— ...яхта! Неизвестная яхта! Наблюдаю вас на радаре по пеленгу один-шесть-пять в двенадцати милях, ответьте катеру Береговой охраны Барбадоса гольф-два-ноль-два! Приём.
Это было второе чудо за сегодняшний день!
Их интересовало, почему мы так долго не отвечаем на запрос. Почему? Да потому что по ряду причин были на другом канале. Правду говорить всегда легко. Мы тут же дали им «PAN PAN» и сообщили, что мы — британский парусник «Desperado», что у нас форс-мажор, на борту тяжелораненый. Катер сказал «Роджер», велел убрать паруса, заглушить двигатель, лечь в дрейф и приготовить яхту к досмотру; время подхода — примерно сорок минут.
И мы легли в дрейф. Сорок минут — более чем достаточно, чтобы без сожаления выбросить за борт все автоматы, магазины и револьверы (кроме винтовки, конечно). Нашего «Весёлого Роджера» мы на всякий случай сняли с краспицы и уложили подальше; собрали с палубы стреляные гильзы, чехол с метательными ножами Руслана тоже утопили. После этого я достал судовую роль и задним числом вписал туда пассажира Руслана Дароева. Его документы выглядели вполне нормально и даже имели не просроченные визы. Не поверите — включая даже американскую. Кисти рук — свои и Руслана — я тщательно протёр бензином, чтобы убрать с них остатки пороховой гари (на всякий случай). После этого мы откупорили банку с ананасами и уселись в кокпите ждать. Данни, который всё это время просидел в салоне, наконец, вылез наверх и, высунув язык, наслаждался солнцем. Вскоре над корветом появился двухмоторный «бичкрафт», который сделал круг, качнул крыльями и, не выходя на связь, улетел на вест.
Точно в указанное время изящный быстроходный катер с пулемётом на баке подошёл к правому борту, и к нам на палубу спрыгнули четыре человека. Это оказалась досмотровая группа во главе с тучным усатым офицером, а также некто Ян Тауншенд, тут же предъявивший жетон частного детектива. Окинув взглядом корвет, он только присвистнул. Мы объяснили им, что взяли на Ла-Тортуге пассажира, который уплатил наличными и попросил о морской поездке до Гренадин, но по пути яхта попала в жестокий ураган и была вынесена в Атлантику, где мы потеряли ориентировку, а сегодня подверглись нападению пиратов. В стычке с бандитами пассажир был тяжело ранен. Доказательств было более чем достаточно. Что же до пиратской моторной яхты, то она во время атаки взорвалась. Неизвестно почему. Может, из-за неаккуратного обращения с базукой — да-да, у них была базука, и они пытались обстрелять наш парусник гранатами. А может, у них что-то случилось с газовыми баллонами. Мы не знаем, и нам, если честно, наплевать — нас куда больше занимает тот приятный факт, что мы счастливо отделались.
Офицер Береговой охраны и плюгавый детектив Тауншенд внимательно выслушали нашу версию. Если честно, местами она была шита белыми нитками, да, но всё же было достаточно доказательств, работавших в нашу пользу. В общем, мы прикинулись невинными овечками (а ведь так оно и есть!), и надо же — нам это сошло с рук.
Наверно, у офицера всё же появились некоторые подозрения, что в нашем рассказе не всё гладко, но, похоже, аргументировать ему было нечем. Катер крейсировал примерно в тридцати милях на норд-вест от нас. Они слышали, как кто-то вызывал по радио каких-то «англичан на яхте» и предлагал перейти на семьдесят первый канал, на котором последовало предложение застопорить ход и поговорить, а в ответ — увесистые ругательства женским голосом. Чуть позже они увидели на горизонте сильный взрыв.
Мы не стали скрывать название пиратского судна — «Золотая лань» — пусть разбираются, но про всё остальное умолчали, чтобы не подводить Руслана. Мало ли что может всплыть. Они даже не спросили, где личные вещи пассажира и его остальная одежда — а вот мы не догадались это дело предусмотреть... Теперь уже было поздно, но нам по этому поводу ничего сказано не было. Полицейские бегло осмотрели корвет и ничего криминального, понятно, не нашли. Да они, наверно, и сами по опыту знали, что не так-то просто найти что-либо на чужой парусно-моторной яхте — особенно если не знаешь, что именно ищешь.
Потом вопросы задавал частный детектив. Он сказал, что появился на Антильских островах с заданием отыскать следы шестнадцатилетней красавицы Сьюзен Руж, дочки какого-то медиамагната. Полтора месяца назад она сбежала из родительского дома на папиной яхточке «Пеламида» (ничего ж себе «яхточка» — как минимум, полмиллиона евро). По всему выходило, что девушка отправилась по Карибскому морю за романтикой приключений, а в компаньоны взяла некоего молодого повесу по имени Ларри Дрю. В процессе поисков детектив без особого труда выяснил, что они засветились наФлорида-Кис и на Ямайке, а последний раз «Пеламиду» видели на острове Тринидад, и что она уходила, как сказали в одной из тамошних марин, на Барбадос. Детектив полетел на Барбадос, однако яхта туда так и не прибыла. Звонки-запросы на Гренадины и прочие Наветренные-Подветренные острова ничего не дали. Руководствуясь профессиональным чутьём, детектив Тауншенд напросился в океан на борту одного из катеров Береговой охраны, которые патрулировали зону, где в последнее время участились пропажи яхт, по-видимому, связанные с пиратами. А потом был вот этот взрыв.
Мы честно рассказали всё (ну, или почти всё), что знали о печальной судьбе бермудского шлюпа «Пеламида», а в доказательство предъявили Данни, бело-синие тапочки и водительские права Сьюзен Руж, которые якобы нашли на борту. Детектив тут же вынул спутниковый телефон, поговорил с какой-то истеричной дамой, а потом сказал, что уже через три часа на Барбадос на частном самолёте прилетит Вивьен Руж, старшая сестра Сьюзен. Мы потом действительно встретились с ней (она была безутешной, всё время плакала) и отдали ей в руки Данни, который тоже непрестанно скулил, тщетно пытаясь рассказать, как оно всё было на самом деле. Благодарение Всевышнему, что эта история для нас закончилась не так уж и плохо, а также за то, что собаки не умеют давать показания и писать мемуары. Вивьен пожелала узнать наш банковский счёт, чтобы перевести на него некую сумму в качестве вознаграждения, но мы, разумеется, отказались.
Руслана мы больше не видели с того момента, как матросы катера перегрузили его к себе на борт. Я искренне верю, что Руслан сейчас живёт где-нибудь в своей Чечне и строит хорошие красивые дома, хотя там, говорят,по-прежнему стреляют.
Две недели на Барбадосе пролетели, как один день. Мы привели корвет в порядок, нам помогали все братья-яхтсмены, кто был рядом. Купили новую аппаратуру, паруса... Ну, во-первых, мы получили солидную страховку. А во-вторых, ещё был некий странного вида парень по имени Артур, с кучей денег, который оказывал нам помощь даже там, где не надо. Подозреваю, что его подослала Вивьен Руж. Кстати, рубку мы решили не менять, и вы можете увидеть снаружи заплатки – когда-то это были дырки от пуль...
Что потом? А потом мы подняли паруса и пошли в район точки, которую сохраняли в памяти приёмника GPS под именем «О.С.». Поскольку сам приёмник был угроблен в том морском бою, нам пришлось мучительно вспоминать все наши курсы и галсы в обратном порядке. Понятно, что ни о какой точности речь не шла, однако мы пытались. Две недели кряду мы тщетно утюжили океан, раза три нам попадались большие полицейские катера... Увы. «Купол» мы так и не нашли. Оно и немудрено: на него ведь надо буквально в упор наткнуться...
И лишь потом мы, наконец, добрались до Клифтона и справили — пусть с солидным опозданием — день рождения Хосе. Говорят, что раньше нельзя, а позже — можно. Рассказали о своих приключениях — опустив, разумеется, некоторые детали. Хосе, в свою очередь, поведал, каких дел натворил на Гренадинах тот злосчастный тайфун, сколько было переломано яхт и ботов в его марине, сколько домов осталось без крыш. Как он сказал, благодарение Пресвятой деве Марии, что ураган двигался со скоростью просто необычайной, и его быстро пронесло в океан. «Я же не знал, что в этом тайфуне и вас тащит!» — разведя руками, сказал он, словно оправдывался. Но при этом Хосе широко улыбался и наливал душистый херес.
