Неожиданно тот, что с рюкзаком, пересек сквер наискосок и, перебежав через дорогу, зашагал по улице. Лукошкин пересел на лавочке на другую сторону, чтобы не упустить объект из виду. Мужчина остановился у киоска, высыпал на прилавок мелочь. Продавщица протянула в окошко жвачку. Человек тут же развернул обертку, выкинул фольгу в урну, положил пластинку в рот и повернулся к витрине, рассматривая обложки глянцевых журналов. Почему он застрял?, — ерзал на скамейке Егор. Заинтересовала фотография? Мог и потом посмотреть, ведь ему надо спешить на почту.

По улице прогрохотал трамвай и остановился, загородив Лукошкину объект слежки. Егор вскочил со скамейки, добежал до края зеленой зоны — не упустить бы человека. Трамвай звякнул, сообщая, что закрывает двери, и тронулся в путь. Открылась панорама улицы: и киоск стоял на месте, и урна никуда не делась, а вот человек с рюкзаком испарился.

"Болван!" — отругал себя Егор. Понадеялся на интуицию и влип, операция насмарку. Мужчина с "клипсой" в ухе — не Борисенко, и он не на почту спешил, а на трамвайную остановку.

"Подождите, подождите, — воспрял духом Лукошкин. — Но если один из объектов уехал, значит, круг кандидатов сузился на треть!". Егор огляделся, пытаясь обнаружить оставшихся мужчин. Старик с коляской, добравшись лишь до середины аллеи, уже повернул обратно. Нет, он совершенно точно не беспокоился по поводу налоговых извещений. Итак, Михаил — обладатель бейсболки! Но где же он? На аллее больше никого не осталось! Лукошкин плюхнулся обратно на лавочку. Обхватил голову руками и уткнулся в колени. Неужели придется начинать сначала? Пока Лукошкин метался к трамваю, Борисенко явно уже побывал на почте. Понял, что его обманули, и разозленный (а в каком еще настроении должен быть человек, требовавший у ничего не понимающих служащих несуществующее заказное письмо?) идет сейчас куда-нибудь. В любую сторону от почты.

Вдруг мимо скамейки прошагали черные кроссовки. Лукошкин поднял голову и увидел синюю бейсболку. Борисенко возвращался по аллее домой. Егор бросился вдогонку.

— Борисенко, — наконец окликнул Егор, с трудом поспевая за быстро идущим человеком. — Остановитесь же!

Мужчина резко обернулся. Егор, от неожиданности чуть не врезавшийся в обладателя потрепанных башмаков, удивленно захлопал глазами: перед ним стоял… молодой человек, лет 30, не больше.

— Вы меня?, — спросил парень. Глаза его горели яростным огнем. Видимо, сцена на почте еще не выветрилась из его головы.

— Михаил Михайлович?, — на всякий случай уточнил Егор. Разговор все больше повторял тот, что состоялся уже по телефону.

— Именно. Что вам надо?, — парень пытался говорить спокойно, но фразы пока звучали угрожающе.

— Но вам не 60 лет!, — понимая, что несет чушь, не смог сдержать разочарования Лукошкин.

Михаил помолчал секунду, потом догадался:

— Вы, наверное, ищете моего отца?

— Да, — обрадовался Егор. Ситуация постепенно прояснялась — отца и сына зовут одинаково! Вот откуда путница. — Мне непременно нужно с ним встретиться.

— Опоздали, — неожиданно парень вновь разозлился. — Он… Он умер… Четыре года назад.

— Но, может быть, вы… в курсе его работ?, — не терял надежду Лукошкин. — Вы же тоже физик.

— Ничем помочь не могу, — лицо Михаила внезапно побледнело. — Оставьте меня в покое.

И Борисенко, чтобы исключить любое продолжение неприятного для него разговора, побежал прочь.

Егор смотрел вслед удаляющемуся человеку. Опять неудача. Автор статьи умер. И, как только что стало известно, четыре года назад, то есть в том самом 2008, каким-то образом решающем в жизни ученого, году.

Замкнутый, бесконечный круг: чем ближе Лукошкин подбирается к тайне, тем больше возникает вокруг нее загадок. Вот и сын Борисенко, не желая говорить о работе отца, что-то скрывает. Почему парень неожиданно побледнел? Чего он боится?

ДОМА у двери их поджидала Зойка.

— Ну, что, пинкертоны?, — не терпелось ей узнать подробности операции. — Похвастаетесь успехами?

Егор молча снял туфли, сунул ноги в шлепанцы и закрылся в спальне — единственной комнате, куда сестра без стука не входила.

— Облом, — объяснил за двоих Антон. — Михаил Борисенко — это сын нужного нам Борисенко, который уже умер. И парень категорически отказался говорить об отце. Попросту сбежал! Хотя мы считаем, — мальчик повторил слова Егора, — что он в курсе научных работ родителя.

— Сколько лет парню?, — проявила неожиданную заинтересованность Зойка.

— На вид — как тебе. И что удивительно, — Антон пригляделся к тетке, сравнивая, — вы с ним и роста одинакового.

— Отлично!, — обрадовалась Зойка, потирая ладони.

— Чего уж хорошего?, — обиделся подросток. — Такой прекрасный придумали план и все зря.

— Так вам, мужикам, и надо, — с презрением заявила тетка. — Привыкли действовать грубо, напролом. Не умеете терпеливо, нежно, мягко. Да, времени потребуется больше, но зато успех гарантирован.

— Бабские слюни-сопли?, — скривил губы в ехидной усмешке Антон. — На них Михаил точно не купится. Я видел, как Борисенко, разозленный, влетел в подъезд. Если б кто попался на пути, снес, не задумываясь. В том числе и тебя.

— Цыплят по осени считают, — загадочно улыбнулась Зойка. — Нас, профессионалов, так быстро не снесешь.

— Спорим,— загорелся подросток. — У тебя ничего не выйдет.

— На гитару, — тут же сообразила Зойка.

Антон недовольно насупился. Воспитательница любила спорить, постоянно подначивала племянника, и он выигрывал редко. Но с другой стороны, если повезет, то нападки тетки прекратятся, и мальчишка сможет спокойно бренчать по струнам, без страха быть побитым.

— Согласен. А какой у тебя план?

— Пока не знаю, — постучала указательным пальцем по носу Зойка — первый признак, что в ее мозгу начался активный мыслительный процесс. — Видимо, отношения с отцом носили трагический характер. О таком можно рассказать только близкому человеку, согласись, — тетка замолчала, но потом гордо вздернула подбородок: — Что ж, ради победы я готова многим пожертвовать. Если понадобится, то и… замуж за Борисенко выйду, тем более что мы с ним наверняка ровесники.

Антон вытаращил от удивления глаза.

— А что? Я ведь сейчас в простое, — подмигнула хитро тетка.

Бедный Михаил, жалко учителя физики. И как не хотелось Антону выиграть пари, чтобы не потерять гитару, мысленно он пожелал парню мужества устоять перед напором Зойки.

Квартира Лукошкиных постепенно приобретала черты мирного жилища: с началом учебного года Антон вернулся в школу, а Зойка — на работу в детский сад. Лиля тоже пропадала целыми днями в издательстве — книжники сначала готовились к традиционной осенней выставке-ярмарке на ВВЦ, а потом осмысливали ее результаты.

За окном шелестел мелкий дождик, похоже, он никуда не торопился и настроился барабанить по подоконнику до вечера. Егор открыл пошире форточку, закрепив раму крючком. Моментально в комнату ворвался пьяняще свежий воздух, отмытый от городской грязи. В отличие от большинства москвичей, которые, жалуясь на пасмурную погоду, называют ее нудной и сонной, Лукошкин любил работать в дождь. В такие дни наоборот мог часами сидеть за компьютером, пальцы легко летали нал клавиатурой и главы книги рождались одна за другой в немыслимо стремительном темпе.

Предвкушая плодотворность очередного дня, Лукошкин устроился удобно в кресле за столом. Читать лекции он, обычно, начинал в середине октября — в ноябре, так что впереди еще месяц, он успеет подыскать подходящее помещение, заключить арендный договор, разместить и оплатить рекламные объявления. А сейчас, воспользовавшись блаженной тишиной, составит подробный план будущих занятий, набросает тезисы, подумает, как разделить между темами накопленную за лето информацию. Егор задумал включить в курс майянскую загадку. Жаль, что сын Борисенко отказался помочь. Изыскания его отца украсили и дополнили бы содержание лекций, но Лукошкин убедил себя до поры до времени забыть про статью в молодежном журнале. Егор никогда не учился в техническом вузе, но про сопротивление материалов осведомлен, и теперь буквально наблюдал его воочию: открытие Борисенко никак не давалось в руки, какие только усилия Лукошкин не прилагал. Значит, не судьба. Может, у сестры что получится.