— Я хочу спасти Ши, — заявил Северин. — Для этого нам нужно отключить пульсар, и я, кажется, знаю, как это сделать.

Снова повисла пауза. Моджтахед и Чамча переглянулись.

Моджтахед — старшая из выживших младших офицеров. Чамча высококлассный оператор, специалист по обнаружению туннелей и единственный человек на корабле, которого можно было назвать ученым, хотя и с натяжкой.

— Это замечательно, милорд, — осторожно сказала Моджтахед.

— Давайте посмотрим вместе, — предложил Северин. Оживив экран на стене кают-компании, он вывел на него модель рентгеновского излучения пульсара, взятую из Каталога астрономических объектов Ан-рэй. — Пульсация рентгеновских лучей вызывается веществом, выпадающим с аккреционного диска. Поэтому если мы сможем отключить этот механизм, излучение тоже прекратится. В отличие от электромагнитных пульсаров, рентгеновский не действует в вакууме.

— Но, милорд, — вмешался Чамча, — речь идет об объекте с массой звезды. Пульсары — одни из самых плотных и самых опасных объектов во вселенной. Каким образом вы собираетесь его отключить?

— Совершенно верно, масса у пульсара колоссальная, — признал Северин. — Но аккреционный диск — это всего лишь газ, водород. Поэтому что мы делаем? Мы выпускаем ракету с антивеществом в аккреционный диск, и антивещество просто стирает его внутреннюю часть. — Он ухмыльнулся. — Пульсар затихает на несколько решающих часов, планета спасена, а мы получаем медали. Ну, что скажете?

Чамча моргнул. Моджтахед оказалась более практичной.

— У нас нет ракет с антивеществом, — напомнила она.

— Можно использовать одну из спасательных шлюпок. Если надо, до отказа забьем пассажирский отсек антивеществом и на автопилоте отправим к пульсару.

Чамча нерешительно поднял руку, словно примерный ученик.

— Что? — спросил Северин.

— Я вижу две проблемы, — начал Чамча. — Во-первых, не думаю, что у нас найдется столько антивещества…

— Мы можем сами пересесть в шлюпки, а затем направить «Искатель» к пульсару, — перебил его Северин.

— А во-вторых, — упрямо продолжал Чамча, — когда антивещество попадет на аккреционный диск, оно его не просто уничтожит, оно превратится в излучение. И это излучение, направленное на пульсар, не «выключит» его, а раскалит, и тогда выброс рентгеновских лучей многократно возрастет. Излучение же, направленное вовне, на аккреционный диск, раскалит этот диск так, что когда это вещество упадет на пульсар, мы получим новую сверхмощную вспышку рентгеновского излучения. — Чамча жестом изобразил подобие взрыва. — Вот тогда Ши действительно не поздоровится.

Северина будто щелкнули по носу. Когда утром эта идея впервые пришла ему в голову, она показалась сверкающей вспышкой молнии и от последующих размышлений становилась лишь ярче. Он в раздумье потер подбородок.

Моджтахед, которая, видно, посчитала дискуссию оконченной, с облегчением глотнула вина.

Северин, однако, не собирался сдаваться.

— Но между этими вспышками, — уточнил он, — не будет ничего, верно? Пульсар все-таки выключится?

На лице Чамча застыло упрямство.

— Да, но лишь на очень короткое время. Сомневаюсь, что этот промежуток будет больше нескольких секунд, даже если мы запустим туда весь «Искатель». А если ошибиться во временных расчетах, Ши поджарится заживо.

— И мы не получим медалей, — резюмировала Моджтахед.

— Несколько секунд… Для Ши этого достаточно, — задумчиво произнес Северин. Он обернулся к настенному экрану, и по его приказу там появились ряды цифр и Дисплей структурной математики. — Перед завтраком я послал запрос в обсерваторию Ши с просьбой сообщить всю имеющуюся информацию об этом пульсаре: его массу, аккреционный диск, мощность излучения. Ответ пришел минуту назад, так что давайте немного посчитаем.

Результаты этого занятия оказались малоутешительными. Даже если бы «Искатель» был до краев набит антиводородным топливом, он смог бы проделать лишь малюсенькую брешь в мощном излучении пульсара.

— Мне очень жаль, милорд, — сказал Чамча. — Идея была хорошая, но ничего не выйдет.

Моджтахед к этому времени уже расправилась со своей тушенкой и позвякивала ложкой в пустой миске.

— Да, милорд, мне тоже жаль. — Она явно уже давно выбросила эту идею из головы.

— «Титан», — сказал вдруг Северин. Остальные уставились на него.

— «Титан» — очень большой корабль, он забит антивеществом и только что вошел в систему, — продолжал Северин. — «Титан» арендован Службой разведки, командует им уоррант-офицер Джунот, и я старше его по званию. Так что… — Он улыбнулся. — Давайте-ка посчитаем заново.

На орбите находилось шестьсот человек. Еще восемьсот сорок тысяч — внизу, на планете. К станции были пристыкованы два грузовых корабля, в которых, если убрать весь груз, могли поместиться четыре тысячи пассажиров — при условии достаточно компактного размещения и установки необходимого количества туалетов.

Следовательно, в опасности оставались восемьсот тридцать шесть тысяч человек, а это означало, что Мартинесу предстояло провести еще немало совещаний.

С орбитальной станции сняли противорадиационные щиты, и местные заводы заявили, что успеют перестроить производство и изготовить еще несколько. Но большинству людей на планете предстояло укрываться от смертоносного излучения пульсара старым дедовским способом — в глубоких бункерах, присыпанных сверху изрядным слоем земли. В технике и материалах для постройки убежищ недостатка не было, однако не было и единодушия среди населения.

— Железнодорожные рабочие хотят вместе с семьями подняться вверх по ветке и укрыться в туннелях, — сообщил Мартинесу Аллодорм. — Им кажется, что под толщей горы они будут в безопасности.

Из окна своего кабинета на орбите Мартинес посмотрел на плывущую внизу зелено-голубую планету. В ответ на него глянуло его собственное отражение — хмурое, с сердито сдвинутыми бровями. Ши медленно вращалась в раме окна, в то время как колесо станции крутилось вокруг своей оси.

— Да, они будут в безопасности, — сказал Мартинес, — пока не попытаются оттуда выбраться. — Голос его задрожал от отчаяния. — Как они собираются спуститься с гор, когда мосты станут ломкими, словно сосульки? Может, на электромагнитном транспорте, который взорвется, как только через него пройдет ток? — Он посмотрел на Аллодорма и закончил тоном, не терпящим возражений: — Пусть отправляются в бункеры вместе с остальными.

— Да, милорд. — С самого начала кризиса в прекрасном голосе Аллодорма не прозвучало ни единой взволнованной ноты. За это Мартинес был ему благодарен. Аллодорм, конечно, мошенник, но он с таким рвением занимается спасением обитателей Ши! Мартинес мысленно благодарил его и за это.

— Я слышала от госпожи мэра Порт-Гарета, — вставила Марселла, не выпуская сигареты из плотно стиснутых губ, — что у нее есть план спасения шаттлов.

Сконструированные для переправки грузов с орбиты на поверхность планеты, шаттлы были не в состоянии развить достаточную скорость, чтобы отлететь подальше от Ши и избежать излучения пульсара. Приходилось оставить их на земле, вместе с прочей тяжелой техникой, под обстрелом рентгеновских лучей. Мартинесу оставалось лишь надеяться, что у «Компании Ши» хорошая страховка.

Он отошел от окна и тяжело опустился в кресло за рабочим столом. Раздался натужный свист пневматики.

— А что, госпожа мэр у нас теперь главный специалист по аэронавтике? — язвительно спросил он. — Она хотя бы проконсультировалась с пилотами кораблей?

Марселла улыбнулась:

— Ответ на первый вопрос — нет, что до второго — то я в этом сомневаюсь. Она хочет поместить шаттлы на геосинхронную орбиту с противоположной пульсару стороны.

— Не выйдет, — возразил Мартинес. — Луч пульсара пройдет не в плоскости эклиптики, он упадет под углом, с галактического севера. Все, что окажется на геосинхронной орбите, поджарится. Чтобы использовать планету в качестве заслона между шаттлами и лучом, нужно попасть на полярную орбиту и тщательно рассчитать время… — Он задумался. — Постойте-ка, а это неплохая мысль! Скажите пилотам, пусть отправляются на полярную орбиту. Но только пассажиров не брать — это слишком опасно.