- Хотя бы полдня.

Тегай хмуро посмотрел на Бурого. Тот поймав на себе взгляд сразу отреагировал:

- Нам нужно выдвигаться максимум через пару часов. Уже ждут.

- Слушай, Бурый, - в разговор вклинился Вил Лайзен. - А зачем ты тащил булыжник ночью?

- Какой булыжник? - не сразу понял его Заказчик.

- Ну когда мы тебя увидели, ты нём какой-то здоровый камень.

- А, это... - рассеяно улыбнулся Бурый. - Ты много здесь видел булыжников, как ты изволил выразиться?

Вил посмотрел по сторонам.

- Нет, - ответил караванщик.

- Так вот это не булыжник, а полезное ископаемое, которое часто пригождается в быту. Его можно...

- Можно к нему? - старшина громко обратился к лекарю, специально прервав Бурого.

- Только кто-то один. У меня слишком тесно. Боюсь побьете мои драгоценные пробирки. Ян уже побил.

Тегай кивнул, и не оглядываясь на отряд шагнул в дом к Лазло. Он лежал на скамье, на которой Уно вчера проводил снятие паразитов со всего Каравана. Парень был без сознания, весь бледный. Рядом со скамьей лежало деревянное ведро, наполненное какой-то густой черно-синей жидкость. Сообразив, что это испражнения подчинненого старшина аккуратно ногой отодвинул ведро ногой в дальний угол дома.

"Разговор по душам придется отложить", - вспоминая свои воспитательные намерения подумал Тегай.

В углу стоял тот самый сундук, который предстояло доставить партнёру Бурого.

"Кто-то гонит самогон на Болотах? Или там внутри что-то поинтереснее?"

Любопытство побороло его. Тегай протянул руку, чтобы открыть сундук.

Один из главных лозунгов Каравана Компании гласил: "Нам всё равно что доставлять! Нам это даже не интересно". А вот Тегаю это всегда было интересно. Согласитесь, обидно погибнуть в ходе нападения бандитов, не зная, что ты везешь обычную картошку. Так бы можно было им крикнуть: "Мужики мы везём картошку, хотите забирайте, только не убивайте". И дело с концом. Словом, далеко не все скрывают информацию о грузе. Например, Мори Дорер, глава Каравана, которого заменил Тегай, в свои последние минуты прекрасно знал, что погибает во время доставки равильских ягод, которые за килограмм стоят жалкие пол рима.

"Если не дай Бог, мне предстоит погибнуть из-за этого шального заказа, я хотя бы буду знать из-за чего".

За спиной раздался громкий кашель. Лазло приподнялся на скамье и разбрызгивая черную жидкость по всему дому, неистово откашливался и стонал. Уно вбежал в дом и начал искать глазами ведро. Увидев его в углу рядом с сундуком, он стремглав схватил его и поставил рядом с больным. Кашель Лазло перешёл в рвоту как раз в тот момент, когда Уно подставил для него ведро. Жестом лекарь пригласил Тегая покинуть помещение. Выходя из дома старшина повернулся и бегло оглядел помещение: на стенах, полках, на располагавшихся на них склянках и банках, даже на потолке, были следы тёмной блевоты.

"Неудобно как-то получилось с эти ведром".

***

- Все-таки неправильно что мы идём без него.

- Он отравился, его сильно рвёт, ты сам это видел. Он точно не сможет отправиться с нами, - сказал старшина.

- Не нравится мне это, - тихо сказал Алфи.

- Признаться, мне тоже это не нравится. Не по-товарищески это как-то, - выдал Ларс Курощуп, на которого все в изумлении вылупили глаза остальные. - Да что я сказал-то такого!?

Все видели, что Лазло и Курощупа связывают особые отношения, но все считали, что это скорее всего это антипатия, так как Ларс вечно отпускал различные колкости в отношении товарища по отряду.

- Мы же не бросаем его, мы вернёмся за ним после того как отнесём сундук, - вступил в разговор Сето Морган вопросительно посмотрев сначала на Курощупа, а потом уже на старшину.

Тегай наморщил лоб. Конечно ему не нравилась идея оставить одного из своих людей в этой болотной деревне. Но был ли у него выбор? Бросить пол дела? Или даже две трети дела? Да и что может случиться за несколько часов их отсутствия?

Задав себе все эти риторические вопросы старшина изрёк:

- Собирайтесь! Пойду пока спрошу у Бурого что нам ещё потребуется в пути.

Смертельные Пол-Глаза больше всего не любил в своей жизни две вещи. Людей и Царей.

Люди - порожденные вранами для того чтобы служить, очень быстро перестали подчиняться своим хозяевам и стали одним из катализаторов упадка, а позже и разрушения великой цивилизации. Ведь в том, что потомкам славных вранов, и не менее достойных озёрных ящеров, приходится существовать инкогнито, да ещё и в этих гниющих болотах, по большей части главная вина лежит на человечестве. Человечество. О, что за слово было выбрано для их словесного обозначения! Звучит как название болезни, которой они и стали для всего Планума. Трудно сказать изменилось ли бы что-то если бы их назвали как-то иначе, но в любом случае можно было подобрать более подходящее им название. Муравьи к примеру.

С нелюбовью к Царям была немного другая история. Он не питал неприязни к власти как таковой. Никогда не вспоминал плохим словом прошлых правителей. Но так уж случилось, что два последних правителя сильно насолили ему. Сначала правитель Юркий ход убил его отца в поединке, причину которого так и не довелось никому узнать, так как Царь не пожелал распространяться об этом. Потом уже будущий и ныне действующий Царь Благородное Око, ранил и лишил одного глаза самого Смертельные Пол-Глаза. Только после того поединка он был пока еще просто Пол-Глаза. Это было финальное испытание посвящения в воины. Бой не должен был закончиться чем-то подобным. Но Благородное Око чересчур увлекся и серьезно ранил своего соперника. Так одного из ящеров стали именовать Благородным Оком, а другого просто Пол-Глаза. Какая злая ирония.

Ему пришлось через многое пройти и многое сделать что бы получить новое имя - Смертельные Пол-Глаза. Он всегда искал битвы, вернее искал смерти, чтобы смыть с себя позорное имя и избежать такой же позорной жизни. Но судьба распорядилась иначе. Благодаря своей горячей отваге и бесстрашию, ему было даровано новое имя. Даровано Царём. Тварью, обрекшей его на долгие страдая! Несмотря на почет, который выражали ему другие ящеры, церемония была для него хуже любого унижения, но ему пришлось пройти и через это.

Но месть близка. Так близка, что он чувствует её вкус и запах. Холодный, сладкий и бодрящий.

***

Шесты на этот раз с собой брать не пришлось. По словам Бурого, за Дыр Ртахом километра два-три ни одной трясины не сыскать. Местность, через которую прокладывался путь не сильно отличалась от обычного заболоченного леса, разве что равильских ягод здесь было не встретить. Вообще, по словам Бурого, данная часть пути являлась не более чем увеселительной прогулкой, по сравнению с первой частью маршрута. Мнение заказчика не разделял отряд. Да, нет смысла спорить, о том, что ноги легче переставлять, когда они лишь по щиколотку в грязи, нежели чем ты по пояс в болотной жиже, но вот держать равновесие оказалось значительно сложнее. Мясник с Курощупом были назначены носильщиками сундука, но Ларсу никак не удавалось пройти более десяти шагов без того чтобы не поскользнуться и не упасть. Мяснику также приходилось нелегко, так как товарищ тащил его за собой при каждом падении. В конце концов Курощупа заменил Сето Морган. Тегаю надоели постоянные остановки, и он заменил Ларса, хотя подозревал что тот проделал всё это сознательно, чтобы устраниться от тяжелой работы.

Сплошной лес заканчивался и после пары десятков шагов отряд должен был попасть на небольшую поляну, после которой продолжалась чаща леса. Шедший впереди всех заказчик подал знак остановиться. Он приложил палец к губам, призывая к тишине.

- Что такое? - шепотом спросил Тегай.

- Приглядись, - легким движением головы Бурый указал в сторону заканчивающихся деревьев.