Удивительно, но в отношении советской молодежи расчеты Гелена, наблюдения немецкого чиновника и выводы гарвардских социологов сошлись: в лице подрастающего поколения советская система имеет явную и все возрастающую поддержку. А такой вывод никак не прогнозировался16.
В целом, как убедились исследователи, активное сопротивление советскому режиму отсутствует, и никто этот режим свергать не собирается. Режим умел так воздействовать на людей, что парализовал возможные попытки сопротивления. Это делалось как посредством создания системы управления народным хозяйством, наукой, образованием и культурой, посредством государственного контроля над прессой, радио, кинематографом и театром, так и с помощью многочисленных агентов органов безопасности, информирующих о настроениях людей.
Главный вывод, на котором настаивали исполнители «Гарвардского проекта», — в Советском Союзе массы не только не настроены на активное противодействие власти, социалистическим идеям, но, наоборот, поддерживают основные принципы Советского государства, являющегося тоталитарным. Для ЦРУ был сделан отдельный вывод: бороться с существующей властью в Советском Союзе никто не будет17.
Результаты исследования оказались во многом неожиданными и даже шокирующими. Становилось ясно, что по отношению к Советскому Союзу применение силы, нанесение ядерного удара не вызовет массового восстания против социалистического режима. Народ против власти не пойдет. Такой удар еще больше сплотит общество и систему, мобилизует на отпор агрессору.
Нужны были иные методы разрушения советского социалистического государства. Чем завоевать людей, гордых победой над гитлеровской Германией и не избалованных уровнем жизни, свободой? Об этом думали не только в ЦРУ, а и в «RAND Corporation», в советологических исследовательских центрах.
Наиболее оригинальными оказались социологи, которые предложили воздействовать на советских граждан демонстрацией западного качества жизни. Они исходили из того, что уровень жизни и организации быта в СССР в тот период (1945—1951 гг.) был несопоставим с уровнем жизни в странах Запада. Когда Красная армия, добивая фашистов, вошла в Европу, солдаты воочию увидели другую, западную жизнь. Увидели ее и сотни тысяч граждан, угнанных на работу в Германию. И в их мировоззрении что-то изменилось. Поэтому в СССР усиливалась антизападная пропаганда. Хотя главной причиной ее была угроза военного конфликта, американского ядерного удара.
Американские социологи стали предлагать варианты воздействия на советских граждан с целью изменения их ценностных ориентиров. Скоро определили и самое уязвимое место в советской системе. Это было различие между военно-промышленной культурой и культурой жизни и быта людей. Отсталость советского быта, низкое качество жизни народа стали основной темой западной пропаганды. Средства массовой информации того времени уже имели возможность проникнуть за «железный занавес». В передачах радиостанции «Голос Америки» можно было рассказать об уровне западной цивилизации, о качестве жизни людей западного мира. Тогда-то и обратились к социологической пропаганде — образом жизни, предметами быта и т.п.
Именно тогда американский социолог Д. Рисмен написал очерк в стиле социальной фантастики, название которого можно перевести как «Нейлоновая война» (1951). В нем он предложил весьма оригинальный способ сокрушения Советского Союза. Согласно его сценарию, тысячи американских бомбардировщиков должны были бомбардировать советские города… потребительскими товарами. 600 самолетов полетели в Ростов-на-Дону и еще 200 — во Владивосток. Они сбросили 200 000 пар нейлоновых чулок, 4 000 000 пачек сигарет, 10 000 наручных часов и т.д. «Этого оказалось более чем достаточно, чтобы вызвать волнения, когда жители рванулись делить товары. Через несколько часов после падения первых свертков дороги к городам — объектам бомбардировки были блокированы. Пришлось возвести на пути к ним баррикады и объявить, что слухи о происходящем — ложь»18. Пропаганда вещами оказалась сильнее пропаганды словом.
Потом объектами «бомбардировок» стали Одесса, Якутск, Смоленск и другие города. Советские домохозяйки собственными глазами увидели американские газовые плиты, холодильники, одежду, игрушки. Кремль был вынужден изменить свою линию поведения и, забыв о прежних опровержениях, сообщил о «налетах», но оценил их отрицательно. Толпы людей в разных городах ожидали очередной партии товаров, что привело к снижению производства в среднем на 3 процента в месяц. Наконец, «русский народ без громких слов потребовал платы за сотрудничество с режимом. Цена — “товары вместо пушек”». Советские заводы, поставленные в трудное положение операцией «Изобилие», не могли обеспечить и товары, и оружие, не говоря уже об обеспечении военных операций. Разведка доложила: производство танков сокращено на 25 процентов, пушек — на 75 процентов… Рисмен сочиняет историю о том, как стиральные машины, способные конкурировать с американскими, пойдут с конвейера громадного завода «Красный Октябрь» после того, как его директор будет расстрелян за то, что утверждал: «На конверсию потребуется более двух лет!» Рисмен выдумал массу забавных эпизодов этой «товарной» войны, включая выброску на парашютах 150 джипов на Красную площадь, и предрек победу Соединенных Штатов Америки.
Качество жизни в СССР начало меняться спустя несколько десятилетий. И в этом есть заслуга западной социологической пропаганды. В течение сорока лет в Советском Союзе так и не был ликвидирован разрыв между военно-промышленной культурой и культурой жизни, адекватной современному уровню западной цивилизации. Государственная система «работала» не на ликвидацию этого разрыва, а на достижение паритета между советской военно-промышленной культурой и западной. И пропаганда в СССР настраивала население жить и работать в условиях противостояния государств в военно-промышленной сфере.
Конечно, в экстравагантности сценарию Рисмена не откажешь. Но в реальности ударной силой холодной войны становилась радиобомбардировка сознания советских людей «западными» идеями и фактами.
Но насколько представления американских социологов соответствовали истинной ситуации в СССР в конце 40-х — начале 50-х годов?
Выйдя победителем из Второй мировой войны, страна, потерявшая почти 26,6 миллиона своих граждан19, залечивала раны, восстанавливала или заново отстраивала уничтоженные и пострадавшие города и деревни, предприятия, электростанции и дороги. В этом масштабном строительстве наряду с «вольными» гражданами трудились и более 2,5 миллиона заключенных и почти 3,8 миллиона пленных немцев.
Но параллельно в стране создавалась атомная и ракетная промышленность, на что были брошены колоссальные средства. Даже после голода, унесшего в засушливом 1946 году жизни 400 000 человек, страна уже на следующий год увеличила экспорт зерна с 0,4 до 2,4 млн тонн. В минимальной степени финансировались культура (особенно кинематограф — выпускалось не более десятка фильмов в год), образование, здравоохранение, зато в максимальной — производство вооружений. Не было зарубежных кредитов и импортных товаров, выделялся минимум средств на производство продуктов питания, одежды, бытовых товаров. Ветераны вспоминают, что из-за нехватки посуды в больницах случалось использовать консервные банки. Но деньги в военную промышленность поступали без перерыва.
Создание ракет и ядерного оружия требовало развития смежных отраслей промышленности. В то время как советские философы старались доказать, что кибернетика — лженаука, ученые и инженеры разрабатывали быстродействующие электронно-вычислительные машины, необходимые для расчета ядерных реакций и траекторий ракет. Кибернетические машины серии «БЭСМ» по своим характеристикам ни в чем не уступали американским аналогам. Рождались ракеты и мощная современная авиация. В небе над воюющей Кореей пилоты реактивных истребителей МиГ-15 сбивали американские «Сейбры». Но при этом страна не могла вытянуть в нужных объемах выпуск автомобилей, тракторов, комбайнов, холодильников, стройматериалов, строительство жилья, чтобы удовлетворить в полной мере запросы людей, предприятий и хозяйств. Когда не доставало тракторов, «пахали на быках»: плуги, вспахивающие землю, тащили лошади, быки, и даже коровы. Сельскохозяйственные работы легли на плечи женщин и подростков (большая часть мужчин так и не вернулась с войны, а среди вернувшихся большинство были инвалидами). Из хозяйств выжимали непомерные налоги, но крестьянам оставили собственное подворье, с продукции которого они и жили. И умудрялись продавать городу яйца, молоко и овощи в частном порядке.
