Все они оказались связаны между собой пока неведомым, но уже на редкость подозрительным, вероятно, опасным и важным для магического мира общим делом. Я почему-то была уверена, что в ином случае Княжевич не пошёл бы на союз с зятем Розенберга. Но, пока не зная сути предстоящей задачи, я могла оставаться лишь наблюдателем, стараясь подмечать все нюансы услышанных фраз и происходящих событий. По правде говоря, я от души сочувствовала Регине, которая никак не ожидала встретить здесь Дмитрия, выбранного дедушкой ей в женихи. Одного я не могла понять - каким образом Мартину удалось уговорить её принять участие в этой сомнительной авантюре? Он говорил про какое-то условие, поставленное Александром Владимировичем. Может быть, это условие как раз и заключалось в том, чтобы Шульгин также стал участвовать в поиске артефакта, и тогда я им обоим не завидовала, ведь, если никто из них не передумает, им придётся провести некоторое время в одной компании.

- Что же вы стоите? - продолжая изображать из себя из себя гостеприимного хозяина, спросил Шталь. - Присаживайтесь. Разговор обещает быть долгим. Некоторые из вас уже в курсе, что именно нам предстоит найти. Кое-кто даже знает о том, для чего мне это нужно. Впрочем, я бы в любом случае не отказался от столь ценной вещицы. Такими артефактами не разбрасываются, знаете ли, - добавил он, возвращаясь в своё кресло.

Княжевич, допив свой бокал, нахмурился. Дмитрий, занявший место невдалеке от бара, задумчиво хмыкнул. Инна передёрнула плечами и, так ничего и не сказав, села на стоящий возле окна стул, выглядевший довольно неудобным.

- Нам необходим магический предмет под названием Теир, - продолжал Мартин. - Это песочные часы небольшого размера. Возраст - семнадцатый век.

Разом насторожившись, я подняла на него глаза. Известно ли Шталю о том, что мне оказалось знакомо это название? Да и создательницу этого артефакта я, если можно так выразиться, уже встречала.

Дарий Княжевич

Машина капризничала, заставляя вспомнить о том, сколько времени он не отправлял её на техосмотр. Не до того было. Ещё и пришлось свернуть с основной дороги, которую как раз ремонтировали, и поехать в объезд, так что автомобиль и вовсе подпрыгивал на каждом ухабе.

Впрочем, радовало то, что они наконец-то покинули дом Розенберга. За его пределами, казалось, даже дышать стало легче. Как будто сгустившаяся в нём ненависть, оставшаяся от прежнего хозяина, а затем приправленная проклятием Мартина и тоской Инны, отравляла сам воздух, вызывая сквозняки, навевая на посетителей усталость и головную боль.

Шталь, разумеется, не обошёлся без своей всегдашней привычки. Целое представление устроил, заставив всех находящихся в доме ощутить себя как его участниками, так и зрителями. Похоже, Мартин от души наслаждался происходящим, и даже нетерпеливое желание поскорее найти артефакт и с его помощью разрушить проклятие ему не помешало.

Дарий, слегка повернув голову, покосился на Веронику. Девушка полулежала на заднем сиденье машины, глядя в окно, за которым сгущались вечерние сумерки. Она сама захотела сесть на это место, сказав, что не очень хорошо себя чувствует, и удивляться тут было нечему.

Всё то время, что они пробыли в особняке, Вероника держалась очень хорошо. Достаточно невозмутимо, чтобы не показывать собственные эмоции, и довольно наблюдательно, учитывая то, как она присматривалась к остальным и вслушивалась в разговоры. Княжевич ещё раз подумал, что из неё получится неплохой специалист МН - осознающий свою задачу, усердный и способный рисковать.

Вероника не продемонстрировала ничего лишнего даже тогда, когда Шталю вздумалось показать ей портрет её матери, с которой когда-то был помолвлен Карл Розенберг. За ними следом отправилась и Регина, а Инна, Дмитрий и сам Дарий остались в гостиной. За это время они не сказали друг другу ни слова, лишь переглядывались с такими непроницаемыми выражениями на лицах, будто их усадили играть в покер или в «мафию». Разумеется, эта молодая женщина, ставшая женой Мартина, давно была осведомлена о том, кто именно отправил в темницу её отца, и не питала к нему совершенно никакой симпатии. Если же говорить про Шульгина, то он, вероятно, старался держать их всех под наблюдением, исподволь выяснял подводные течения среди них, принюхивался, как зверь, оказавшийся в незнакомой пока обстановке.

Странная из них получалась команда. Оставалось лишь догадываться, что задумал Шталь, решив отправиться в поход именно в таком составе. Из всех лишь у него самого, у Мартина, а также у Дмитрия, судя по всему, был опыт в розыске редких артефактов. Княжевич мог бы взять с собой кого-нибудь из своих сотрудников, но у них сейчас и без того немало работы. Поэтому он был уверен лишь в том, что Вероника должна отправиться вместе с ним. Оставлять девушку одну в городе не хотелось, даже если допустить, что удастся уговорить её перебраться на это время в дом Воронича. Да и специализация у неё самая подходящая - магия созидания, непосредственно связанная с природой магических предметов.

Но что там делать Инне? Сомнительно, что Шталю просто не хочется оставлять молодую жену. Их отношения меньше всего напоминали тёплые и сердечные. И почему же Регина? Что Мартин ей пообещал, чтобы она согласилась на это приключение, на какие скрытые рычаги надавил с целью перетянуть девушку на свою сторону? Если только сказал, что с помощью артефакта она сможет изменить ход времени и вернуть Артура так же, как он сам собирался оживить того мага, чтобы избавиться от проклятья. Вот так разбрасываться шкурами неубитых медведей - вполне в его характере.

Если, в самом деле, представить это собрание как игру в «мафию», то Шталь, несомненно, отвёл себе в ней роль ведущего. Рассчитал всё так, чтобы не сообщать сразу всей информации, выдавать её дозировано, по частям, ловко манипулируя имеющимися у него сведениями. Хорошо хоть, что не стал прятать от остальных ту карту, которую уже показывал Дарию раньше.

- Какая глухомань! - воскликнула Инна, возмущённо фыркнув, когда обнаружила, как далеко находятся жилые поселения от того места, в котором им предстоит вести свои поиски.

- Да ладно вам! - оптимистично возразил Дмитрий. - Зато представьте, какая там отличная экология и насколько красивая природа. Всегда мечтал побродить по русским лесам.

- Вам там самое место, - бросила она, явно недовольная тем, что незнакомый человек не только явился к ней в дом, но и посмел её осаживать. - Вылитый медведь. Водку только не забудьте для антуража, а то как же в русский лес и без водки?

Подметила она верно - Шульгин, в самом деле, чем-то напоминал медведя, и сила в нём крылась немалая. Услышав, что он жил в Лондоне, Княжевич бросил взгляд на Веронику. Неспроста, похоже, русские магические семьи так тянуло в Британию.

На прощание Мартин сообщил, что всем ещё позвонит, напомнил, чтобы закупались всем необходимым, и пожелал удачи, только прозвучало это пожелание не слишком обнадёживающе. Едва сев в машину, Дарий начал осмысливать завершившееся собрание. Смутная мысль не давала ему покоя. Казалось, будто он что-то упустил. Это малоприятное ощущение навязчиво преследовало его, отвлекая от дороги и заставляя заново прокручивать в памяти моменты этого вечера.

Будучи неотъемлемо связанным с выбранным им родом деятельности, Княжевич не понаслышке знал обратную сторону магического мира. Тёмную, отталкивающую, пропитанную неуёмным стремлением к власти. Кто-то из тех, кто ему поддался, сумел с этим справиться, но другие, подобно тому же Карлу Карловичу Розенбергу, оказались слабы и зависимы от желания, коварство которого заключалось в том, как незаметно оно проникало в души магов и ведьм, подчиняя себе их волю, жизнь, душу. Порой к этому подключались демоны, видящие, как близко человек находится к пропасти. Им оставалось лишь его подтолкнуть. А иногда и демоны не требовались. Маги, в современном мире практически избавленные от преследований инквизиторов и охотников на ведьм, сами сооружали себе и виселицу, и дыбу, и костёр, куда отправлялись по собственной воле, отдавая всё ради цели, которая обычно сосредотачивалась на желании власти и непробиваемой уверенности в своём превосходстве над людьми, родившимися без крупицы магического дара.