– У вас есть королевское слово, монсеньор, – напомнил сыщик с легкой улыбкой. (То есть напомнил, видимо, не богатырю.) – А мы лишь следим, дабы оно исполнялось неукоснительно.

– Гляди, дядя, не переусердствуй, – пробурчала Мишка. – Не всем по вкусу такая слежка.

Тут опять включился Луи, спеша сменить тему:

– Хорошо, теперь следующий вопрос. Тут уже упоминалась Гильдия магов… Как по-вашему, с этой стороны ничего не грозит?

– К кому вопрос-то? – поинтересовался Светлан.

– Прежде всего к вам, мой герцог.

Ну ясно, своих баронов король мог опросить еще до прихода гостей.

– А что сами думаете… сир? По словам Круста, вы запретили трогать гильдийцев. Хотя наверняка знали, что настроения среди них бродят… э-э… всякие.

– Кого заботит, что думают рядовые маги, – пожал плечами Луи. – В Гильдии важны лишь три десятка, что входят в Совет… и то, когда собираются вместе. А прочее время всей ее политикой заправляет Семерка.

– Политбюро, ну да, – усмехнулся богатырь. – Собственно, речь как раз о Семерке. А если и вовсе сужать круг, то о ее спикере, Сейдже, тоже входящем в пресловутую цепь агентов неведомого чужака.

– Разумеется, мне известна позиция Первого, – кивнул король. – Он лелеет мечту о правопорядке, где управлять страной станут маги, а монарх сделается элементом декора. Конечно, Сейджу не хватает власти – это так понятно!

– Особенно… гм… ладно. – Вот на личности не стоит переходить. – Стало быть, вся Семерка так не считает?

– Ну-у… там есть и разумные люди.

– Разумные – это кто разделяет воззрения правителя?

– К примеру, общая наша знакомая, графиня де Компре, – продолжил Луи, предпочтя не заметить очередную шпильку. – И не только она.

Что произойдет дальше, Светлан уже представлял – то ли сработало его предчувствие, то ли попросту догадался.

Словно бы следуя сценарию, монарх дважды хлопнул в ладони. Спустя секунды дальняя дверь открылась, и в зал вступил упитанный человек в фиолетовой мантии, небрежно опирающийся на вычурный посох. В отличие от Сейджа, этот гильдиец вовсе не выглядел аскетом, а маленьких земных радостей явно не чурался – возможно, на них его и поймали вербовщики короля.

Неспешно приблизившись, маг остановился против Светлана и принялся вещать на незнакомом языке, напевно и торжественно, одновременно исполняя пассы пухлыми руками. Солировал он довольно долго, произведя своим выступлением немалое впечатление на Луи… возможно, еще и на де Крамма. Прочая публика оказалась менее отзывчивой, хотя внимала не без любопытства. А Мишка заодно и осваивала новый язык.

– Похоже, разновидность эльфского? – предположила она, когда оратор наконец выдохся. – Хотя сильно покореженная людьми.

– Да, это пришло от них, – подтвердила Лора.

Глянув на помрачневшее лицо мага, богатырь усмехнулся.

– Славишься, как заклинатель? – спросил он. – Верно, можешь уболтать любого? Но в каждом правиле есть исключения – вот на одно из них ты нарвался.

Вздохнув поглубже, толстяк выдал еще куплет, с каждым слогом набирая громкость, вбивая фразы, как гвозди… вернее, пытаясь это исполнить… и подкрепляя заклинания уже не только ладонями, но и жезлом.

Дождавшись, пока у певуна кончится воздух, Светлан сказал:

– Знаешь, родной, с меня любые слова – как с гуся… магические там или нет. Ты выбрал неподходящий объект. А вот если я обращусь к своим аргументам…

И он показал кулак, вполне способный проломить крепостные ворота. Пожалуй, здесь такой довод даже слишком весом.

Пожав покатыми плечами, маг произнес обычным голосом:

– Как и следовало ожидать, на истинного богатыря чары не действуют. Но это вовсе не значит, что они слабые.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул Светлан. – А ты умеешь подать товар.

С достоинством поклонившись, толстяк назвался:

– Мэтр Фриско. К вашим услугам, монсеньор.

– Да мне вроде без надобности.

– Присаживайтесь, мэтр, – пригласил король.

Поклонившись еще раз, маг величаво расселся. Кого он хочет обмануть этой важностью: не себя ли? Если уж продаешься, то старайся выглядеть дорогим. Что ж, наш мэтр не первый… а уж не последний – наверняка. Этому творцу хотя бы неловко…

– Итак, в Семерке уже двое работают на короля, – заключил Светлан. – Осталось склонить еще парочку.

Поморщившись, Луи нехотя подтвердил:

– Ну, если коротко и… э-э… упрощая…

– Да так, так, – перебил богатырь. – И какие перспективы набрать большинство – а, мэтр? Только давай без экивоков.

– Одного я почти убедил, – с готовностью ответил тот. – Еще двое – колеблются. А к кому примкнут, будет зависеть от того, как сложится ситуация в королевстве.

– Ничего себе!.. Выходит, за вычетом Сейджа, предавшегося неведомому Духу, лишь один в Семерке оказался с твердыми устоями?

– Мэтр Хуго, – сообщил… или, вернее, доложил Фриско, не скрывая почтения к упрямцу. – Вот здесь ничего не светит – не стоит и пытаться. Но хуже всего, что за его Домом немалая сила, а тамошние адепты – из лучших в Гильдии. Знаете, милостивые судари, – задумчиво прибавил он, – это чревато расколом. Стоит Хуго заподозрить стороннее влияние, как он потребует созвать Совет, а вот там расклад несколько иной. И вообще, чем больше народу толпится у руля, тем трудней управлять судном.

– Хочешь сказать: труднее контролировать магов? – уточнил Светлан.

– Именно, – вздохнул мэтр. – Хотя иные не поддаются контролю вовсе.

Занятно: в последней фразе прозвучало злорадство – похоже, нацеленная на короля. Это что, корпоративная гордость?

– Кому не нравится поводок, пусть вспомнят про клетку! – с внезапной жесткостью произнес Луи, не хуже богатыря ловивший нюансы… во всяком случае, такие.

– Это вы не мне говорите… э-э… сир? – поинтересовался тот.

– Я говорю о Хуго, – отрезал правитель. – И о всех, кто стоит за ним. Если им безразлично благополучие страны, если им плевать на мой народ…

– …и на здешнее величество лично, – вполголоса прибавила ведьма.

– То что? – осведомился Светлан.

– …то я сумею вразумить смутьянов, приняв надлежащие меры.

– «Сделано по моему приказанию и на благо государство», – негромко процитировала Мишка. – А кто ж тут предъявитель?

– И что за меры, позвольте узнать? – спросил богатырь.

Король не ответил, надменно поджав губы. Но при этом посмотрел на де Крамма – а тот осклабился с полным пониманием. Ну ясно, гвардия не подведет. Преторианцы, вперед!..

– Это называется творческий подход, – сказал Светлан. – Поскольку подходят тут к творцам. А когда отходят, творить уже некому.

– Ведь они сами напрашиваются, – возразил Луи, пытаясь казаться спокойным. – В такой момент, когда в одночасье может рухнуть всё, когда необходима сплоченность…

– Вокруг монарха? За царя и отечество, ну как же!

– «За Родину, за Сталина», – поддакнула Мишка. – Прямо близнецы-братья – эти самодержцы.

– В конце концов, с чего вы взяли, что меры будут столь… э-э… радикальными? – пожал плечами король. – Если моих людей не вынудят…

– А если вынудят?

– Ну-у, тогда…

– Это обычный довод бандитов: расслабься – и больно не будет. А ежели эксцесс, виновата жертва.

– Ну хорошо, я распоряжусь, чтобы с магами-отступниками обращались со всей деликатностью.

– Думаете, кто-то станет вникать в тонкости? Вояки – парни простые, исполняют по букве. Доктор сказал «в морг» – стало быть, извини… Да что я объясняю! – рассердился богатырь. – В конце концов, кто здесь правитель? Уж такие вещи король должен понимать лучше других. Конечно, если он впрямь – помазанник.

– Да почти всем им плевать на подданных, – заявила прямодушная кроха. – Кого они лелеют – это себя, любимых. И уж свой престиж ну так стерегут!.. Невзирая на чужие жизни.

– Устами младенца, – лишь и сказал Светлан.

– Что у взрослого на уме, – откликнулась Мишка, хихикнув.

Мэтр Фриско осторожно улыбнулся, явно получая удовольствие от сцены. Нахмурившись, де Крамм уставился на короля, словно бы ждал повеления арестовать наглецов – храбрец, надо же! Де Круст прищурил глаза в щелки, сделавшись похожим на пожилого японца, и восседал с непроницаемым ликом. Уж он предпочел бы обойтись без лишних движений, ибо отлично сознавал, куда те могут завести.