– Что ж, приказ мой, – горько усмехнулся Андэст, – я в силах его отменить.

Пока полонийцы беседовали в покоях наследника, в зале заседаний вновь разгорелся спор. Муссо некоторое время вникал в сложившееся положение, выслушивая доводы сторон, и, наконец, высказался:

– Корнильёнцам известно, где находится наследник, это плохо, но не смертельно. Они не решатся атаковать замок. Осада тоже не возможна, вокруг наши сторонники. Его высочеству Тэотилю безопаснее находиться в замке, а вот Диоля надо как можно быстрее сопроводить в Полонию, иначе путь могут отрезать.

– Я позабочусь об охране, – сказал Збитчо, – старик, приехавший с вами, останется здесь со своим внуком, или отправится в Полонию?

– Королева Рогнеда приказала ему вернуть Диоля, думаю, Андэст уедет.

– На рассвете всё будет готово к путешествию, сообщи гостям, – сказал Збитчо своему подручному и покинул зал, намереваясь лично подобрать людей для сопровождения Диоля.

Совещание продолжилось под руководством Муссо, ему докладывали о намеченных военных операциях. Многое командир одобрил, сделал кое-какие замечания. Засидевшиеся до самого рассвета командиры и военные специалисты, сразу после совещания вышли проводить полонийского принца. Тот, в отличие от них, прекрасно выспался и бодро ступал по брусчатке двора, выслушивая добрые напутствия. На боку он придерживал ножны короткого меча, подобранного Збитчо по приказу Тэотиля. Свой меч, отнятый корнильёнцами, мальчик так и не смог вернуть, несмотря на все требования, высказанные им во время пребывания «в гостях» у короля. Попрощавшись с Муссо, Тидиано и Дианором, Диоль обнялся с Тилем и уселся в карету. Андэст, которому больно было расставаться с внуком, тоже крепко обнял его и твёрдо сказал, впервые в жизни назвав полным именем:

– Я горжусь тобой, Тэотиль.

– Счастливой дороги, дедушка, – откликнулся юноша, – успокой маму. Её сын станет хорошим королём.

Андэст улыбнулся, осторожно провёл по волнистым волосам внука:

– Твоя голова достойна короны. Прощай!

– До свидания!

Наставник, взяв протянутый ему Збитчо меч, тоже сел в карету.

Ворота открыли, экипаж выкатился из замка, за ним следовали всадники. Неожиданно для всех с обочин дороги к карете бросились женщины и дети, караулившие за стенами замка. Они приветствовали принца и заглядывали в окна, пытаясь разглядеть его, каждый из них нёс голубя.

– Откуда здесь народ в такую рань? – недовольно бормотал Андэст, задёргивая шторы. Стало совсем темно. Диоль, наблюдая за происходящим в щёлочку, увидел, как в небо взмыли выпущенные птицы.

– Голубей выпустили, – сказал он.

– Не нравится мне это, – тяжело вздохнул наставник, и, справившись с предчувствиями, бодро сказал принцу: – будем надеяться, это хороший знак.

Птицы действительно были условным знаком. Это выдумка начальника охраны Корнильё. Люди Кочано за три дня до этого обошли окрестные селения и известили жителей о том, что те, кто заметит выезд принца из замка Муссо, и поприветствуют его выпущенным голубем, получат вознаграждение. Почти все дети и некоторые женщины, сменяя друг друга, ждали у ворот. Теперь радостная толпа поспешила к главе ближайшего селения, где оставлены деньги. Наблюдатели Кочано, как только увидели взмывших в небо голубей, вспрыгнули на коней и помчались в глубину леса с докладом командиру. Дорога, протянувшись по лугам, ныряла в лес, через некоторое время разбегалась на две. Более широкая вела вглубь страны и упиралась в столицу, вторая направлялась к границе с Араксией, некоторое время шла вдоль неё и попадала в город, где уже побывал Диоль вместе с Сорхани. Кочано, убеждённый, что наследника повезут в столицу, часть своих сил разместил после развилки. Отъехав на значительное расстояние от замка, карета наткнётся на засаду, за ней незаметно будет двигаться сам Кочано с отрядом, чтобы предотвратить возможное бегство принца. Вопреки ожиданиям, сопровождаемая всадниками карета, доехав до развилки, повернула в сторону от столицы. Узнав об этом, Кочано вознегодовал:

– Почему они поехали к границе? – кричал он на разведчика, доложившего ему о случившемся.

– Нам было приказано двигаться следом, оставаясь незамеченными, – отвечал тот, – То, что карета проехала развилку не так, как предполагалось, сразу сообщили Вам. Предотвратить это было невозможно.

– Как ты думаешь, – обратился Кочано к своему помощнику, забыв про разведчиков, – почему они не поехали в столицу?

– Странно, может быть, решили спрятать принца в Араксии?

– Он, наверное, струхнул, и отказался от планов на трон Корнильё, – предположил кто-то из окружавших командира всадников. Эти слова были встречены одобрительным гулом.

– Корнильё приказал доставить преступника ему. Мы должны догнать, схватить и привезти его королю, – сказал Кочано, вновь повысив голос, и обратился к разведчикам: – вам приказываю во весь опор скакать к нашей засаде и вызвать людей нам на помощь. Остальные будут преследовать принца. Задача: остановить карету, убрать кучера, обрубить упряжь лошадям. Всех, кто будет оказывать сопротивление разить наповал. Живым нужен только мальчишка!

– Нас больше, да и помощь подоспеет скоро, – добавил помощник командира, – им не уйти!

Разведчики поспешили за подмогой, остальные поскакали вслед за Диолем.

Карета быстро скользила по лесной дороге. Мальчик узнавал встречающиеся приметы. Их он старательно запоминал, когда его везли на встречу с «братом».

– В это время в Полонии уже слякоть, – сказал он задумчиво, разрешив себе, наконец, вспомнить о доме.

– Ладельфия севернее, и здесь далеко от моря, – ответил Андэст и напряг слух. – Что за шум, погоня?

Оба схватились за мечи. Снаружи раздались крики. Карета, дернувшись, ускорила движение, но затем остановилась. В окна невозможно было ничего разглядеть из-за мелькания лошадиных крупов.

– Ваше высочество, готовьтесь отражать тех, кто попытается открыть вашу дверь, – сказал наставник, закрыв задвижку со стороны принца.

– Я готов!

Разбито окно, сдёрнуты занавески, и чья-то рука норовит снаружи открыть задвижку. Диоль ударяет по ней мечом. Опять кто-то хочет через окно схватить мальчика, но он яростно колет мелькающие плечи, бока, руки. Слышны возгласы, стоны. Снаружи карету защищают от посягательств. «Это Таш, – мелькнуло в голове принца, – он ехал с этой стороны». Но вот меч обездвижен. Сильный противник зажал его своим оружием в углу окна. Диоль увидел искажённое яростью лицо и руку, схватившую его за пояс. Маленький кинжал, почти игрушка – подарок отца, сохранённый мальчиком во всех выпавших на его долю передрягах, будто сам выскочил из ножен и оказался в левой руке. Диоль со всей силы ударил им силача в локоть. Тот выругался и ослабил хватку. Мальчик смог высвободить меч и нанести им удар в грудь, отбросив противника от кареты. Таш продолжал сражаться, не подпуская к ней других корнильёнцев. Появилось свободное мгновение, и Диоль оглянулся на Андэста. Наставник стоял на подножке, размахивая мечом, который был слишком длинным, чтобы орудовать им внутри кареты, как это делал принц. Дверь уже сорвана с петель, и ничто не защищало старика кроме его собственной отваги. С той стороны противников больше, они видно сочли, что через открытую дверь легче добраться до мальчишки.

– Спрячь принца в лесу! – крикнул наставник на родном языке, – зная, что никто кроме Таша и Диоля не поймёт его. Гвардеец мгновенно сориентировался и, схватив освободившуюся лошадь, подвёл её к карете:

– Садитесь, ваше высочество!

Диоль пытался открыть дверь, но она не поддавалась. Заклинило от ударов, пришедшихся по ней во время борьбы. Ташу сразил ещё двух противников, а принц был по-прежнему в карете. Тогда гвардеец, перегнувшись через лошадь, ухватил парнишку за шиворот и, вытащив в окно, затянул на седло животом. Диоль едва успел ухватиться за постромки, как ощутил ускоряющееся движение. Положение было ужасно неудобным, риск свалиться и сломать шею очевидным. Изо всех сил мальчик вжал колени в бок лошади и вцепился в седло так, что казалось, уже не сможет разжать пальцы. Взглянул назад. Бой продолжался, преследования не было. Видимо, увлечённые схваткой корнильёнцы ещё не заметили исчезновения принца. Таш скакал впереди и вёл за поводья лошадь, поперёк которой лежал принц. Остановиться и дать возможность мальчику сесть нормально, нет времени, но и долго он так не выдержит. Вот поворот дороги скрыл беглецов. «Спрячь принца в лесу!» – стучало в мозгу. Глаза выхватили просвет в стене леса с одной стороны дороги. Таш придержал лошадей и направил их по едва заметной тропинке. Ветки хлестали по лицу, пришлось пригнуться. Удалившись вглубь так, чтобы не видна была дорога, гвардеец спешился и помог Диолю сесть в седло. Мальчик чувствовал себя скверно. Кровь прилила к лицу, ужасно болел живот и колени. Таш дал ему поводья своей лошади, пригнувшись, пробрался к дороге и спрятался за толстым стволом. Вскоре мимо промчались несколько всадников, за ними ещё группа. Это корнильёнцы бросились в погоню за принцем. «Наших нет, – подумал гвардеец, – не могут преследовать противника. Либо все убиты, либо тяжело ранены». Он сильно ударил по стволу, осыпав с ветвей снег на тропинку, теперь следы не выглядели свежими, и поспешил к принцу – неизвестно как быстро противник сообразит, что догоняет пустоту.