- Чем гуще трава, тем легче косить, - с усмешкой вставил Коснячко.

- Собирай своих воинов, хан, - приказал Изяслав. - Выступаем немедля!

Колдечи склонил голову в лисьей шапке и удалился.

Через час войско Ярославичей, увеличенное на пятьсот конных торков, двинулось дальше.

Навстречу дружинам попадались смерды со своими семьями, бежавшие из переяславских сел: ехали на повозках, шли пешком. Некоторые гнали за собой скот. Вид русской рати пробуждал в глазах людей надежду на скорое избавление от кочевников. Дети радостно махали руками, их матери осеняли крестным знамением проходящие мимо конные колонны, сверкающие железом броней и щитов. Мужики наперебой рассказывали воеводам Изяслава, откуда держат путь и где видели половцев.

Ближе к вечеру вернулись отправленные вперед дозорные и сообщили, что основная масса половцев находится за рекой Альтой, а мелкие отряды - по всей Переяславской земле.

- Ежели хотим засветло напасть на поганых, надо поспешить, - сказал Изяслав братьям. - До Альты почти двадцать верст.

- Будем скакать, коней загоним, - возразил Всеволод.

- На рысях пойдем, - решил Изяслав, - через каждые пять-шесть верст будем остановки делать.

Как ни торопились братья, а сумерки наступили раньше, чем они успели вывести свои усталые дружины к притоку реки Трубеж - Альте.

Князья поднялись на холм, чтобы обозреть окрестности перед предстоящей битвой.

Закат еще не погас, и в сизой мгле за Альтой был виден вдалеке лагерь половцев. Темнели верхушки шатров. В лазоревое вечернее небо тянулись многочисленные дымы от костров. Доносился неясный гул, в котором явственно различались человеческие выкрики и рев верблюдов.

- Ну, что я говорил, - с довольным видом произнес Изяслав, - поганых не так уж и много.

Половецкий стан действительно выглядел не очень большим.

- Судя по дымам, тысяч шесть поганых там стоит, - задумчиво сказал Святослав, - никак не больше.

- Надо бы разослать дозоры да пошарить вокруг, может, где еще половецкий стан притаился, - промолвил Всеволод. - Колдечи уверял меня, что половцев больше десяти тысяч.

- У страха глаза велики, - усмехнулся Изяслав, - нашел кому верить! Довольно рассуждений, братья, вдарим на поганых, пока совсем не стемнело.

- А коль и впрямь не вся сила поганская тут? - проговорил Святослав.

- Тем лучше, - воскликнул Изяслав, - будет бить поганых по частям. Ну же, решайтесь, братья! Время дорого!

Всеволода одолевали сомнения, и он не скрывал этого.

- Я предлагаю ждать рассвета, - твердо сказал он.

- У нас всего два союзника: внезапность и темнота, - горячился Изяслав, - и ты хочешь, брат, лишиться обоих.

- В темноте мы можем своих с чужими перепутать, - покачал головой Святослав. - Я согласен со Всеволодом, надо ждать рассвета.

Изяслав сердито плюнул себе под ноги.

- Сильно же вас запугал плешивый отшельник, братья! Стоило торопиться, поганые и сами бы к нам пришли.

Дружины ожидали князей, изготовившись к битве. Узнав, что сражение перенесено на утро, воины принялись ставить палатки и разводить костры, чтобы приготовить ужин.

Всеволод, распределив караулы вдоль берега реки, прилег, собираясь вздремнуть до рассвета, но поспать ему не дали. Пришел дружинник от Изяслава, зовя на совет в шатер великого князя.

Всеволод нехотя натянул на ноги сапоги, набросил на плечи корзно и вышел из палатки. Недобрые предчувствия томили его.

В шатре кроме Изяслава находились Святослав с черниговским воеводой Перенегом и все киевские воеводы. Речь держал воевода Коснячко:

- Дивлюсь я малодушию иных мужей именитых, ратный дух свой теряют, в приметы веря и в разные глупые предсказания выживших из ума старцев…

Святослав подвинулся, и Всеволод сел рядом с ним на скамью.

- Слушай, брат, как боярин нас костит, - усмехнулся Святослав.

Коснячко между тем продолжал еще более вдохновенно, видя молчаливое одобрение на лице Изяслава:

- На войне кто первый начал, за того и удача, а в темноте ворога напугать сподручнее. Иль не благословил нас на победу митрополит Георгий? Иль не окропил он знамена наши святой водой? А потому не оставит нас Господь в трудный час! До поганых полторы версты, а мы спать завалимся?! А коль уйдут нехристи с рассветом?..

- И впрямь, - подхватил Изяслав, - коль упустим поганых, не стыдно ли нам будет, братья?

- Не верю я, что все войско половецкое перед нами, - раздраженно произнес Всеволод, - угодим в засаду, пропадем все зараз.

- Да лучше пропасть, чем терпеть злую напасть! - вспылил Изяслав.

- Тихо, братья, - поднял руку Святослав. - Тихо! Эдак вы за мечи схватитесь.

- Мое слово таково, - сверкнул очами Изяслав, - я веду свою дружину на поганых, а вы тут молитесь, чтоб Господь прислал вам в подмогу ангелов небесных! Коснячко, поднимай войско! Да только тихо.

- Ну вот и договорились, - мрачно промолвил Святослав и положил ладонь Перенегу на плечо. - Что ж, буди черниговцев, боярин.

Всеволод встал, собираясь уходить.

- Ты с нами, брат? - окликнул его Святослав.

- А куда вы без меня! - огрызнулся тот.

…Ночь укутала землю темным саваном, и только вдали за рекой светилось зарево от половецких костров. Молодая луна проглянула из-за туч, коснулась своими холодными лучами железнобоких всадников, переходящих вброд обмелевшую речку, зажгла тусклые огоньки на остриях тяжелых копий, на металлических бляхах щитов. Дружины двигались в глубоком молчании, лишь плескалась вода под копытами коней да шелестели кусты, через которые продирались дружинники на противоположном берегу.

Сразу за Альтой расстилалась равнина. Киевский конный полк первым переправился через реку и заканчивал боевое построение, когда справа от него заняла место черниговская дружина, а слева - переяславцы и торки.

- Ну скоро они там разберутся, кому где стоять! - злился на нерасторопных киевлян Святослав. - Не войско, а стадо баранов! Воибор, скачи, поторопи Изяслава.

Дружинник пришпорил коня и скрылся во мраке.

Черниговская конница стояла, вытянувшись в четыре линии по шестьсот конников в каждой. Святослав и его сыновья находились в первой линии. Роман вполголоса поругивал своего жеребца, которому не стоялось на месте. Давыд был непроницаемо молчалив.

Где-то пропела ночная птица.

«Коль пропоет еще раз - мы победим!» - загадал Олег, похлопывая по теплой шее своего гнедого.

Птица вновь пропела и позже еще раз. Сердце Олега наполнилось трепетной радостью.

Прискакал назад Воибор.

- Не нашел я князя! - выкрикнул он, осадив коня. - У киевлян всем заправляет воевода Коснячко. Молвит, пора начинать.

Святослав привстал на стременах, оборачиваясь на своих дружинников.

- Ну, братья, нам первым мечи окропить, - громко сказал князь. - С Богом, вперед!

Княжеский меч хищно лязгнул, вырываясь из тесных ножен на волю.

Русичи погнали коней к сиявшему впереди зареву. Грозный нарастающий топот множества коней разнесся над притихшей степью. Почти одновременно с черниговцами пошла на врага переяславская и торческая конница. Киевская дружина замешкалась и приотстала.

Несколько минут стремительной скачки, и вот он - половецкий лагерь. Между шатрами не было видно ни одного человека, лишь горели по всему стану многочисленные костры.

Черниговцы и переяславцы с двух сторон ворвались во вражеский лагерь.

Дружинники бросились грабить половецкие шатры, потрошили крытые повозки. Отовсюду доносились возбужденные голоса и смех. Вскоре подоспели киевляне.

Князья собрались на совет.

- Протянули козла за хвост! - негодовал Изяслав. - Упустили поганых!

Святославу и Всеволоду возразить было нечего.

- Недавно они ушли отсюда, меньше часа назад, - сказал Всеволод. - Может, еще успеем догнать.

- А мне кажется, неспроста все это, - проворчал Святослав. - Не иначе, замыслили что-то поганые.

- Крестись, коль кажется, брат, - с усмешкой бросил Изяслав.