В своей спальне Баден разделся сам, затем раздел Катарину. Он бросил испачканные вещи в негорящий камин, планируя сжечь их позже и развеять пепел.

- Подожди! - Она бросилась к одежде и вытащила кучу. Секунда безумия? Неудивительно, учитывая все произошедшее сегодня.

Катарина встала, излучая облегчение, и направилась к кровати, где поправила подушки.

- Кровать и так в порядке.

Он взял ее и отнес в ванную... поставив внутри душевой кабины. Потекла горячая вода, и воздух заполнил пар. Баден встал сзади, чтобы смыть с нее кровь, потрясенный до мозга костей ее криками.

Потрясенный до мозга костей и разбитый в пух и прах. Зверь метался в его разуме, безутешно балансируя на краю. Они могли потерять ее сегодня. Как когда-то его друзья потеряли Бадена.

И в действительности Баден мог потерять также Галена и Фокс. Адские гончие приперли к стене пару на кухне, готовые напасть. Хотя оба воина были несносными, он понял, что ему нравится их присутствие в его жизни.

К счастью, увидев Катарину, гончие отступили и присоединились к стае во дворе, где и остались.

- Все будет хорошо. - Он обхватил ее лицо, влажная кожа коснулась влажной кожи. - Теперь собаки стали твоей личной армией. Ты никогда больше не будешь в опасности.

- Я не боюсь, - пробормотала она.

- Скажи мне, что не так, и я все исправлю.

Он бы исправил эту и все остальные проблемы в ее жизни. Она была его. Чтобы дарить удовольствие и баловать. Чтобы защищать наравне с собаками.

"Всегда буду защищать. Никогда не отпущу".

Катарина посмотрела на него сквозь покрытые капельками ресницы.

- Я не хочу говорить прямо сейчас. Хочу наслаждаться тобой, создать воспоминание, которое продлится вечно.

Если она хотела воспоминания, он даст их ей.

Он сел на скамейку и притянул Катарину себе на колени. Она оседлала его бедра, так что струи воды стали бить ей в спину. Без предисловий Баден глубоко в нее погрузил палец.

Она была готова для него. Опять же между ними всегда кипела страсть.

- Мне нужно быть внутри тебя.

- Да.

Баден обхватил ее за талию, приподнял и погрузился одним толчком. Без прелюдии. Только чистое желание.

Закричав, Катарина выгнулась, чувственно качнувшись на нем. Он сжал зубы и заставил ее застыть. По нему катился пот, он проявил сверхчеловеческую выдержку. Отсутствие трения вызывало агонию, но Баден с радостью ее выносил.

- Ну, - сказала она и прикусила нижнюю губу. - Это определенно интересно.

- Ты даже не представляешь. И я только начал.

- Ммм. Надеюсь. - Катрина слегка опустила веки, пока покрывала поцелуями его линию челюсти. - Я никогда не хотела тебя сильнее.

Она хотела его, не потому что он был оружием, а потому что был мужчиной. Ее мужчиной. Он того стоит, не из-за того, что мог что-то сделать для нее, а из-за того, кем был с ней. Истина столь же могущественна, сколь и унизительна.

- Ты получишь свой оргазм.

"В конце концов".

Он согнул руку и двумя пальцами коснулся комочка нервов. Баден ласкал и не давал остынуть ее желанию. Она стонала. Она кричала. Она выдохнула его имя и качнула бедрами в попытке направить его. Когда это не удалось, Катарина обхватила его член... или попыталась. Он продолжал держать ее неподвижно.

- Баден! - Она ударила его плечам. - Ты намерен меня убить, да?

- Я - убийца, желание - мое оружие.

- Двигайся!

Ее внутренние стенки сжимались вокруг его длины все сильнее, становилось все горячее. Разрушение хотел сдаться. Баден тоже. Но результат слишком важен.

Вечность против сиюминутного наслаждения. Вечность победила.

- Я начну двигаться, - пообещал он. - Когда мы поговорим.

Она разразилась словацкими ругательствами.

Разрушение рассмеялся, восхищаясь ее нравом. Как и Баден, зверь знал, она никогда их не предаст.

- Как бы я хотела, чтобы у тебя случился инсульт. Ты поменял местами голову и собственный член. Иди на хер.

- Ты дважды упомянула мой член, - сказал он ей. - Ты, случайно, не пытаешься мне сказать, что желаешь наконец вознаградить меня? Хочешь взять меня в рот?

- Ты в своем уме? Теперь ты меня дразнишь?

- Я не дразню, но решительно настроен. Ты скажешь мне, что с тобой не так. И заметь, я не требую. Просто даю тебе повод, чтобы пожелать все рассказать.

- Какой грязный трюк.

Катарина попыталась двигаться за счет своих колен. Когда это попытка провалилась, она отклонилась, чтобы оказаться под струями воды. Баден не медля последовал за ней, накрыв ртом ее сочный сосок и втянул его, наслажадаясь его сладостью.

Ругательства прекратились... пока он не остановился.

- Пошел на фиг.

- Сначала я трахну тебя... как только ты мне дашь то, что я хочу. Обмен. Нет ничего бесплатного в этом мире.

Она смягчилась и запустила пальцы в его влажные волосы.

- Ты дьявольский извращенец... но... но... ох! Прошу.

Прошу... да... Баден втянул ее сосок, когда вновь помассировал пальцами между ног... но, Катарина вздохнула, готовая достичь оргазма, он остановился.

"Вечность выигрывает".

Разрушение ударился об его череп... Больше!.. когда Катарина врезала своими маленькими кулачками по его плечам во второй раз.

- Твое решение, Рина, - подсказал он. Его разум настолько затуманило желание, что каждый нерв гудел от напряжения, Баден не знал, откуда взял силы, чтобы оставаться неподвижным. - Поговорим или останемся... в... такой... позе.

Вновь ударив, Катарина наконец сдалась, обхатила его руками и положила голову на плечо.

Глубоко вздохнув, она сказала:

- Монета у меня.

Он напрягся. Еще сильней.

- Когда ты ее нашла?

- Сегодня. Алек спрятал ее внутри своего черного сердца.

Единственное место, в котором Баден не подумал поискать.

- У меня ограниченный выбор. Использовать ее, чтобы освободить тебя от Гадеса. Спасти гончих от его ярости. Или стать бессмертной и быть с тобой. Я могу выбрать только одно, но не все.

- Не над чем думать, красотка. Пока я ношу наручи, не могу создать связь с тобой. И не позволю тебе попасть под влияние Гадеса. Так что ты должна использовать монету, чтобы стать бессмертной, и вместе мы защитим гончих.

Баден заполучит ее навечно.

На ее лбу появились морщины.

- Что случится, когда наручи снимут?

- Их не снимут, они впитаются. Я стану сыном Гадеса. Сверхъестественное усынволение. Он не причинит вреда своей родне.

Она посмотрела с надеждой, но покачала головой.

- Я не могу довериться...

- Доверься мне. - Наконец Баден начал двигаться, скользнув туда и обратно... и снова... прежде чем опять остановиться. Она вцепилась в него. - Пообещай мне.

Ее когти оцарапали его спину, каждая отметина жгла.

- Я сделаю так, как посчитаю лучшим.

Сказав это, Катарину прикусила его ухо, а затем, ох, затем она отплатила ему той же монетой, зашептав, какие чувства он в ней вызывает, рассказав, как сильно она за него болела, поведав, что только он может ее удовлетворить.

Как он мог когда-то думать, что эта женщина ему не подходит? Как мог когда-то посчитать ее слабой?

Из них двоих она была сильнее. Намного. Катарина укротила зверя. Ушла от сделки с Люцифером. Заручилась преданностью стаи гончих. Нет такого, чего бы она не могла сделать.

А Баден не мог сделать даже одного: не двигаться. Больше не осталось сил терпеть.

- Рина. - Он переместил их на кровать, потому что там был его дом. Баден прижал ее своим телом, а его член оставался глубоко в ней. - Обхватишь меня ногами?

Когда она послушалась, он схватился за изголовье и стал отстранться, все дальше и дальше, пока полностью не вышел... чтобы затем толкнуться вперед. Он повторял эти действия снова и снова... двигаясь внутрь и наружу. "Моя женщина. Мое наслаждение".