— Прощай, Коршун!

Он уже отъехал на пару шагов, но обернулся в седле и махнул рукой:

— Вообще-то я Крис!

— Что ж, прощай Крис! — крикнул я, а сам подумал, что теперь может и «До встречи!».

— Туман! — решительно выдал я, когда из-за леса показались скосившиеся крыши домов, в одном из которых меня должны ожидать Манфаэль и Родгар, ну, и Урал, конечно.

— Тебя будут звать Туман, — повторил я, не услышав одобрение, — чуешь сколько шарма?

Утомленный от жаркого солнца конь недовольно всхрапнул, но я уже не обращаю внимания, он всегда недоволен.

— Вот и мне понравилось! Осталось чуть-чуть, сейчас сможем отдохнуть, дружок, потерпи.

На завалинке всё так же сидит тот старик, как и в прошлый раз стругает что-то, я стал накручивать себя, вдруг друзья ушли, как из дома выглянул Манфаэль. Меня еще не заметил, обратился к старику:

— Везарх, мы уже за столом!

— Поставь еще тарелку для гостя, — неожиданно сильным голосом отозвался тот.

Я удивился, он запомнился мне как уставший старик, который едва шевелится, и только теперь я обратил внимание на движение ножа в его руке. Надрез на дереве получается ровный и глубокий, стружка отделяется, как если бы он резал пластилин. Руки держат крепко, нет знакомой старческой дрожи, а глубоко посаженные глаза из-под густых бровей смотрят цепко и ясно.

Манфаэль уставился в мою сторону, улыбнулся задорно, насколько позволило всё еще разбитое лицо.

— Родгар! — весело гаркнул он, — глянь, кто приехал!

Я спрыгнул с коня, старик чуть кивнул, когда я приблизился, а мы с Манфаэлем обнялись искренне радуясь встрече. Родгар выскочил из дома, тоже бросился, как к старому другу, хоть мы и знакомы не так давно, но в этом мире главное не время, а характер. Тут встречают не по одежке, а по словам и поступкам, потому как слово с делом здесь не ходят порознь.

— Мои доложили, что вслед за вами из города выехал Гриф! — сказал Рогдар, — мы уже не ждали!

— А ты людей следить поставил? — спросил я удивлённо.

— А то, — важно улыбнулся он, — как только разъехались, я предупредил своих, что отсижусь какое-то время тут, велел бдеть и докладывать.

Я звучно хлопнул его по плечу, сказал с чувством:

— Истинно, ты не простой воин, посему с тобой и отправимся к Графу. А что уже не ждали — ты, брат, не лукавь! Иначе б тут не сидели, а раз так, значит — верили в меня. И не зря!

Манфаэль спросил в нетерпении:

— Но как ты выбрался? Где Гриф?

Я отечески улыбнулся, хоть он куда старше меня:

— Сядем за стол — всё расскажу, но сперва, отец, мне зерно нужно, отборное. Плачу золотом, для моего боевого соратника не жалко.

Везарх похвалил:

— Сперва о коне подумал, молодец, а зерно найдется, не волнуйся.

Я рассказывал без спешки, искренне наслаждаясь скудной едой, изголодал в последнее время. Опустил историю про Коршуна, всё же я дал слово, да и репутацию даже в своих скромных рядах надо повышать. Из моих слов выходило, что я в одиночку убил двух лучших клинков этих земель, конечно, мне не поверили, но я подкрепил слова парочкой вещей Грифа и его же пальцем. В книгах читал, там как-то по пальцам определяют их хозяина, а может по перстням на них… Я не верил, но сработало. Родгар пообещал, что слух о смерти двух головорезов вмиг достигнет ушей Грифа, чего я и сам желал.

Закончив с трапезой и всё еще присматриваясь к старику, которого как выяснилось, зовут Везарх, я выудил из мешка грамоты.

— Я ведь даже посмотреть их не успел, — признался я.

Манфаэль поспешно вставил:

— Я оставил место для титула, вписать легко, но кем вас сделать, сэр Ричард?

— Боюсь, мне необходим ваш совет в этом вопросе, — признался я.

— Для твоего возраста, Альнар, подходит разве что паж! — зычно хмыкнул прямой Родгар.

Старик до того не встревал, но теперь сказал весомо:

— Не паж, конечно, это Родгар перебарщивает, но редкий оруженосец становится рыцарем в таком возрасте.

— Потому и надо вписать титул наследуемый, — согласился я, — такой как Граф, например.

— Слишком высоко, — запротестовал Манфаэль, — титул Графа вы могли унаследовать только в двух случаях. Либо вы старший сын Графа, либо младший Герцога. Герцогов в наших землях не так много, все на виду, и об их родстве знает всё королевство.

— А если старший сын Графа, то сидел бы я сейчас дома у трона и короны, а не бродил, как безземельный рыцарь, верно? — спросил я.

Манфаэль элегантно склонил голову, чуть разводя руками в стороны:

— Вы и сами прекрасно всё понимаете, сэр Альнар.

Я вспомнил, что Валет с Илис нашли и грамоты, подтверждающие его благородное происхождение, не удержался:

— Скажи, а как получилось, что Граф Лонадье стал писарем Манфаэлем?

На секунду повисло молчание, которое под их взглядами стало неловким. Родгар и Везарх синхронно опустили головы, избегая глаз Манфаэля. Тень упала на его лицо и сразу сошла, только морщинки будто наполнились ею и сразу состарили лицо лет на десять.

— Графиня Элеонора Лонадье была моей женой. Я получил титул вместе с её рукой. Король, близкий друг её отца, весьма симпатизировал ей, но к тому времени был женат династическим браком, скрепившим союз двух государств, потому хоть он и обозлился на меня, но ничего не мог поделать. Я из рядового писаря стал Графом, вопреки многим завистникам, и даже некоторым законам, но когда Элеонора умерла, Король в бешенстве лишил меня титула, а я убитый горем и не противился.

Я смутился:

— Прости, если растревожил старые раны…

— Там давно белые рубцы, — отмахнулся он, — лучше поговорим о деле.

— Да, ты прав, конечно. На чем мы остановились?

— На том, что титул Графа тебе не видать, как своих ушей, — отозвался Везарх, сильным голосом, с едва заметной стариковской ноткой.

Я все не мог привыкнуть, к таким разительным переменам, а точнее, к тому, как ловко он водил меня вокруг пальца. Глаза мои, где были вы?.. Дед далеко не молод, это верно, но в плечах даст фору многим моим прежним знакомым, движения спокойные, но отточенные, а взгляд осмысленный, вовсе не взгляд старика. Только сеть мелких морщинок рассыпанных у глаз и седина в волосах выдают его настоящий возраст.

Везарх заметил, улыбнулся спокойно:

— Не ожидал?

— Нет, — признался я, — только не пойму, зачем таился?

— Я таился? — удивился он, — да ты просто не смотрел, как следует. Ты подошел, и обратился ко мне как к старику, а я просто не давал повода, думать иначе.

Я припомнил, что так оно и было, удрученно развел руками:

— Твоя правда, но внешность обманчива.

Родгар удивился:

— Так вы не знакомы?

— Ну, а вы-то, видать, уже познакомились? — глупо съехидничал я.

Родгар выпучил глаза, смахивая на филина, и едва не махая крыльями, воскликнул:

— А мы с Манфаэлем всё удивлялись, что знаком с таким человеком! Сэр Везарх — легенда! Лучший клинок трех королевств! Да о нем такие истории рассказывают, ужели не слышал?! Все думали, что он умер давно, а он — вот он, живёхонек!

Везарх кивнул:

— Жив, пока…

Я быстро задал резонный вопрос, чтобы к этому уже не возвращаться:

— Раз вы Сэр, да еще и живая легенда, почему один и в деревне?

Он устало воззрился:

— Видать были причины, паря, раз я тут. Да только история эта с бородой до колен…

— Больше к этому не вернемся, — пообещал я, — выходит я один тут не из благородных, как выясняется? Манфаэль — Граф, в отставке, Везарх — Легендарный Рыцарь на пенсии, а Родгар, судя по его рассказам, так вообще сынок какого-то Короля.

— Грамоты только у вас, — улыбнулся Манфаэль.

— А ещё доспех, ох и дивный, — добавил Родгар, — сверкает как алмаз. Неспроста оно, да?

Везарх поморщился:

— Главное в рыцаре, это его Слово, Меч и Конь! Со словом надо еще поработать, а меч надеюсь, знаешь с какой стороны брать. Только к коню претензий нет.