Лёгких у моргоров было много, и находились они в полостях костей. Дыхательная система, как нетрудно догадаться, при такой конструкции могла быть только трахейная. Кровь переносила лишь питательные вещества, а не кислород.

Когда биологи Ковенанта получили эти описания, у них дружно поотвисали челюсти. Нет, саму возможность такой жизнедеятельности никто под сомнение не ставил — ничего запредельно-фантастического в ней не было. Те же мгалекголо были во многом устроены по схожему принципу. Другое не укладывалось в голове — зачем эволюции или разумному проектировщику могли понадобиться подобные существа? Какие преимущества в борьбе за выживание они могли получить перед обладателями нормальных эндо- и экзоскелетов?

Можно понять, почему бывает выгодно упаковать существо в контейнер. Защитить от радиации или от каких-нибудь мелких кусачих тварей… Но зачем паковать его в такой тесный, узкий контейнер? Оптимальная форма для защитной оболочки — это шар, минимальная поверхность при максимальном объёме.

— Стоп, — подпрыгнула Дэйр-Ринг, — кажется, я поняла! Это будет иметь смысл, если одна и та же костная структура может по очереди играть роль то эндо-, то экзоскелета!

— А ведь верно, — подхватил Ричард. — Их волокна роста вполне могут быть рудиментом такого перехода! Если что-то регулярно, но не постоянно угрожает нашим мягким тканям, может быть выгодно время от времени прятаться в собственный скелет, как в раковину. Потеряем часть биомассы, но жизненно важные органы не пострадают. При этом даже в панцире мы сохраняем подвижность и способность к действию, что может быть необходимо для перехода в более безопасный район. Не все же умеют делать мягкие ткани прочнее стали, как мы.

— Но я ни разу не видел, чтобы они ходили «развёрнутыми», — возразил Шторм. — А наблюдал я за ними долго.

— Может быть, эта способность была утрачена относительно недавно по меркам эволюции, и кости ещё не успели изменить форму под новую ситуацию. Или они по какой-то причине осознанно отказываются от наращивания плоти поверх скелета. Люди тоже делают далеко не всё, что им позволяет делать биология.

Сейчас, однако, гораздо важнее было не то, что моргоры представляют собой как биологические объекты, а то, что они могут как цивилизация. А могли они немало. В конце концов, это была единственная полноценная индустриальная межпланетная цивилизация в Солнечной системе этой эпохи. Жрецы-Короли умели больше, но не любили сражаться и постепенно вымирали. Курии могли больше, обожали войну, но постепенно утрачивали технологии и деградировали в культурном плане, вдобавок страдали от дефицита ресурсов. Барсумцы лишь немного отстали технологически, любили воевать даже больше, чем курии, и размножались в темпе эпидемии, но им категорически не хватало стремления к победе и понимания, что такое космос и с чем его едят. Амторцы вообще не слышали о космосе, поскольку никогда его не видели, у них даже понятия такого не было — «планета». На попытку описать истинную структуру вселенной они реагировали замысловатым словечком «масаракш!». Земляне были самыми многочисленными и динамичными в социальном и научном плане, но они поздно начали — и поэтому категорически отстали в технологиях, занимая второе с конца место — после гориан. Кроме того, Земля в сравнении со всеми остальными имела чудовищно низкий уровень мобилизации — на ней был солдатом в лучшем случае каждый десятый, причём большинство — из-под палки. Подавляющее большинство землян хотело просто жить мирно и делать свой маленький бизнес. Конечно, по этому параметру ни один мир не мог сравниться с Барсумом, где каждый мужчина — воин по определению. Однако многие подошли достаточно близко — на Горе-1 и Горе-2 воинские касты многочисленны и весьма престижны, у курий каждый доминант имеет с трудом сдерживаемый инстинкт убийства. Только амторцы и Жрецы-Короли, подобно землянам, воюют лишь по необходимости — но на Амторе необходимость возникает гораздо чаще.

А вот империя моргоров не имела столь явных преимуществ перед потенциальными соперниками, но при этом не имела и явных недостатков, уязвимостей, присущих всем остальным. Размножались они медленнее барсумцев, зато меньше себя ограничивали, и на данный момент их было пятьсот миллионов — многочисленнее только земляне. Они умели строить планетолёты на гравитационной тяге и делать их невидимыми — и главное, они хотели их строить. У них была грамотно поставлена работа разведки и контрразведки — правда, только на других планетах, на собственной в этом смысле творился мрак и ужас. Моргоры считали себя настолько выше всех остальных разумных, что просто не допускали мысли, что кто-то из них станет работать на чужаков. Однако пока такая небрежность сходила им с рук, поскольку другие игроки понятия не имели об их существовании. Курии были в курсе, что в районе Юпитера иногда пропадают их планетолёты, но не догадывались, почему. Они предположили, что там находится какая-то хорошо замаскированная база Жрецов-Королей. И в общем угадали правильно — ошибка была только в том, кто именно с этой базы оперировал. Что знали или о чём догадывались сами Жрецы-Короли, выяснить пока не было возможности.

Общественный строй моргоров представлял собой классический фашизм — жёсткая дисциплина в сочетании с постоянной ориентацией на войну. Они считали себя великими воинами, которые покорили весь Юпитер (именно Юпитер, а не Гор-2, впрочем, вряд ли внутри газового шара у них нашлись бы достойные противники), и которым самой судьбой предназначено захватить теперь остальную Солнечную систему. В действительности они были хорошими солдатами, но никакими воинами — хоть средний землянин, хоть средний барсумец прибил бы среднего моргора не запыхавшись. Но… «При двухстах орудиях на километр фронта о противнике не спрашивают и не докладывают». Идеальная дисциплина и мощнейшее производство — это такие вещи, перед которыми личная доблесть пасует. В недрах Гора-2 ожидал своего часа могучий флот, готовый к наступлению. Точной его численности Джаффа Шторм выяснить не смог, сказал просто «устал считать корабли». Остальным участникам совещания для представления хватило уверенности моргоров, что при необходимости этот флот сможет доставить их ВСЕХ на любую планету Солнечной системы одним рейсом. Все пятьсот миллионов, да.

К счастью, идти в атаку прямо сейчас «скелеты» не собирались. Они подсчитали, что могут захватить любую планету (да, даже Гор-1, флот Жрецов-Королей не рассчитан на перехват прорыва множества лёгких судов), но если остальная Солнечная против них объединится — их вынесут в одни ворота. Кроме того, была ещё Турия, феномен, которого они не понимали и откровенно боялись. На Земле ещё не родился Адольф Гитлер, но моргоры уже учли его ошибки и не собирались их повторять. Они вели долгую и сложную шпионскую игру, рассчитанную на много поколений. Ослабить все планеты изнутри, переманить их лучшие кадры, похитить технологии, купить политиков — и лишь потом, когда миры будут готовы сами упасть к ним в руки, как спелые плоды — сильным ударом тряхнуть «яблоню».

— Они уже знают, что кто-то занялся курощением курий, — закончил доклад Шторм. — Но ещё не понимают, что это за новая сила и откуда она взялась. Поэтому пытаются собрать о нас максимум информации.

— Ну что, — ехидно поинтересовалась Дэйр-Ринг, — будете теперь захватывать и их, тираны-самоучки вы наши? Один хотел свой корабль-планету, второй хотел себе солдат — вот, пожалуйста, берите то и другое разом, в своё удовольствие.

— Я бы не отказался от таких дисциплинированных и трудолюбивых подданных, — серьёзно сказал Гродд, — но увы, это нереально. Моргоры — расисты, они скорее уничтожат себя, чем признают в империи власть чужака. Кроме того, у них не такое представление о власти и силе, как у курий — мне не удастся впечатлить их ни телепатией, ни моими навыками бойца.

— Для скелетиков хороший правитель — это хороший администратор, — подтвердил Джаффа Шторм. — Вот Граприс у них бы точно живым богом стал. А что, попробуй, трупик? Может за своего примут?