Как думал Михаил, так и произошло, Длинный с бородачом и Зиной с ними не поделились, и им пришлось довольствоваться той ягодой, которую они собирали во мху на ощупь.

Потом Муравьев поступил очень опрометчиво, громко сказав, что здесь растет много брусники. Услышав это, Длинный тут же приказал деду набрать ягоды и бросить ее им в котелок с чаем. Так дед и сделал. А Михаил, прикусив губу, с ненавистью смотрел на старика.

Спать троица улеглась в берлоге, застелив пол еловыми ветками.

Когда Михаил потянулся к котелку с остатками морса, Виктор резко выхватил его из рук Степнова и вылил на землю. Приложив палец к губам, покачал головой. Это еще больше удивило Михаила, а дед, махнув ему рукой, показал, что нужно уходить, и, встав на карачки, шурша ногами по мху, исчез в темноте. Степнов полез за ним.

Остановились на возвышенности под огромной елью. Её размер определил Михаил по ее огромным веткам, касавшимися своими лапами земли.

- Не ломай их, уж больно толстые, - посоветовал Муравьев, - и, встав, наломал их сверху. - Там оставаться с ними опасно, Миша. Здесь поспим по очереди. На стороже лучше быть, а то мало ли что. И не по времени будем будить друг друга, а по усталости. Чувствуешь, что спать хочешь, буди меня.

- 3 -

- Ч-ч-чи-и-и, - прошептал дед, хлопая Михаила по плечу. - Я, как чувствовал, что будет что-то не так.

Степнов встал, нащупал рукой свое ружье и сел, ежась от холода.

- Зина их-х х-хочет уб-бить.

- Здесь трудно понять, кто против кого. Скорее всего, все против всех. Не отвлекайся, слушай, - прошептал Муравьев.

Внизу треснула ветка.

- Мм-медведь?

- Навряд ли. Человек. Медведя не услышишь.

- А-а-а...

- Тихо! - прошептал Муравьев. - Не пойму, что там у них. Вышел поссать, да потерялся? Тихо, тихо, Мишенька, нам все их проблемы сейчас в радость. Только бы их проблемы не стали нашими раньше времени.

Выстрел поставил точку словам деда.

- Длинный, Длинный, - услышал Михаил голос бородача.

И снова звук выстрела заглушил его.

- Слава, Слава, да это я, Сергей, - кричал Бородач.

По звуку нового выстрела, было понятно, что тот, кто открыл пальбу (Длинный), стреляет на слух.

- Ч-ч-чщ-щь, - снова предостерег Михаила Виктор. - Видно снова у Еритова крыша поехала. Места здесь такие, колдовские.

Сцепив зубы, Михаил, прижав подбородок, старался рассмотреть в ночной мгле Длинного.

Третий выстрел прозвучал совсем близко, но ни Михаил, ни Виктор, всполоха от выстрела не увидели, значит, этот человек находится ниже их, за кустарником.

- Вот он, вот он! - наконец-то с громкой икотой закричал Длинный и тут же снова выстрелил.

- Интересно, какой у него магазин, на десять патронов или на пять, не заметил, - то ли сказал, то ли спросил Муравьев. - Но от этого не легче.

- Та, та, - согласился с ним Степнов.

- Вот он, вот он! - и снова раздался выстрел. Но теперь пуля попала в ель, под которой лежали Михаил с Виктором. Ветка, сбитая ей, упала на ветку ниже, соскользнула с нее, и как по ступенькам "добралась" до земли, упав Михаилу на спину.

- Ай! - вскрикнул он с испугу.

И в ту же секунду прозвучал новый выстрел.

- Слава, ты что делаешь?! - закричал бородач, и тут же, вскрикнув, громко застонал.

Значит, очередной выстрел Длинного теперь был направлен в бородача и, оказался точным.

- Тихо! - ухватил за ворот Михаила дед. - Тихо. Не то...

Возня, начавшаяся внизу и сопровождавшаяся людскими криками, говорила о драке.

- Тихо, Мишенька. Потом разберемся, а сейчас лежи.

- Да, я тебя, сука! - орал Зина.

- Сволочь, сволочь! - стеная от боли, орал бородач.

- Да, это...

Хруст дерева от удара обо что-то мягкое, второй и третий звуки, повторившиеся, как в заевшей пластинке, говорил о том, что кто-то бревном или палкой кого-то бил. Наконец, все затихло. Слышались голос Зины, успокаивающий бородача, и стон, только было сложно понять чей.

- Ты его убил? - спросил бородач.

- Это не я. Я его оглушил, Сережа. Навряд ли он издох. Или ты хотел вторую пулю получить?

- Да, ты что, Иван? Чего это с Длинным-то, а?

- Тебе лучше знать. Дружок же его - ты! - вскрикнул со злости Зина.

- Да, Иван Петрович...

- Что, Иван Петрович, Иван Петрович. Это ж вы меня здесь хотели пристрелить? Так?

- Вот, выдумали же, - застонал бородач. - А он вроде того, на ощупь, у него вся голова разбита, и кости во лбу ходят.

- Да, ты че? - истерически закричал Зина. - Я же его простой палкой, и то вроде не попал.

- Э-э, похоже, это он сам себя, - громко прошептал бородач, - пол головы нету. Фу, какая мерзость! - начал он обтирать ладони от крови о траву.

- Этого еще нам не хватало, - закричал Зина. - Где эти? Дед, где ты, иди сюда! - заорал Зина.

- 4 -

- Ну, что там? - Зина навис над дедом, осматривавшим окровавленную голову Длинного.

- Так вроде отверстия от пули в ней нет, - ощупывая нижнюю челюсть трупа, прошептал Муравьев. - Плохо видно еще, может, он в рот себе стрелял, Иван Петрович. Но, судя по черепу разбитому, его ударил кто-то чем-то тяжелым сверху по голове, верхняя кость черепа вдавлена внутрь. Да, и шея какая-то неровная, видно, так сильно его ударили сверху, что даже позвонки на шее поломались.

- Ты чего, дед? - ткнул кулаком в спину Зина.

- Только прикладом такое возможно сделать, - посмотрел он в глаза Зине. - А вы с бородачом прибежали, насколько я помню, без ружей.

- Карабинов, - поправил старика Зина.

- А мы там, внизу с Мишенькой были, - прошептал Муравьев. - Мы тоже его не били.

- А кто ж тогда мог его так? - вздохнул Зина.

- Колдовские здесь места, - развел руки Муравьев. - Я вам говорил.

- Колдовские? - переспросил у Муравьева бородач.

- А кто ж его так тогда мог, а? - посмотрел на Зину Виктор. - Медведь? Нет, он бы рыкнул и когтями его изрезал бы всего, да разорвал по частям голову. И вас бы с ним тоже он порвал бы, и нас. А здесь все как-то аккуратно.

Михаил, почувствовав тошноту, делая в себя глубокий вдох холодного воздуха, закашлявшись, зажал рот рукой.

- Ты же бывший вояка, - присел подле него Зина. - А?

- После той аварии, Иван Петрович, все у него изменилось там, в мозгах, - защитил Степнова дед.

- А не ты ли его, Михаил Валентинович, бревном по голове, а? Разделаться решил с ним за то, что он вас с дороги скинул и убил твою семью, а? - продолжал наседать на Степнова Зина.

- Да, не лезь ты к нему! - кашлянув, прошептал бородач. - Он ружье толком поднять не может. А здесь такой силой нужно обладать, чтобы череп проломить, мама не горюй.

- Хочешь сказать, шаман с ним разделался? - сощурившись, посмотрел в глаза Виктора Зина.

- Стар тот дед, очень стар, - прошептал Муравьев.

- Зина, да, что ты к деду пристал? - повысил голос бородач. - Сам же слышал, что Длинный кого-то видел. Когда он из берлоги выскочил, ты зажался в углу и кричал, истерил: "Медведь, медведь!"

- Что-о? - вскочил на ноги Зина. - Я - истерик? - и, ухватив бородача за ворот, начал трясти его.

- Да, пошел ты, - бородач попытался оттолкнуть от себя Зину. - Сам же орал, что медведь пришел. А Длинный смелый, он выскочил и пошел на него один на один.

- А ты?

- А я рядом с тобой сидел, че, не помнишь? - лицо бородача стало бурым от напряжения. - Только не медведя видел я, - сипел бородач, - а гориллу какую-то. Шамана вашего, что ли!

- Кого? - Зинченко оттолкнул от себя бородача.

Тот, упав на землю, отполз подальше от Зины и продолжал, сипя, говорить:

- Ты же, Зина, сам видел его. Ты же сам, ты же сам орал от страха.

Михаил, наблюдая за ними, стал отползать назад и, упершись в огромную ветку, посмотрев на труп Длинного, невольно ойкнул.