом гулящим Ларсом, да еще и зная его прозвище. Сето же был обычным мордоворотом - крупный сам, крупные черты лица, большие крепкие руки и уже сутулая и больная от таскания тяжестей спина. Остальные же трое были настолько грязны, что даже если с ними и было какое-то мимолетное знакомство, то сейчас определить их личность не представлялось возможным. Пятерка плюхнулась за соседний стол, сразу принявшись обсуждать кто какие заказы и поручения сегодня исполнял. Кто-то жаловался на то что долго искал клиента, кому-то отказались платить за позднее прибытие, кто-то вообще не сумел найти на назначенном месте клиента, в целом из них никто не провел этот день удачно. Только Ларс Курощуп выглядел вполне себе довольным и словно ждал, когда все сидящие выговорятся и начнут внимать его мыслям и идеям. Когда разговоры ни о чем сбавили обороты, Курощуп приступил к деловому общению. И тут от слов у соседнего стола у Лазло закружилась голова и застучало в висках. Ларс Курощуп вещал пятерке о том, что ему удалось договориться с хозяином местной конюшни о приобретении его кляч за бесценок, всего по двадцать римов за лошадь, так как тот закрывал свою конюшню и пытался избавиться от непородстых кляч которых ему в свое время впарили на ярмарке в десятки раз дороже. Из проверенного источника Ларс знал, что кобылки эти вполне себе породистые скакуны, только старик об этом и не догадывается, так как нехерушечки не смыслит в коневодстве. Его слушатели издали одобрительные возгласы и подняли принесенные крушки с пивом чтобы обмыть грядущую сделку. Конечно же Лазло множество раз поносил в тавернах имя своего бывшего хозяина, но припомнить чтобы он делился этим с Курощупом никак не выходило. Видимо сукин сын подслушал один из его разговоров. Но теперь они квиты, ведь теперь именно Лазло был подслушивающим. Он во что бы ни стало решил не допустить того чтобы лошади попали в руки Гончих - это было бы настолько унизительно для животных, которые были достойны гарцевать на тронных вечериях и турнирах, носить на спине седла из драгоценных металлов, да и сколько труда было в них вложено их конюхом. Нет, конечно этого позволить было нельзя. Он встал из-за стола и начал продвигаться к выходу стараясь оставаться спиной к столу Гончих. Расплатившись с хозяином заведения и уже намереваясь отправиться к дверям заведения, Лазло поймал на себе взгляд Курощупа. Тот подмигнул ему и поднял кружку в приветствии. После кивка головы в ответном приветствии Ларс всецело вернулся к своему обществу.