— Я… — все ее тело содрогалось от рыданий. — Я не хотела, правда…

— Я верю тебе, — отвечал он, гладя ее по волосам. — Ты моя сестра. Я тоже виноват перед тобой. В случившемся есть и моя вина тоже.

— Нет, — девушка мотнула головой. — Ты всегда был хорошим…

— Я был трусом, Клая. Трусом, боявшимся отца и предавшим тебя. Мне проще было придумать призрак с портрета и любить его, чем искать настоящую сестру. Я тоже должен просить прощения.

— Тогда, — Клаудия отстранилась от него и внимательно всмотрелась в лицо, так похожее на собственное. — Мы с тобой квиты? Ты прощаешь меня?

— Да, — Клод торжественно кивнул и притянул сестру к себе. — Ты ведь моя любимая сестра.

Клаудия снова разразилась рыданиями.

— Как это работает? — спросил Дик у Абрама, указывая на трость. — Я про реку.

— Это только мой фокус, — усмехнулся старик. — Боги забирают одну душу, а возвращают другую. Смотри.

Мимо них по брусчатке бежал черный ручеек. Изваяние, бывшее Марком, теряло свою черноту, возвращая обратно человека. Как только лицо вернуло себе прежний цвет, парень открыл глаза и наткнулся на обнимающихся Клаудию и Клода.

— А это еще что такое? — недовольно протянул он.

— Они же брат и сестра, — пояснил Абрам.

— И что с того?

— Марк! — Клаудия, услышав его голос, высвободилась из объятий брата и подбежала к нему. Чернота спала только с половины тела.

— Эй! — парень замахал руками. — Это не опасно?

— Дурак! — засмеялась она и попыталась его обнять, но он остановил ее.

— Это снова ты, Клая?

Она кивнула.

— Я люблю тебя.

Она улыбнулась и кивнула еще раз.

— Не делай так больше, пожалуйста, — Марк указал на свои черные ноги.

— Прости, — она улыбнулась и опустила голову.

— Не так, — прошептал он, нежно приподнимая ее лицо за подбородок. — А так, — выдохнул он, целуя ее губы.

— Кажется, это называется счастливый конец, — заключил улыбающийся Дик. — Проклятие снято. Ведьмы больше нет, да?

— Да, — кивнул Абрам. — Клаудия вернулась к нам, а Маргарита вернулась к умершим — Морилам забрал ее.

— Чудно, — отозвался Дик, взвешивая на ладони два цветка. — А с этим что теперь делать?

— Можно высадить в грунт, — бросил через плечо Абрам, помогая Клоду поднять Люси. — Только полить не забудь.

— Это как-то больше по твоей части.

Старик улыбнулся.

— А как же Ари? — Марк, уже полностью оправившийся, обнимал Клаю за плечи. — Лилия цела, но она пропала.

— Я здесь, — над его плечом прозвенел мелодичный голос. Марк обернулся лицом к полупрозрачному силуэту девушки. — Я подумала, что лучше подарить этот цветок вам. Я же могу так сделать, Дик?

— Разумеется, — кивнул Одноглазый. — А что с Клодом?

— Я? — встрепенулся Клод. — Что — я?

— Твоя лилия, — Дик вытянул ладонь с цветами. — Она принадлежит тебе. Можешь оставить себе, можешь подарить тому, кого хочешь защитить. Чары на ней мощные — сам наводил. Ну так как?

— Только если девочкам, — Клод посмотрел на Люси, дремавшую у него на руках. — Им оно нужнее.

— Будь по-твоему, — вздохнул Дик и протянул цветок Абраму. — Ты знаешь, что делать.

Старик кивнул и подставил ладони, осторожно принимая лилию. Затем что-то прошептал, и цветок исчез.

— Она в моем саду, — пояснил он.

— А как же город? — спросил Марк, обнимающий Клаю за талию. — Что теперь будет с теми, кто выжил?

— Морилам очистил город, — сказал Абрам. — Лихорадка ушла, и люди должны исцелиться. А дальнейшая его судьба — твоя забота.

— Моя? — удивился он. — Почему?

— Наследник графа де Монтрев, остановивший часы, не может быть простым смертным, — отозвалась Ари за его спиной. — Не волнуйся, я помогу тебе.

— Но как? Ты ведь уже отдала мне свою защиту.

— У магов есть еще один фокус, — сказала она, обратившись к Дику. — Я права?

— Хочешь защитить еще и город? — недовольно протянул тот. — Не много ли ты просишь?

— Это моя последняя просьба. Пусть воспоминания защищают город, а не губят.

— Сколько с вами мороки, — вздохнул он и сделал жест, будто бросает что-то вниз. На брусчатку упали семена и втянулись в камни. — Абрам?

Старик стукнул тростью, и вся площадь заполнилась белыми лилиями.

— Думаю, тут хватит на всех, — сказал Дик, отряхивая руки. — Теперь можно и по домам.

Тучи уходили с полотна неба, расчищая дорогу свету. Воздух наполнялся звуками пробуждающегося города. Солнце серебрило лепестки цветов, а красный кирпич башни казался огненным.

— Надо бы ее перекрасить, — заметил Марк, указывая на башню.

— Марк, — призрак Ари все еще следовал за ним. — Нам нужно поговорить.

Они отделились от остальных и отошли в тень домов, чтобы Ари не расплывалась от яркого света. Марк невольно искал глазами Клаудию, которая о чем-то болтала с Клодом и Абрамом.

— Мне пора уходить, — сказала Ари.

— Что? — Марк дернулся — он едва расслышал ее. — Как это?

— Теперь моя жизнь отдана тебе, разве ты не понял? Меня больше ничего не держит.

— То есть как? — Марк перевел взгляд на лилии. — То есть ты… Значит, мы не увидимся больше? Это все?

Ари кивнула.

— Прости.

Он запрокинул голову и вздохнул.

— Потерять тебя один раз уже было тяжело. Почему я должен испытывать это снова? Почему нельзя иначе?

— Прости, — на щеках Ари тонкой паутинкой блеснули слезы, похожие на росу. — Прости. Я бы все равно не смогла вернуться. Это мой шанс отдать тебе долг…

— Какой еще долг? Мне нужна сестра, а не долги, как ты не поймешь?

— Это ты еще не понял, глупый брат, — она улыбнулась. — Я была хранителем мертвой Тремолы, а ты станешь хранителем живой.

— Шутишь, что ли? Наш отец…

— Больше не способен занимать пост мэра — это все знают. Ты должен занять его место.

— Но я же… — Марк замялся. — Бастард.

— Разве это имеет значение? — Ари потянулась и поцеловала брата в щеку. — Я очень люблю тебя, братец. Постарайся, чтобы мой подарок не пропал даром, хорошо?

— Да, — кивнул он. Не успел он опомниться, как тень пропала, а вместе с ней растворилась и Ари.

— Марк! — позвала его Клаудия. — Ты где?

— Я здесь! — отозвался он, выходя к ней. В ярком свете ее темные волосы отливали рыжиной, а глаза становились медовыми. Серебристый отблеск ложился на тонкое лицо лучше всяких белил, а губы еще алели после поцелуев. Марк смотрел на нее и думал, что прекраснее этой девушки нет никого в целом мире.

— Клод и Абрам пошли в поместье, — сказала она. — Идем?

— Нет. Мы пойдем гулять.

Разделяя два берега, прямо посередине города мирно катила свои волны река. Вода мягко переливалась в лучах утреннего солнца, легкий ветер гнал небольшие волны и слабый запах сырости. Две фигуры не спеша шли по заросшему осокой берегу вслед за душами, которые уносили к небу чистые воды Морилама.

Колокольчик жалобно тренькнул, дернулся и замолк. В магазин ввалились парень и девушка, каждый тащил за собой по чемодану. Они были похожи друг на друга, как отражения: тяжелые темные волосы, огромные глаза и бледная кожа. Закрыв за собой дверь, они бросили чемоданы на пол и осмотрелись.

В цветочном магазине было очень тихо. Сквозь стеклянную половину крыши лился яркий свет, заливающий ровно половину помещения. По границе между светом и полутьмой тянулись побеги каких-то ползучих растений, а чуть дальше мерцали серебристые лепестки лилий. Посетители же стояли в окружении вазонов с пионами, розами и гиацинтами, от разнообразия которых кружилась голова.

— Я знаю, он точно здесь, — сказала девушка и попыталась протиснуться мимо кадки с пальмой высотой в человеческий рост. — Наверняка в кабинете своем задремал…

Кадка покачнулась, но устояла, зато вместо нее на пол посыпались небольшие горшки с фиалками, спрятавшимися в тени кактусов. Она попыталась подхватить их, но зацепила еще и вазу с розами, которая разлетелась вдребезги, смешав землю на полу в жидкую грязь.