Конечно, она говорила это не мне лично. Она сидела между Саммер и Мэнди в ряду передо мной. У меня было место у окна рядом с пожилым мужчиной, который храпел в течение всего пути. И даже, несмотря на то, что я притворялась, что читаю, я подслушивала, о чем они говорят, все время. Думаю, что Анжела просто перечисляла дизайнеров в алфавитном порядке: «Армани», «Бёрбери», «Диор», «Коуч» и «Шанель».

Должно быть, я на верном пути, потому что мимо меня проходят очень худые девушки, похожие на моделей, и мне кажется, что я заметила уже третью иностранную спортивную тачку.

Сумасшествие. Я определенно не вижу такое каждый день! В нашем маленьком провинциальном городке предпочтительнее иметь пикап и магазин «Target», чем «Феррари» и бутик «Louis Vuitton».

Архитектура тут потрясающая: кирпичные здания в разнообразном стиле, вычурные арки, резные камни, открытые кафе, сияющие витрины магазинов… все такое английское. Даже я чувствовала себя утонченной и элегантной, просто прогуливаясь по улице, словно я должна есть круассан или обсуждать сильные стороны Чосера или что-то типа этого. (прим. пер.: Джефри Чосер — (ок. 1340/1345 — 25 октября 1400) — английский поэт, «отец английской поэзии». Называется одним из основоположников английской национальной литературы и литературного английского языка, первым начал писать свои сочинения не на латыни, а на родном языке)

Может быть, я впитаю немного этой… ауры, и стану вести себя не совсем так, как «классическая» Кэлли, и придумаю план, как попасть в клуб сегодня вечером.

Угол Гайд парка и улицы Слоан. Там располагается клуб. Возможно, я смогу подобрать клевую одежду и пойти прогуляться до клуба, и это не будет выглядеть слишком странно. Возможно, я соберусь с духом и войду внутрь позже. В конце концов, Мэнди довольно милая. Она сможет понять мой поступок. Если я буду клево выглядеть и вести себя нормально, они расстанутся со своей идеей, что я «мертвый груз».

Все еще находясь глубоко в своих мыслях, я прошла мимо окна с манекенами. На одном из них был светло-голубой топ — в точности такой же, только розовый, был на Мэнди.

Да, это может сработать.

Шаг 1: Шопинг, чтобы снять стресс

Два часа спустя мои руки и ноги меня почти доконали. Я все еще не уверена, как именно я хочу выглядеть, однако, если я не смогу выбрать что-то из одежды, общей стоимостью в 200 долларов — вернее фунтов — которую я накупила, я безнадежна. Дело в том, что я не хочу выглядеть так, словно я слишком уж старалась, однако, выглядеть как лузер, я тем более не хочу. Я должна выглядеть сногсшибательно этим вечером.

Если я правильно все проверну, то это изменит мою судьбу, и остаток своих европейских каникул я проведу с Мэнди, наслаждаясь прекрасным времяпрепровождением.

Я как раз повернула обратно и пошла по направлению к отелю, когда увидела его: пятиэтажное кирпичное здание с огромными эркерными окнам на каждом этаже. Вход обрамляли рифленые белые наличники.

На уровне улицы была стеклянная стена, отполированная до такого блеска, что я могла видеть свое собственное отражение, которое пялилось на меня. А над моей головой висели шокирующе простые печатные буквы с единственным словом: PRADA.

Я смотрела на витрину, а в моей голове звенели слова Анжелы. Она разбирается в обуви.

Она может распознать подделку. И она может отличить настоящую вещь, когда она ее увидит. Что если я куплю пару настоящих «PRADA» и пойду в них в клуб? Скажет ли она хоть что-нибудь, и сможет ли это сломать лёд между нами, а затем я отвечу что-нибудь невероятно остроумное, и она забудет о том, что никогда никуда меня не приглашала?

Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Отчаянной мерой в этом случае была кредитная карта моей мамы, которая дала мне ее со строгим предостережением «только для экстренных случаев». По моему мнению, этот случай мог рассматриваться как экстренный. В конце концов, у меня должен быть вечер, который изменит мою жизнь!

Все еще стоя снаружи, я придвинулась к магазину. Там висел баннер, объявляющий о прибытии новой летней коллекции, и дюжина или больше туфель на высоких каблуках, примостившихся на маленьких подставках. Я заметила пару лавандовых лодочек на платформе, которые заставили мое сердце подпрыгнуть — каблук был расписан так, что казался цветком. Но потом я подумала, что скажет Анжела, и поняла, что они слишком броские.

А потом я увидела их: пару сияющих лодочек из красной лакированной кожи с заоблачно высокими каблуками и милыми застежками. Они были совершенной классикой, и уж точно никто не смог бы по ошибке принять их за другой бренд. Я приняла решение, открыла двери и шагнула внутрь. Я даже не собиралась примерять их, они определенно мои.

Однако, как оказалось, мне все-таки следовало их примерить, потому что они были определенно большими теперь, когда я их обула. Однако я уверена, что смогу справиться с этим, подложив платочки в носки туфель. Все будет хорошо. А сейчас мне нужно просто вернуться в отель.

Который, к сожалению, оказался, по меньшей мере, в миле отсюда, и нужно было перейти через мост Челси над Темзой. Я непрочно стояла на самых высоких каблуках в своей жизни, решая, как мне добраться до своей комнаты. Хорошей новостью было то, что когда я туда доберусь, они уже слегка потеряют свой вид «только из бутика», и, когда Анжела сделает мне комплимент, я лишь небрежно отмахнусь: «Ах, эти старые туфли?».

Я сделала несколько неуверенных шагов, и именно тогда это случилось: каблук попал в решетку, моя коленка подвернулась, и я начала падать. Из моего горла вырвался крик, потому что я знала, что чем бы это не закончилось, это будет больно. Я падала на асфальт так быстро, что даже не успевала защитить голову. Последним, что я увидела, было лицо хорошо одетого мужчины с седыми волосами, смотрящего, как я машу руками в воздухе, словно курица крыльями.

Боль взорвалась в моей черепной коробке, когда я упала на тротуар, а затем весь мир погрузился во тьму.

У меня в черепной коробке стучало так, словно кто-то долбил мои глаза перфоратором.

К горлу подступила тошнота, но я посидела спокойно несколько долгих минут, держа глаза закрытыми, пока она не прошла, а удары в черепе не превратились в барабанную дробь где-то на задворках.

Я приоткрыла один глаз, ожидая, когда боль вернется, но этого не случилось. Тогда я открыла другой глаз, но боль ушла! Фух!

Однако я обнаружила другую проблему: я сидела в грязи! Блин, мерзкая грязь! Левая рука, на которую я опиралась, просто утонула в ней. Я резко подняла голову. Мой пульс зашкалил, а из горла вырвался крик.

Я была окружена деревьями. И не несколькими деревцами, словно я свернула с тропинки в ближайший парк. Этих деревьев хватило бы, чтобы посчитать их национальным заповедником! Солнце садилось, и все, что я могла видеть — это стволы деревьев, тени и еще больше грязи. Какие-то птицы имели нахальство чирикать, словно это был просто очередной день в их жизни.

И это не имело смысла. Абсолютно никакого.

У меня тряслись руки, когда я протирала глаза, уверенная, что у меня галлюцинации. Когда я снова их открыла, ничего не изменилось.

О Господи, о Господи, о Господи. Это неправильно. Это все неправильно.

Я огляделась по сторонам, заставляя себя сделать несколько длинных глубоких вдохов.

Не. Стоит. Паниковать.

Всему этому должно быть простое объяснение.

Мои сумки с покупками исчезли, все три. Меня обокрали? Но мой кошелек по-прежнему был крепко зажат в моей руке, и, быстро заглянув в него, я поняла, что содержимое не тронуто. Но где тогда остальные мои вещи? Я посмотрела на свои ноги и, к моему облегчению, увидела свои четырехсотдолларовые туфли «Прада». Фух.

Я подтянула коленки к груди и опустила на них лоб. Мой левый висок саднило в том месте, где он ударился о бетон.

Я пожевала губу и снова огляделась. Что, черт возьми, вообще происходит?

Я купила эти туфли. Сделала несколько шагов. Упала.