Я помню, как Шамирам уводил меня из палаты. Помню, как вез домой, помню как не спал всю ночь, и помню, как я заявил на следующее утро, что не поеду никуда.

И все изменилось. Мой учитель со всей силы ударил меня по щеке и заявил:

— Ты знаешь сколько таких Вергит в городе? Ты хоть представляешь скольким мы еще не способны помочь?! Но куда больше тех, кого мы можем спасти! И после всего этого ты заявляешь мне, что ничего не хочешь?! Значит, я ошибся в тебе!

Он хлопнул дверью и уехал без меня. Тогда он был впервые зол, впервые эмоционален и впервые я его понимал по-настоящему. Только тогда я заплакал. Сел на пол и долго-долго рыдал в голос, прощаясь с ней. Когда закончились слезы и сорвал голос я сейчас не помню и вряд ли заметил это тогда, просто в какой-то момент я просто лежал на полу, раскинув руки и едва дышал. Я закрывал глаза и долго всматривался во тьму собственных век, потом открывал их, но почти ничего не видел из реальности, но был еще день и в голове моей средь пустоты рождались мысли. Мысли о знаниях, что у меня уже были, мысли о тех, кто был еще в клинике, мысли о тех, кто ее покинул, за то время что я в ней бывал, мысли об улыбках больных и исцелённых. Мысли о том, что я что-то могу, ведь она улыбалась умирая!

Я не помню, как у меня хватило сил, совершенно не помню, все дальнейшее было как в тумане, но я дошел до клиники уже к вечеру. Было еще не темно, но темнота должна было скоро прейти. Я стоял у дверей клиники и не мог зайти, долго не мог, потому что впереди была лестница, а у меня отчаянно кружилась голова, а потом сил стало чуть больше, но я вновь ощутил боль в левой скуле, что осталась после удара, будто напоминание. От этого решимости прибавилось. Я был уже ни тот избалованный глупый мальчишка, с ним что-то случилось и он умер, а я остался на его месте, будто нас с ним разделяла прожитая маленькая жизнь и если этот так, то это жизнь светловолосой Вергиты.

В тот день я наконец покорился, покорился воле отца и своему учителя. Я решил в тот вечер в его кабинет и приклонив колено просил научить меня спасать жизни.

Только после этого моя учеба по-настоящему началась. Я был с ним всюду, разве что на операции он меня не брал, я вникал во все. Затем он стал позволять мне наблюдать за операциями, затем я начал ему ассистировать, хотя мне было 10 лет, а в 11 я сделал свою первую операцию. На третьей операции ошибся, но учитель исправил мою ошибку, но одарил меня шрамом, что о сей день красуется на моем лице, как напоминание, о котором я не забуду никогда.

Когда учителя не стало, я был еще мал, но осмелился продолжить его дело и у меня получилось, но все же…. пусть он и мой учитель с точки зрения закона, пусть он научил меня моему ремеслу, пусть он сделал меня своим продолжением — я никогда этого не забуду — но моим учителем жизни стала маленькая девочка с зелеными глазами и синими губами, девочка по имени Вергита.

Сэт не мог найти себе место, расхаживая по комнате. Было слишком рано ехать на встречу со Шпилевым и слишком поздно садиться за работу… Впрочем, и сосредоточиться он нормально не мог, да и вообще думать о каких-то не важных лично ему текстах было совершенно невыносимо.

Он теребил гипс, садился на кровать, вновь ходил, перекладывал с места на место… Он даже взял телефон и хотел было отменить встречу, но… не хватило сил набрать номер.

Он отчаянно отложил в сторону телефон и запустил глубоко в волосы пальцы.

Всегда когда решение делалось с трудом, был нужен совет… но с кем ему советоваться? Единственный, кто мог бы дать подобный совет, был именно тем, кого он собирался предать…

Предательство ли это? Да, в любом случаи, да… но мог ли он отказаться от этой идеи и оставить все, как есть? После всего, что знал и видел, после всего, через что прошел… Нет! Это было выше его воли и выше его сил… Одна мысль о том, что черные маги начнут атаковать ослабленных белых… Ему становилось дурно от одной лишь мысли. Как он мог позволить этому случиться? Как он мог просто молчать, если есть возможность это все предотвратить?

Черные маги не нападут? Такого не бывает… Был бы правителем Вересов… Но даже так ему им не стать одномоментно, а Иденбург не станет сдерживать эту почти инстинктивную ненависть к крови белых магов и их силе…

Да, по сути Илья Николаевич получит так деланную поддержку в кругах самых влиятельных черных магов, но… какой ценой? Такую цену и сам Вересов, наверняка, не хочет платить…

Он думает, что сможет удержать… наивно… Даже поражало, что маг может быть так наивен.

Все произойдет мгновенно, как происходило сотни раз прежде, просто и спонтанно, без объявления войны, без собраний и приказов. Все как всегда начнется с личных да групповых стычек, масштабных по последствиям.

Только этого хватит, что бы разрушить не малую часть города, а количество жертв…

За первых же день после такой провокации жертв будет, как после целой войны…

Да, и собрание… Пока соберется… еще неизвестно, кого послушают… Да и возможно ли будет остановить лавину, что успеет сорваться от столь мощного взрыва вы расстановке сил…

Мир между черными и белыми магами, призрачный хрупкий дом… так жалкий отблеск, подобие мира и прикасаться к нему в любом виде — это то же, что рушить его, ведь любое прикосновение легко рассыпало этот баланс, как карточный домик, а это… Это не прикосновение! Это как вырвать одну из нижних карт… и смотреть на падение бумажных иллюзий…

Он столько раз пытался донести это до наставника, но тот упорно не желал верить в такую стремительность…

Сэт же не просто верил, он буквально видел, какой ад развернется в этот день…

К тому же это был этот день… Почему это совпало7 Ничего хорошего в этот день в его жизни не происходило… проклятый родным братом день… настоящий день рождения… Не сделает ли он хуже открыв все Шпилеву? Как много он поставил на кон?

И так и так на кону все! В любом случаи он рисковал всем и всеми…

Только когда в сознании Атлантиду охватывал огонь внутри что-то так болезненно сжималось и хотелось биться до последней капли крови, буквально разрывать помехи, только бы это пламени никогда не было…

Он уже начал движение, он сделал самый страшный первый шаг, он договорился о встрече… Он уже решился, откажись он внезапно и оставит намек… опасный намек… и все может обернуться еще большей трагедией… и тогда пламя…

Все же, ему не нужен был совет… Было лишком поздно для советов у него уже не было пути обратно. Он мог двигаться только вперед, становясь предателем…

Он никогда не думал, что так все может обернуться, что когда-нибудь пойдет на измену человеку, который один вся его семья, при этом любя его…

Ведь когда ад развернется и пожар будет поедать город, а стычки перерастут в беспорядки… когда ничего нельзя будет изменить, лишь ждать затишья и отстраивать руины… именно тогда Вересову будет намного хуже, чем Сэту теперь…

Именно этого Сэт и не хотел… он собирался предать, что бы спасти… но верно, это уже оправдания, но одно он понимал крайне ясно, позволить всему произойти по плану, это уничтожить Атлантиду! А без нее, вообще все лишалось смысла… особенно стремление помочь Вересову стать королем и создать мир между черными и белыми магами…

Вот это была их цель. Это была идея, которой Вересов вдохновил ученика. Именно это! Все остальное… Все, что было сейчас… как сбиться с пути… Так мира не достигают…

Ударив, хоть по одному звену мира, всю картину разрушат за один миг, отбрасывая прочь все шансы на создание крепкого и прочного союза…

А ведь и так надежда призрачна…

Он совсем отчаянно вздохнул, признавая свое моральное поражение при любом исходе…

Мир был не за него, вернее совсем не за его взгляды и убеждения…

Впрочем, Сэту на самом деле не привыкать. Он отпустил голову и, рухнув на кровать, посмотрел на часы. Скоро можно будет выезжать…