— Казнит через сожжение на костре, — ответил сам себе Клод. Для него все еще оставалась неясной роль Аурелии де Монтрев, дух которой — он был уверен — вселился в Лиса. Теперь он знал, что девушка приходила к нему в кошмарах и видениях. Может, она хотела искупить вину своей семьи? Или наоборот, спасти горожан от родового проклятия силой крови? Клод плохо разбирался в таких вопросах, чтобы знать ответ наверняка. Да и ему было все равно — главное было спасти девочку, а про остальное он подумает потом.

Войдя в лабиринт узких улочек, он почувствовал, как сердце покрывается льдом и уходит в пятки. Уже на самых подступах к площади собиралась толпа. Люди, изможденные и осунувшиеся, спешили к башне, возвышающейся над городом, как злой рок. Некоторые тащили за собой детей, некоторые шли, цепляясь за стены и фонарные столбы. Но Клод не видел их — до его ушей доносился чей-то голос, знакомый и чужой одновременно.

— Жители Тремолы! Уже много лет мы живем в страхе перед карой Господа! Прегрешения наших предков наслали на нас ужасную Черную лихорадку, но сегодня мы покончим с ней! Раз и навсегда!

— Раз и навсегда! — эхом разнеслось по площади.

— Ведьма, забирающая жизни наших детей, поймана и будет сегодня казнена!

— Будет казнена! — отозвались люди.

Клод замер. Неужели горожане сами все поняли и поймали настоящую ведьму? Неужели все собрались здесь вершить правосудие и его вмешательство ни к чему? Он прислушался, слившись с толпой, жадно ловящей слова невидимого оратора.

— Долгие двадцать лет мы жили в ужасе перед ее тенью, но сегодня с благословением Господа мы покончим с ней. Мы освободимся сами и освободим наших детей. Мы искупим грехи тех, кто был до нас, и очистим город от заразы!

— Очистим! Очистим!

Клод кивал в такт словам, расслабившись и почувствовав некое единение с этой массой людей. Слова будто звучали в его собственной голове, и он лишь удивлялся, что хотел сам куда-то бежать и кого-то спасать. Ведь сейчас люди сделают все за него, и не нужно было этих откровений, захоронений, скитаний с Лисом…

— Помогите! — тоненький детский голосок разрезал монотонный гул толпы и ровный голос палача. У Клода внутри все заледенело — он узнал Люси. — Помогите, пожалуйста! Я не ведьма! Не ведьма!

— Порождение Сатаны пытается смутить нас обликом девочки и ее слезами, но мы должны быть тверды в нашей вере и нашей решимости! — безжалостно вещал голос. — Мы должны вынести это испытание, чтобы спасти наш город и наши души!

— Спасти! Спасти! — повторила толпа, но Клод уже очнулся от наваждения и попытался продраться вперед.

Это оказалось не так-то просто. Люди стояли друг к другу вплотную, раскачиваясь согласно какому-то им одним различимому ритму. Тела превращались в живую стену, которую, казалось, пробить невозможно. Откуда-то донесся слабый запах древесины, и над головами снова прокатился призыв:

— Достопочтенные жители Тремолы! Сегодня день нашего освобождения! Остался один шаг до полной победы над злом, так сделаем же его!

— Сделаем! Сделаем!

Клод припустил быстрее, уже не стесняясь в движениях, энергично расталкивая людей вокруг, но башня по-прежнему оставалась безнадежно далека. Обессилев, юноша остановился и оглянулся: ему еще никогда не доводилось видеть такое скопление народа в одном месте. Между ним и башней оставалось всего лишь несколько рядов, и между телами людей можно было рассмотреть небольшую круглую площадку, по которой расхаживал человек, размахивая руками, а в самом центре у подножия башни были сложены дрова и хворост для костра. Из центра этой кучи поднимался деревянный столб, к которому была привязана девочка.

— Помогите! — снова что есть силы закричала она, стараясь заглушить голос человека и вторящей ему толпы. — Пожалуйста, кто-нибудь!

— Я здесь, Люси! — крикнул Клод во всю мощь своих легких, чуть ли не сразу же ощутив острую боль в груди. — Я здесь, продержись еще немного!

Люди, как по команде, смолкли и резко повернулись к нему. Невозможно было понять, что сейчас произойдет: их лица не выражали никаких эмоций. Они просто стояли и смотрели, как сотня однотипных манекенов. Спохватившись, Клод поспешил воспользоваться моментом и прорвался в круг, к Люси. Толпа тут же сомкнулась за ним.

Стоило развязать веревку у нее на запястьях, как из толпы кто-то выкрикнул:

— Это же тот художник!

Всего пары секунд было достаточно, чтобы толпа вышла из оцепенения и подхватила:

— Точно, это он! Он убил Манон!

— Он еще жив? Как ему это удалось?

— Он виноват во всем! Он заодно с ведьмой!

— Точно! Надо его сжечь тоже!

— Сжечь! Казнить!

Кольцо смыкалось все плотнее, и Клод неосознанно вышел вперед, стараясь заслонить собой девочку. С задних рядов в воздух взвился камень и приземлился у самых ног Клода. Он отступил на шаг.

— Подождите! — человек в центре поднял руки, пытаясь утихомирить людей. — Стойте! Мы здесь лишь для того, чтобы казнить ведьму…

— Он заодно с ведьмой! — закричали люди. — Он помогал ей убивать нас и наших детей!

— Мы должны убить и его тоже!

— Но… Как же… — человек замялся и повернулся лицом к Клоду. Теперь стало ясно, почему его голос казался знакомым — это был доктор Мернье, правда облаченный в рясу священника. Заговорщицким шепотом он быстро бросил Клоду: — Ничего личного, коллега.

И тут же над толпой разнесся его уверенный зычный голос:

— Город должен быть очищен, а потому мы казним обоих! Любой, кто вздумает заступиться за них, разделит их участь.

— Правильно! — радостно отозвались люди. — Казнить их всех!

Кто-то передал доктору горящий факел, и глаза защипало от едкого дыма. Пара высоких парней скрутили Клода и привязали вместе с Люси к одному столбу. Ветки протыкали брюки и царапали ноги, запястья плотно пережимала веревка.

— Дяденька Клод, — Люси рыдала навзрыд. — Это все из-за меня, дяденька Клод. Простите, пожалуйста, простите меня, я… Я не хотела, правда…

— Ты ни в чем не виновата, — Клод попытался изловчиться и поймать ее маленькую ладошку. — Ты очень храбрая маленькая девочка, поэтому и сейчас ничего не должна бояться, слышишь?

— Д-да, — всхлипнула Люси.

— Ты можешь мне ответить на один вопрос, это очень важно, — Клод не совсем хорошо понимал, почему так поступает, но ему казалось это правильным. — Ты сможешь, Люси?

— Да, дяденька, — Люси всхлипывала все реже, но теперь дым застилал глаза полностью, забивался в легкие, и дышать, не то, что говорить, становилось почти невозможно. Под ногами что-то затрещало, где-то внизу разлился жар — костер уже разожгли. Девочка изо всех сил старалась не смотреть вниз.

— Гори, ведьма! — визгливо крикнула какая-то женщина в толпе.

— Гори, дитя дьявола!

— Гори!

— Люси, — Клод старался перекричать их всех, но получалось плохо, он то и дело задыхался от дыма. — Люси, ты помнишь, кто похитил тебя? Помнишь, как оказалась здесь?

Люси кивнула и слабо пробормотала:

— Рыжий дяденька… Кх… Он не хотел… Я думаю, он хороший, но не помню, как его зовут…

— Люси, почему Марк забрал тебя? Люси!!! — Клод кричал больше от злости и отчаяния, он не верил, что Марк мог так поступить. Ведь если слова Люси — правда, то Марк связан с ведьмой, если не сам… — Почему?!

Но девочка уже ничего не могла ответить — она потеряла сознание.

«Во имя всего святого», — мысленно взмолился Клод. — «Спасите нас, пожалуйста. Кто-нибудь, помогите».

Далекое бледное солнце на темнеющем небе показалось ему единственным глазом на хмуром лице. Лице того, кто мог бы их спасти.

— Ты не можешь этого сделать, — заявил Марк, опуская бессознательное тело девочки на холодный камень площади. Ночь сгущалась, приобретая все новые оттенки черного, из всех фонарей горели только два, и оттого воздух казался плотным, как рождественский пудинг. Белые кирпичи башни отражали рассеянный свет, и та будто светилась в темноте, похожая на маяк.