Алекс кивнул. Такое чувство, будто между нами проносятся тысячи слов, хотя мы говорим всего некоторые из них. Из-за этого мне хочется выболтать ему многие вещи, о которых не стоит говорить.

Я заставила лошадь оторваться от щипания травы и неожиданно сильно сдавила коленями её бока. Та подпрыгнула, и мне пришлось схватиться за седло, чтобы не упасть. Я использовала свою свободную руку, усмиряя лошадь, и она вернулась к прогулочному шагу.

— Что ты будешь делать, когда вернешься домой? — спросил парень.

— Не знаю. Мне кажется, я сильно изменилась с тех пор, как уехала.

Алекс кивнул, будто понял о чем я, но он не может понять. Я хотела бы рассказать ему, как девчонки в школе игнорируют меня, какой запуганной я была, как казалось страшно быть собой. О том, как купила эти туфли, хотя на самом деле хотела купить уважение к себе.

Но он молчал, и я молчала. Может это и к лучшему. Может Алекс думает, что я храбрая и умная как Ребекка, а осознание того, что я старательно подбираю каждое слово и действие, всё испортит. Если бы парень был знаком со мной настоящей — он бы совсем не был заинтересован.

Боже, о чем я думаю. Скорее всего, Алекс и так не заинтересован. Этот поцелуй, наверное, был случайным — под влиянием момента. Он не доказывает, что я ему нравлюсь.

Мы миновали поле с пасущимися овцами, их уже обстригли, и потому они выглядели маленькими и с тонкими ножками. Потом ещё какие-то поля и мост. А ещё милю мы прошли под тенью ольхи и клёнов.

Два часа спустя мы остановились рядом с дорогой посреди поля. Алекс отвернулся от меня и вглядывался куда-то в пшеницу довольно долго. Всё что нарушало тишину — мычание коровы вдали. Потом парень развернул своего коня в ту сторону, от которой мы пришли.

— Разве ты не хотел с кем-то увидеться сегодня?

Алекс наклонил свою голову и улыбнулся, будто его ничуть не волнует, что его разоблачили.

— Не совсем так. В такие дни как этот, я просто хочу ехать верхом и осматривать земли принадлежащие мне. Боюсь, что никогда не увижу их все.

— Ох.

Мы двинулись назад к Харксбери. Я заметила, что чем дальше мы от поместья, тем Алекс более жизнерадостный и не так зажат.

Теперь я поняла, почему парень так себя ведет.

Весь мир лежит на его плечах. А когда он здесь — тут только мы вдвоем. Парень и девушка. На лошадях. Отдыхают.

— Спасибо.

— За что?

Алекс нервно перекручивал вожжи. Впервые вижу, чтобы он хоть как-то проявлял беспокойство.

Долгое время единственными звуками было дыхание лошадей и звук камешков, которые катились от их копыт.

— За то, что ты это ты, — сказал парень, наконец, — и не принимаешь вещи такими, какие они есть. Особенно если тебе не нравится происходящее. Ты видишь, как должно быть… мне бы хотелось быть таким же.

Я уставилась на него. Кто этот парень и что он сделал с Алексом?

— Ни разу еще не встречалась мне девушка, которая бы бросила мне вызов, как сделала ты. Оказалось, что я по-другому смотрю на некоторые вещи, — парень медленно выдохнул, — я не должен был кричать на тебя раньше. Извини.

Я чуть не подавилась. Сначала комплимент, а теперь и извинения?

Хотя стоп, Алекс извиняется за крики, а не за поцелуй. То есть он не думает, что это было ошибкой?

Почему-то от этого мне стало очень тепло, и я не смогла сдержать улыбку. Каким-то образом, после всех конфронтаций, я заслужила его уважение. Защищая кого-то.

— Ох. Да. Спасибо, — ответила я, — значит ли это, что ты допускаешь мысль о том, что я знаю пару вещей, о которых не знаешь ты?

Это так люди флиртуют?

— Может быть, — улыбнулся в ответ Алекс.

Мне хотелось, чтобы этот момент длился вечно.

Парень нагнулся, чтобы поправить стремя.

«Давай, скажи ему. Скажи, что он тебе нравится».

Алекс поднял голову и посмотрел на меня, я быстро отвела взгляд.

«Ты мне нравишься».

Но я не могу сказать это. Слова застряли где-то в самом начале.

— Думаю, моя мать захочет устроить приём в честь помолвки Эмили.

— Правда? Очень любезно, а ведь я знаю, что ей больше нравился лорд Денворт, — я снова посмотрела на него.

Почему так сложно отвести взгляд? Так бы весь день и наблюдала.

Алекс проигнорировал мои слова. Казалось, что он чувствует себя не в своей тарелке. Это совсем ему не идёт.

— Я бы хотел, чтобы ты надела платье. Но не из тех, что принадлежали Эмили, а своё.

Я задержала дыхание.

— Думаю, у неё найдется что-то подходящее…

— Эмили тоже получит новое платье, — быстро выпалил Алекс, — к вам пошлют швею как можно быстрее.

— Ээ, ладно. В смысле спасибо большое, — я кашлянула скорее для того, чтобы прикрыть рот рукой, и чтобы он не видел моё выражение лица.

Парень кивнул, и на этом разговор закончился. Наверное, это самый неловкий разговор с тех пор, как я сюда попала, даже учитывая тот факт, что мы говорили о платьях.

Алекс дарит мне подарок. Платье. На заказ. Когда еще такое событие произойдёт в моей жизни? Полное сумасшествие.

Но зачем он это делает? Это что-то в стиле признания того, что я ему нравлюсь, и Алекс рад, что мы поцеловали друг друга? Но он и Эмили дарит платье. Скорее всего, это ни о чем не говорит.

Тем временем мы вернулись в Харксбери, нас не было часов пять или шесть. Алекс легко соскочил с лошади, бросив поводья конюху, и подошел ко мне. Когда я поняла, что парень собирается помочь мне спуститься, в животе и правда запорхали бабочки.

Я перекинула ногу через седло и повернулась к Алексу лицом, он взял меня за бёдра и опустил на землю.

В итоге мы стояли друг к другу даже ближе, чем когда поцеловались, за моей спиной была лошадь, а его руки на моих бёдрах… Я всё ещё дышу? Алекс находится так близко и смотрит прямо в глаза. Он собирается поцеловать меня снова?

О, мой бог… так как же…

Или я должна..? Пожалуйста, давай переиграем сцену, что произошла утром… Стоп, я что реально хочу целоваться? «Тьфу, заткнись и сделай уже что-нибудь…»

Я привстала на цыпочки и потянулась к парню, повинуясь этой волне магнетизма, которая влекла меня с самого начала. Только я собиралась закрыть глаза, как Алекс сделал шаг назад, и я чуть не упала.

Это совсем не то, что должно было произойти. Парень смотрел на меня, приоткрыв рот, что-то в его взгляде выдавало тревогу, и я не хотела знать, что её вызвало. Герцог засмущался? Или отверг меня?

Моё лицо пылало. Я действительно собиралась поцеловать его, а он просто… попятился.

— Я..

Я даже не знала, что сказать, и просто промямлила что-то похожее на «увидимся за ужином», подобрала свои юбки и рванула к особняку. Катастрофа! Ну, я и чудила! Я сбежала, когда парень поцеловал меня, а пару часов спустя передумала и решила взять инициативу в свои руки? Можно ли смутиться ещё больше?

Следующие несколько дней все слуги были очень заняты. Чистили ковры, полировали перила, мели пол, стирали шторы, протирали пыль с картин и подстригали кусты. И каждый раз, когда я думала, что точно уже видела всех слуг, внезапно мелькало новое лицо. И так до тех пор, пока я не сбилась со счета после шестидесяти.

Шестьдесят. Это даже нелепо. Но, с другой стороны, Харксбери не похож на обычный дом моего времени. У них нет ни стиральных машин, ни горячей воды. Кто-то же должен всё это делать, например, носить кувшин горячей воды вверх по лестнице ко мне в спальню каждое утро, чтобы я могла умыться.

Мы с Эмили навестили швею в городе. Это был второй раз, как я приехала в город, и теперь у меня была возможность оценить его по достоинству, особенно магазины с огромными витринами, рекламирующими всевозможные товары.

Булочная, мясная лавка, кузница, магазин шляп. Леди деловито ходят по тротуарам с зонтиками в руке. Кареты поднимают пыль, проносясь мимо, их колёса скрипят на поворотах.

Эмили вышла из экипажа витая в облаках.

— Хотела бы я, чтобы Его Светлость дал нам больше времени на выбор платья. Мы бы поехали в Лондон, у портных Лондона можно найти самые модные платья, не говоря уже о всевозможных украшениях.