- Я тебя не боюсь, - ответила она, обведя пальцем один его сосок, затем другой. - Да и зачем? Мы же друзья.

Он нахмурился в замешательстве.　

- У меня нет друзей. Они - помеха.

- Друзья - благословение. Они прикрывают спину и...

- Я никому не доверяю прикрывать свою спину.　

Он выплюнул эти слова, пропитанные гневом.

Катарина все равно продолжила, словно он ничего и не говорил. Кто не рискует, тот не пьет шампанское.　

- Они помогут, когда тебе понадобится ласка.

Теперь он поджал губы, не желая упрекнуть ее, чтобы она не остановилась.

- Они заставляют тебя улыбаться, когда грустно, - добавила она, - наполняют радостью, когда тебя охватывает печаль. Несут свет в твою тьму.

- Я могу видеть во тьме, - пробурчал он.

Гнев испарился, хотя бы опасность миновала. Катарина вздохнула с облегчением.

- Твой брат не прикрывал тебе спину и не был для тебя благословлением. Он сделал тебе больно.

- Да. Определенно так. Но я никогда не говорила, что он мой друг.

Мгновение прошло в тишине, пока зверь обдумывал ее заявление. Затем он заговорил.

- Он не причинит тебе боль снова. Теперь он заперт, не имея возможности купить наркотики или даже контактировать с другим человеком.

Разрушение так же подбирался к ее сердцу.

- Правда?

- Мы в этом убедились. Ради тебя.

"Ради меня".

- Спасибо. - Ох, она знала, что Доминику придется постараться, чтобы оставаться чистым после освобождения, но это... это было подарком. - Хорошо, большой парень. Мы будем делать упражнение на доверие.

Это ее подарок Бадену и Разрушению.

Хмурый взгляд быстро вернулся.

- Я не доверяю...

- Никому. Знаю. Но мы все равно будем делать упражнение.

- Женщина, ты не сможешь меня заставить...

Она накрыла пальчиком его рот, заставив замолчать. Его глаза расширились, словно он не мог поверить в ее смелость.

- Твой комментарий не оценен. Замолчи.

Зверь ущипнул ее палец.

- Ты храбрая. И глупая.

Не такая храбрая... и глупая... как нужно, чтобы победить это существо.

- Перевернись.

- Нет. - Он оскалился. - Если ты попытаешься причинить вред, мне придется тебя убить.

Не угроза, а обещание. ВБУ? Довольна высока.

- Перевернись, - все равно повторила она, слегка толкнув его. - Я поглажу твою спину.

Его мышцы напряглись.

- Ты сильнее, чем раньше. - Он схватил ее запястье и поднес к носу. Когда вдохнул, ярость вернулась в его зрачки, а дымчатые, темные усики появились на радужке. - На тебе слабый запах адских гончих, эта раса вымерла несколько веков назад. Как это возможно?

Адские гончие? У нее? Невозможно. Если только...

У нее появилась идея, от которой перехватывало дыхание.

- Я мало знаю о мире бессмертных, но люблю собак. Расскажи мне об этих адских гончих.

Его неприязнь к ним заинтересовала.

- Некоторые защищали Преисподнею, пока другие охотились и ловили духов, которым удалось сбежать. Они общаются телепатически... что знает одна, знают все... и могли перемещаться между мирами.

У ее идеи выросли ветки и вырастили ужас на кончиках, словно зреющие плоды.　

- Они людей кусали... заражали? - В ее рту пересохло. - Как, скажем, вервольфы.

- В некотором смысле. Но очень мало выживших после укуса. Как только адская гончая вкусит чье-то крови, ей нужно питаться от этого конкретного человека, исключив все остальное.

Какое облегчение! Ее собаки не были адскими гончими. Если бы они ее укусили, то растерзали.

- Откуда ты это знаешь?

- Мужчина, который запер меня, контролировал стаю. Они... играли с моими конечностями.

Ее желудок скрутило. У нее сердце болело за мальчика, которым он был.

- Мне так жаль.　

Слов не достаточно. Никаких слов не достаточно.

Его хватка усилилась настолько, что вызвала у него болезненный крик.

Он ослабил захват и сказал:

- В детстве бессмертные не могут регенерировать. Но я больше чем бессмертный. И никогда не забуду того, что они мне сделали. Если адским гончим удалось выжить, их нужно истребить.

Несмотря на остаточный ужас о его прошлом, в ней вспыхнули защитные инстинкты. Уничтожить целую расу за преступления нескольких особей? Нет!

— Тебе нужна помощь? —

"Нет, нет. - Мысленно произнесла она и взмолилась, чтобы животные услышали. Они сидели в ванной, но точно могли прогрызть себе путь к свободе. - Я в порядке. Оставайтесь на месте".

Если она ошиблась, если раса изменилась: научилась контролировать свою жажду крови, и щенки действительно были адскими гончими... если Разрушение обрушит на них свой гнев...

Тогда последует строгое наказание.

- Баден никогда не упоминал о запахе адских гончих, - сказала она.

- Его чувства не настолько развиты.

Сохранить нейтральное выражение лица оказалось непросто, но Катарина смогла.

- Хорошо. Как ты сказал, адские гончие вымерли. Прошли века. Твой нос мог просто сыграть с тобой злую шутку. Или, возможно, адские гончие когда-то жили здесь. Место старое. Теперь. Прекрати спорить и перевернись.

Наконец, он подчинился, и она понимала, что причиной служит не внезапно появившееся доверие. Вероятно, зверь решил ее испытать. Этот тест она пройдет на пять с плюсом, золотую звезду или, какую там систему оценки он использовал.

Он провела кончиками пальцев вдоль его позвоночника, по мышцам между плечами и скользнула вниз, вниз к округлой заднице, продолжая пока он не расслабился на матрасе. Вскоре зверь начал мурлыкать.

- Ты такой твердый и мягкий одновременно, - сказала Катарина.

- Тебе это нравится.

Утверждение, а не вопрос.

- Да. - Она усилила нажим, массируя его мускулы. Его мурлыканье вскоре превратилось в... храп? Он уснул? Серьезно? Уголки ее губ дернулись от улыбки. Очевидно, что красавица только что завоевала и пометила двух чудовищ.

Когда утренний солнечный свет ворвался в спальню, Баден дернулся от утомления. Он был немного взвинчен. Разрушение оставался спокойным, почти довольным... затем он поднимется с песней как принцесса Диснея?

"Я счастлив".

Знаю. И мне это мешает.

Баден закрепил оружие на руках, талии и лодыжках, изучая Катарину, которая ела "спасибо за помощь" завтрак, принесенный Фокс. Оладьи и яйца. На ее предплечьях появились темные пятна. И это определенно не грязь. Скорее всего, синяки. В нем вспыхнул гнев... Он прикасался к ней слишком грубо. В следующий раз ему придется быть более осторожным.

Ее черты лица были мягкими, ясными, кожа все еще красной после утреннего секса.

Телефон в его кармане завибрировал, и Баден посмотрел на экран. Сообщение от Торина.

"Уильям хочет отомстить сатиру и просит нашей помощи в этом".

Уильяму придется позвонить лично, если хочет помощи Бадена. Это убьет двух зайцев одним выстрелом.

- Где собаки? - спросил он Катарину.

Она наклонила голову в сторону, словно прислушивалась к топоту их лап.

- Играют на заднем дворе. А что?

Баден нахмурился.

- Ты можешь слышать их отсюда?　

Окна были закрыты, а двор находился с другой стороны дворца.

Хотя ее щеки окрасил румянец, Катарина отмахнулась от этого, как от чего-то несущественного.

- Я - мама-медведица, а они мои детеныши. - Она ему улыбнулась, но нежность не коснулась ее глаз. - Тебе и Разрушению лучше их не обижать.

Зачем она такое сказала?

- Я бы никогда. Почему ты считаешь иначе?

Катарина облизнула губы, явно нервничая.

- Разрушение упоминал о своей ненависти к адским гончим, и я надеюсь, что ненависть не распространяется на всех собак.

- Зверь говорит с тобой? - В нем вспыхнул гнев. - Без меня?

- Иногда, - ответила она, пожав плечами.

Баден ненавидел саму мысль, что зверь общается с ней без его участия.