- Для моей безопасности, бла бла бла. Ну, этот скромный солдат поступает по - своему. Тебе остается только смириться.

- Спасибо, спасибо, тысячу раз спасибо! - хлопающая в ладоши, Эшлин прыгала вверх и вниз. - Собаки заперты в одной из спален на нижнем этаже. Мои дети дали им клички Бисквит и Подливка.

Дети... она слышала о близнецах во время своих многочисленных скитаний, но никогда их не видела.　

- Сколько лет твоим детям?

Эшлин засияла от гордости.

- Урбану и Ивер восемь мес... лет, - поправила она себя, и ее счастье увяло.

Странная реакция.

Неважно. Катарина стала помогать отцу, как только начала ходить.

- Они могут понаблюдать за моей работой, но должны делать все, что скажу и когда скажу.

- Ты так добра. Я сообщу им. Ох! И их уже проинформировали не причинять тебе вред, так что не стоит беспокоиться.

Восьмилетки опасны для нее? Да бросьте.

Разве что они бессмертные?

Верно. Новый мир, новые правила. Ей придется приспособиться.

Ее взгляд пересекся с прощупывающим взглядом Бадена.

- Ты идешь с нами?

- Нет. - Он потер наручи, скрытые под одеждой. - Мне нужно выполнить работу.

"Какую работу?" - едва не спросила она. Для него, вероятно, лучше, если Катарина не узнает.

- Будь осторожен.

Слова вырвались, и хотя она хотела забрать их обратно... "слишком беспокоишься, почти навязываешься"... но не стала.

Баден удивленно моргнул.　

- Хорошо. Ты тоже.

Между ними повисла напряженная пауза, и она не могла точно понять ее причину.

Возможно, он тоже не мог. Баден нахмурился и вышел из комнаты.

Эшлин взмахнула и сцепила руки.

- По словам других воинов, Баден самый шикарный мужчина на планете, но смерть изменила его. Как и наручи, которые он носит. Он стал жестче, холоднее. Но я знаю, что Баден никогда не причинит тебе зла.

Ее сердце застучало словно барабан на рок-концерте.　

- Что делает меня такой исключительной?

- Ах, милая. То, как Баден смотрит на тебя... ну, я уверена, ты узнаешь ответ из первых уст. И скоро!

Джиллиан Брэдшоу - для друзей Джилли, хотя она презирала это прозвище все сильнее и сильнее, желая доказать себе, что стала взрослой - перевернулась на мягком матрасе, когда ужасная лихорадка охватило ее тело. Большая часть последних дней стала размытым пятном, но она помнила, как Кили дала ей выпить что-то прохладное.

"Счастливого восемнадцатилетия, малышка. Это претворит все твои мечты в жизнь... мечты, о которых ты даже не подозреваешь. Не стоит благодарности".

А когда Джиллиан вскрикнула от боли, Кили сказала: "Я на сто процентов уверена, что на девяносто три процента убеждена, что дала тебе верную дозу. Эм. Твои симптомы... ну, они не сулят ничего хорошо. Возможно, нам стоит перейти к плану Б?"

Джиллиан вроде бы помнила, как Уильям собирался закрыть ее позже в тот день и отнести... куда-то еще. Должно быть, он так и сделал. Никто из ее друзей не навестил ее, чтобы пожелать здоровья.

Воины. "Не могу жить с ними, не хочу жить без них".

- Успокойся, крошка. - Уильям осторожно промокнул ее лоб влажной тряпкой. - Ты выздоровеешь. Это приказ.

Она распахнула тяжелые веки. Он сидел рядом. Его лицо расплывалось, словно в паутине тумана. Ее разум отмечал необходимые детали: он был самым красивым мужчиной с волосами чернее ночи и глазами синими, как океан.

- Что со мной произошло? - спросила она хриплым слабым голосом. Слова почти невозможно было разобрать.

К счастью, он не человек, и его слух лучше, чем у многих.

- Что-то сверхъестественное. Но я заставил лучших бессмертных врачей провести тесты.

Да. Джилли помнила, как ее ощупывали и кололи, а Уильям шипел: "Будь нежнее или лишишься руки".

- Я хочу домой, - сказала она. Джиллиан была не просто слабой и больной, она была в замешательстве. Появилось ощущение, словно у каждой клеточки ее тела выросли ноги, с помощью которых они теперь ползли по ее венам. Знакомая обстановка помогла бы.

Она не нашла в себе сил подняться и дойти до ванной. Ей нужна помощь... помощь Уильяма... или придется воспользоваться уткой.

Чертовой уткой. Какое унижение!

Она хотела присутствия рядом девочек.

Прохладные пальцы зарылись в ее волосы.

- Баден вернулся в крепость, а его нрав... нестабилен. Я знаю лучше большинства, на что он способен. Я испытал то же самое... - он затих, потом горько улыбнулся. - Здесь ты в безопасности. Эта реальность скрыта. Никто не придет и не уйдет без моего ведома. Спи, крошка.

"Нет, нет. Еще рано засыпать". Она хотела провести с ним больше времени, прежде чем они разлучатся навсегда...

Ее охватила паника. "Не думай о смерти". Что если ее мысли открыли дверь для Смерти?

- Ты не спишь, - сказал Уильям.

Милый Уильям. С первой их встречи он ее пугал и волновал одновременно. Уильям удивительно завораживал. Мощный. Порочный, умный, сексуальный и добрый... к ней. Только к ней. К своим друзьям тоже, но не всегда.

К врагам, ну, они умирали мучительно.

Мужчины его боялись, а женщины жаждали, словно наркотик. Когда он улыбался, трусики становились влажными. Или плавились. Джилли точно не знала что именно, только понимала, что он обращал ситуацию в свою пользу. Парень спал, с кем попало, но никогда не оставался со своими партнерами. Потому что всегда возвращался к Джиллиан.

Как бы ей не была ненавистна мысль о том, что Уильям раздевается перед другой женщиной, она никогда, никогда, никогда не захотела бы заняться сексом снова. Она все в этом презирала. Запахи, звуки, ощущения. Боль... унижение... беспомощность...

Мысль о том, что ее тело соединится с другим, заставляла Джилли покрываться сыпью, а не дрожать от желания.

- ...друзья искали тебя, - раздался знакомый голос, врываясь в ее размышления. Он принадлежал мужчине. Глубокий и хриплый, дерзкий и с вечной ухмылкой в тоне, как и у Уильяма. - Думаю, они хотят твою голову на блюдечке.

- Из-за тебя Баден навлек беду на Будапешт, - ответил Уильям, совершенно не волнуясь об опасности. - Сейчас Джиллиан нужны покой и тишина.

- Я говорил тебе не привязываться к ней. Она человек.

- А я говорил тебе идти нафиг. Не один раз!

- Так ты разговариваешь со своим дорогим отцом?

- Приемным отцом, - проворчал Уильям. - И я испытываю огромное желание выразиться похлеще. Давай продолжил это разговор снаружи.

Итак. Пот выступил у нее на лбу, когда она поняла, что он разговаривал с Гадесом. Плохой парень из Преисподней. И это говорило о многом!

Уильям не знал, но Гадес однажды ночью появился у нее. Он предупредил: "Держись подальше от моего сына. Ты ему не подходишь. Не заставляй меня это доказывать".

Он напугал ее, но Джилли его не послушалась. Уильям для нее слишком важен.

- Некровное родство со мной - компрометирующий секрет, который ты хорошо скрываешь, - прокомментировал Гадес.

Джиллиан открыла глаза... и увидела две высокие тени на балконе "У меня есть балкон?" Звуки плещущихся волн ласкали ее слух, а запах соли дразнил обоняние. Океан!

- Она смертельно больна и умрет, если ты не сможешь сделать ее бессмертной, - отрезал Уильям. - Так что приступай.

- Да, у меня есть силы изменить девушку. Но в ее положении она умрет прежде, чем изменится.

- Тогда ты для меня бесполезен. Уходи.

- Ай-ай-ай. Так грубо. Возможно, тебе стоит быть со мной полюбезнее, сын. Я единственный, кто стоит между тобой и десятками разгневанных мужей, которым ты понаставил рога за эти века.