Мартинесу пришлось объяснить своему заместителю, что как бы мало удовольствия ни доставляли ей эротические упражнения членов команды, его они привлекают ещё меньше.

— Мне нет дела до того, чем занимается младший лейтенант, лишь бы это было не в служебное время и не приводило к увечьям, — заключил он. — Вы ведь можете просматривать в ускоренном режиме, правда? Во всяком случае, едва ли Вондерхейдте разглашает во время своих развлечений какие-нибудь военные секреты… Или, если хотите, заставьте компьютер сделать текстовое описание и читайте его.

Далкейт вздохнула.

— Хорошо, милорд.

Не вешай нос, подумал он с усмешкой. Читать, может быть, куда интереснее. Фантазия в чистом виде, и нет необходимости любоваться телодвижениями Вондерхейдте.

После того разговора обычная флотская рутина показалась ещё более скучной.

Размышления Мартинеса прервал сигнал вызова. В наушниках послышался голос Вондерхейдте:

— Личное сообщение от командующего, милорд.

Хотя после вчерашней беседы с помощником голос лейтенанта поневоле наводил на игривые мысли, упоминание о начальстве мигом выбило всю чепуху из головы. Сразу вспомнился утренний маневр, который «Корона» снова успешно завалила. Капитан подобрался.

— Я на связи, — отчеканил он и, встретив пронзительный взгляд Дофага, отрапортовал: — Капитан Мартинес слушает, милорд.

Остроконечные зубы огромной птицы клацнули.

— Я получил новый приказ от правления флота, лорд капитан. Вашей эскадре надлежит увеличить ускорение, отделиться от тяжелой эскадры, войти в систему Хон-бара впереди нас и возвращаться на Заншаа с максимально возможной скоростью.

— Есть, милорд.

Мартинес давно ожидал подобного распоряжения. Появления врага у Хон-бара в скором времени не ожидалось, в то время как в столице каждый корабль был на счету. Мартинес и сам предложил бы разделиться, но молчал, опасаясь быть обвиненным в стремлении к независимому командованию… а также потому, что мысль о ещё более высоких перегрузках вызывала у него дрожь.

— Приступайте к исполнению немедленно, — продолжал Дофаг. — Официальный текст приказа поступит к вам, как только мой секретарь его напечатает. Желаю удачи!

— Спасибо, милорд.

Золотистый взгляд птицы немного смягчился.

— Я хочу, чтобы вы знали, капитан Мартинес, что у меня нет сожалений по поводу вашего назначения командиром эскадры.

Сердце Мартинеса подпрыгнуло в груди. Бремя сомнения, тяжкое, как мельничный жернов при двойной перегрузке, перышком слетело с его плеч.

— Благодарю вас, лорд командующий, — выдохнул он.

— Вам приходится иметь дело с необученной командой, которая тем не менее быстро набирает опыт под вашим руководством и со временем, я уверен, станет одной из лучших во флоте.

Нахлынувшая радость сковывала язык, но капитан все-таки сумел выговорить:

— Я горжусь вашим доверием, милорд. Для меня большая честь служить под вашим началом. — В голове возникла новая мысль, Мартинес неловко откашлялся. — Милорд… возможно, вы помните то совещание, когда… когда я высказал некоторые не до конца продуманные идеи относительно тактики боя…

Взгляд Дофага остался непроницаемым.

— Да, лорд капитан, — ответил он. — Прекрасно помню.

— С тех пор у меня было время… э-э… лучше сформулировать свои предложения…

Мартинес вкратце изложил попытку обосновать новые принципы боевого построения с помощью математики, не забыв отметить в заключение особый вклад младшего лейтенанта Шанкарашарьи.

— Вы делились информацией с Магарии с младшими офицерами? — немедленно отреагировал Дофаг.

Капитан смутился.

— М-м… да, милорд.

— Я сильно сомневаюсь в благоразумии такого шага. Вы же знаете, что нам предписано держать эти сведения под строгим контролем.

Кем предписано? Перед мысленным взором Мартинеса вновь возникло прекрасное лицо Сулы.

— Мои лейтенанты в высшей степени надежны, милорд, — отчеканил он. Рядового Алихана лучше было не упоминать. — Я нисколько не сомневаюсь в их благоразумии.

— Это может подорвать их боевой дух, — возразил командующий. — Нам не нужны пораженческие настроения.

«Но ведь каждая собака знает, что при Магарии нас разделали!» — хотелось воскликнуть Мартинесу. Однако вслух он почтительно произнес:

— Напротив, милорд, эта новость, как мне показалось, вдохновила их на новые успехи. Они поняли, насколько наши совместные усилия важны для победы.

Глаза Дофага впились в его лицо. После долгой изучающей паузы командующий сказал:

— Ну что ж, так или иначе, теперь уже поздно. Надеюсь, вы разъяснили подчиненным опасность распространения слухов.

— Конечно, милорд! — Капитан замялся. — Вы не хотели бы посмотреть формулы и выводы, милорд? Некоторые результаты представляются мне весьма интересными…

А выяснилось и впрямь много важного — в частности, эффективная дальность действия ракет оказалась куда меньше предполагаемой. Такого не ожидал даже Шанкарашарья, однако, судя по результатам анализа, при большой дальности выстрела, а значит, и долгом времени полета ракеты защитные системы легко успевали засечь ее и сбить. Наиболее эффективными оказались ракетные залпы с близкого расстояния, сопровождаемые облаком взорвавшейся антиматерии, которое ослепляло неприятельские датчики.

— Обязательно пришлите все выкладки, — благосклонно кивнул Дофаг, — я рассмотрю их вместе со своим специалистом по тактике.

— Есть, милорд.

Старательно обдумывая формулировки, Мартинес составил краткий обзор результатов для командующего и успел отправить его личным письмом как раз к тому моменту, когда пронзительная сирена возвестила о смене режима ускорения. Амортизационные подвески заскрипели, возвращаясь в нормальное положение, давление скафандра на тело ослабло. Легкие благодарно расширились, по телу прошла волна облегчения. Мартинес откинул лицевой щиток шлема и с удовольствием вдохнул прохладный стерильный воздух рубки.

Ровно двадцать шесть минут на душ, прогулку и еду при одном g потом снова перегрузка, причем такая, о какой ещё никто на корабле не подозревает.

— Вондерхейдте! — позвал Мартинес.

— Да, милорд.

— Передайте общий приказ по эскадре. Нам предписано оторваться от тяжелой эскадры и с максимальной скоростью возвращаться на Заншаа. Мы увеличим ускорение до 3,2 g сразу по окончании перерыва, в 19:26.

— Есть, милорд.

Голос лейтенанта невольно дрогнул. Да уж, теперь он едва ли сможет с прежним удовольствием позировать перед камерой, подумал Мартинес, отодвигая в сторону контрольные дисплеи. Он наклонился в кресле, коснувшись ногами пола, отстегнул ремни и встал.

Кровь сразу ударила в голову, все вокруг поплыло, пришлось некоторое время постоять неподвижно, опершись на подлокотник. Надо выпить воды или сока и ещё принять дополнительную дозу средства от перегрузок. Да, наступают тяжелые времена, и командирские обязанности сильно потеряют в привлекательности.

Четыре часа спустя, во время ужина, от привлекательности не осталось и следа. Поступил личный вызов от капитана Камаруллы. Мартинес сидел в каюте, рассеянно перебирая судовые бумаги, с бутербродом в руке. Возле стола на специальных амортизационных подставках возвышались два больших кубка, выигранных в свое время футбольной командой капитана Тарафы, рядом размешалась коллекция более скромных призов. Новый капитан за трофеями не гонялся — не осрамиться бы на завтрашних учениях, и то хорошо.

— Мартинес, — ответил он, включая дисплей.

На квадратном лице Камаруллы застыло напряжение, жесткий взгляд был направлен за плечо собеседника.

— Капитан-лейтенант Мартинес, извините, что прервал вашу трапезу…

— Все в порядке, лорд капитан. Чем могу быть полезен?

Мартинес не поднимал глаз от настольного дисплея с рапортом о замене турбонасоса в охлаждающем контуре двигателя. Предполагалось отключить всю линию на десять часов, пока дистанционно управляемые роботы справятся с заданием. Ручная замена заняла бы шесть часов, но команде пришлось бы покинуть амортизационные кресла. Подумав, Мартинес санкционировал дистанционную работу.