— Я?! Я ничего такого не сделала, лишь свела одного наёмника и одного торговца оружием, да обеспечила хорошие скидки.

Пэхи… Сестра всё же замешана.

— Минитфра, Королева злится.

— Пусть злится и дальше. Раз меня еще не отволокли в Паутину, значит никаких доказательств у них нет. Да и не может быть, я была осторожна. Вопреки твоим явным опасениям, я прекрасно владею собой и точно знаю, что делаю.

Змейка соскользнула со своего дурацкого трона и подошла ко мне:

— Что еще сказала Паучиха?

— Велела отстать от Вауу.

Минитфра зло улыбнулась:

— А я приказываю тебе его убить, как ты поступишь?

Сестра знала, что я не мог ослушаться ни её, ни тем более Аррастру. Первое грозило мне изгнанием и преследованиями, а второе казнью в Паутине.

— Змейка, — ласково позвал я её, вспоминая детское прозвище — Ты же всегда отличалась умом и изворотливостью, почему сейчас действуешь так грубо, подставляешься?

Минитфра прищурилась:

— Что ты задумал?

Я улыбнулся:

— Ничего особого. Аррастра разрешила мне поиграть в месть, но вредить серьёзно запретила, поэтому убивать его сейчас будет очень и очень неразумно. А вот узнать поближе, возможно, даже, втереться в доверие…

Многозначительно посмотрев на сестру, я шагнул еще ближе к ней и прошептал почти на самое ухо:

— Разве не этому нас учила мать? «Лучший способ уничтожить врага — это узнать его». Белый Вихрь оказался намного более сильной фигурой, чем мы предполагали. У него верные и необычные друзья, он сам неплохо умеет постоять за себя, так может и не стоит лезть на рожон? У столь видной фигуры не может не быть врагов, так давай попробуем убрать его их руками, не подставляясь, не вызывая гнев Паучихи.

Острое ухо Минитфры дёрнулось, она чуть сдвинула голову, наклоняя её ближе ко мне:

— В твоих словах есть резон. И нотка трусости.

На последних словах сестра хлестнула меня по щеке левой ладонью, оставляя глубокие царапины от сакэша:

— Не терплю трусость. Ты Цаде! Мужчина, но всё же Цаде! А они враги, кровники! Они отдали этим нарзи наш Замок, а ты смеешь, что-то мямлить о их силе?!

— Сестра, одумайся — мы слишком слабы, чтобы идти против Αррастры! Да и Ллос…

— Я тоже Жрица, тоже её Дочь, а она к нам несправедлива! Если таков вкус верности традициями, то я предпочту присягнуть Императору!

Вот оно. Вот он истинный замысел Минитфры — перейти на сторону Поклявшихся, вновь предать Ллос и Храм. Нет, этого нам точно никогда не простят, это будет закатом нашего Дома. Но говорить с сестрой бесполезно, она не слышит доводов рассудка, потерявшись в мечтах о власти и могуществе, а значит, всё что остаётся сделать — это затаиться, вновь притворившись, что я согласен с её планом и выжидать, выжидать пока сестра не подставится.

Из «тронного зала» я вышел в странном настроении, в полном смешении противоречивых чувств — обречённость и облегчение — ненастроенной арфой звучавших в голове. Обречённость была понятна, ведь при таком раскладе, своеобразное предложение Аррастры становилось единственно возможным вариантом, даже с учётом крайне нежелательной женитьбы на одной из Жриц, а то, что это будет именно Жрица, я был уверен. Но вот облегчение было несколько неожиданным… Неужели меня так сильно напрягал приказ Минитфры, когда я еще раздумывал следовать ему или нет? А теперь, когда я точно знаю, что не стану открыто вредить Ρаэлю, да и Вауу в целом, всё стало проще, легче?

Проще ли? Кинжал оттягивал пояс с левой стороны, напоминая не только о неуместном порыве, но и о его причине. Раэль. Белый Вихрь. Принцесска. Он так старается меня превзойти, что это уже даже не смешно, а немного, совсем чуть-чуть достойно уважения. Εсли бы не его идиотские выходки и подставы, можно было бы даже попробовать подружиться, отчасти из желания действительно узнать его поближе, а отчасти… Крэшшш, всё совсем непросто.

Последний наш поединок, вновь заключённое, и проигранное им пари, подтвердило ещё кое-что важное — он следует своему слову, даже если ему это дорогого стоит, но и на язык он совершенно не сдержан. Когда в качестве выигрыша я потребовал, чтобы он признался в своём влечении к одной из самых глупых, зато крайне озабоченных поиском достойного мужа красавиц с Танцев, его лицо перекосилось, но условие он выполнил в тот же вечер. А потом по коридорам Академии ещё долго разносились смешки студиозусов, прознавших о подставе и полезших к Раэлю с многочисленными предложениями помочь скрасить одиночество, раз он так изголодался по ласке, что сперва заплетает странные косы, а теперь, не иначе как в отчаянии, начал приставать к самым «опасным хищницам».

Не удержались от подколок и Братья, Дуагго сунулся было с шуточкой на тему озабоченности некоторых инкубов, но Принцесску так издёргали приколами, что он совершенно необдуманно обозвал нашу четвёрку «кроликами-нимфоманами», мол, мы сами настолько не удовлетворены сексуально, что приписываем свои желания ему. И многозначительный такой взгляд в мою сторону. Αж ухо дёрнулось. И совсем не кроличье.

И ещё что-то дёрнулось, глубоко внутри, там, где обычно была лишь пустота и тишина. Трудно признать, но в чём-то Раэль прав. Все мы в каком-то смысле сидим на «сухом пайке», лишь частично заглушаю тоску быстротечными романами, обрывая их на корню, стоит лишь капельке чувств просочиться сквозь возведённые стены. В этом нет ничего удивительного — привязка не щадит никого, но все мы прекрасно понимаем, что, страшась неизбежного, постоянно ограничиваем себя. Понимаем, но никогда об этом не говорим, а чаще всего и себе лжём. Поэтому слова Принцесски ударили по больному, задев то, что не стоило трогать.

Впрочем… Принимая во внимание участь, уготованную мне Αррастрой, имеет ли смысл чего-то еще бояться? Паучиха сказала, что я буду свободен после рождения дочери, но что такое свобода мужчины из Верных? Пшик, пустой звук, краткий миг, который любая высокопоставленная дроу может оборвать по своему желанию. А ведь «временная жена» может и не захотеть уходить, отпускать меня, и чью сторону тогда примет Королева? Уж точно не мужчины. Так что по завершению Академии ждёт меня в лучшем случае неизвестность, в худшем… Интриги, кровавая борьба за власть, постоянный страх попасть в Паутину, предательство, яды, подносимые лучшими друзьями — все любимые развлечения дроу. У меня есть только эти несколько лет в Αкадемии, только эта недолговечная иллюзия свободы и независимости, а значит, я просто обязан потратить это время, если не с пользой, так хоть в удовольствие.

— Говорят, у тебя было весёлое лето?

Мы с Маром сидели в нашей комнате и разбирали только что полученный от кастеляна инвентарь для второго курса. Совы в комплекте всё ещё не было, но я не терял надежды.

— Очень весёлое. Началось оно с очередного покушения.

— Успешного?

Шутник.

— Ага, успешного. Перед тобой сейчас лич, разве ты не чувствуешь?!

Эльф рассмеялся, и высокогорный ручей запел под утренним солнцем, разбрызгивая искры добра и радости, рождая радуги и вспышки на солнце. Да, при взгляде на него только такие пафосные, абсурдные метафоры и приходят в голову.

— Я не о том. Нашли зачинщиков?

— Да, всё те же лица. Свизрены. И Милфейсы. Только последние тайно, как обычно.

— Подожди, там ещё что-то про необычное оружие было?

— Да. Пушка. Гномья. Слышал о таких?

— Кажется, одна из их новейших разработок?

— Именно.

— И как?

— Пэхово. Нам повезло, что я случайно накрыл весь расчёт Стазисом, они не успели даже одного выстрела сделать. Иначе я бы тут не сидел. Мы потом немного поэкспериментировали. Щит против неё вообще не держит. Прогибается и рвётся от первого же удара.

— Ничего себе!

— Да. Гномы постарались на славу. Зато теперь каждый из Дозоров оснащён двумя орудиями. Ещё четыре поставили в Цитадели.

— Лучше было бы их запретить…