Верховный Инквизитор был в прекрасном настроении. Он весело поинтересовался у командира особого отряда, как там себя чувствует заключенный. Тот не очень охотно ответил:

-Все с вашим кровососом в порядке, сидит на цепи в подвале. Зато двоих моих людей завтра похоронят, а пятеро в лазарете. Если бы не ваш приказ, я бы заставил его заплатить за каждого из них. Неужели он так необходим ? Может, когда вы закончите свои дела, и он станет не нужен, вы отдадите его моим ребятам?

Епископ улыбнулся командиру Псов, словно неразумному ребенку:

-Терпение, Бруно, имей терпение! Может быть потом. . Но пока ни ты, ни твои убийцы не тронут его без моего приказа даже пальцем! Поверь, у меня большие планы на этого нелюдя, тебе понравится, будь спокоен!

В сопровождении троих телохранителей Альбрехт спустился на нижний, подвальный этаж здания Инквизиции. Здесь были специально оборудованные помещения для допросов с пристрастием, вдоль коридора тянулись двери камер, чем-то напоминающих загоны для скота. Только у хорошего хозяина скоту живется намного лучше. В коридоре стойко держался запах гнилой соломы и мочи, к нему добавлялся запах крови, ползущий из комнаты для допросов. Идущий первым охранник немного повозился с ключом и распахнул дверь камеры. Нагнувшись, он вытянул руку с факелом и осветил тесное помещение. Пленник сидел на соломе, прислонившись спиной к стене. Он равнодушно взглянул на непрошенных гостей и закрыл глаза.

-Вам, господин барон, кажется не слишком здесь нравится, раз вы пытались покинуть это

место, даже не удостоившись беседы со мной?-насмешливо поинтересовался глава Инквизиции.

-Война окончена, вы не имеете права удерживать силой подданного другой страны, дворянина!Вам придется ответить за это!- гордо заявил пленник с неожиданным в его положении высокомерием. Невысокий старичок неприятно рассмеялся:

-Не имеем права, говоришь?Это у себя дома в Алдании, ты можешь считаться уважаемым

членом общества и потомком старинного дворянского рода, а здесь ты никто и ничто. Жалкое подобие человека, вы оскверняете землю своим существованием.

Вампир еле заметно умехнулся:

-Как много слов...Однако войну-то вы проиграли.

-Да, война закончилась, скоро все вернутся к обычной жизни, а вот о тебе никто и не вспомнит, ведь никому неизвестно, что ты в наших руках. Так что советую забыть про гордость и быть посговорчивее, чтобы немного облегчить свою незавидную участь!

-Да в чем же заключается моя вина?-устало поинтересовался Рюдигер, он уже понял, что его собеседник приведет сотню причин, согласно которым ему нет места на земле.

-Ну в во-первых уже одно то, что ты не человек, делает тебя опасным, -торжественно заявил епископ. Рюдигер нашел в себе силы возмутиться:

-Я что виновен уже тем, что родился на свет?И когда же вы поймете наконец, что мы тоже люди, хоть и отличаемся от остальных!

Старый хитрец встревожено покосился на возмущенно загремевшего цепями пленника и продолжил:

-А во-вторых ты причинил лично мне страшную боль!

Вампир с удивлением уставился на него, но епископ продолжил:

- Это твой нечестивый меч лишил одного из лучших моих людей правой руки. Георг был дорог мне как сын, но он по всей вероятности погиб в вашей безбожной стране. Имя его убийцы я не узнаю, но кто сделал его калекой, мне известно!Мейер сам назвал мне это имя!Ведь это тебя зовут Рюдигер фон Шлотерштайн, не правда ли?

-И что же мне было ждать, когда он прикончит меня первым?-проворчал Рюдигер. - Ведь это же было в бою, там раздумывать некогда!

-Ну и в-третьих, ваш проклятый род, ведущий видимо свое начало прямо из ада, был долгое время хранителем знаменитой Чаши жизни. Вот уже двадцать пять лет, как это сокровище в наших руках, но мы ничего не знаем о ее свойствах.

Пленник разочарованно прислонился к холодной стене, зашуршав соломой:

-Да мне ничего об этом неизвестно, меня тогда и на свете не было, тут вы просчитались.

-И наконец, -вдохновенно продолжил епископ, -меня всегда поражала ваша способность к заживлению ран, ваша невероятная живучесть. К сожалению, долгое время вас просто уничтожали, что несомненно было необходимым. Но была упущена возможность изучить, понять, что помогает вам исцеляться чуть ли не на глазах. В Готхейме вампиров, пожалуй, не осталось, но раз уж ты попал к нам в руки, эту возможность мы не упустим! Начнем прямо сейчас!Отведите его в лабораторию, да не будьте такими олухами, как вчера, закуйте в серебро и глаз не спускайте!

От слов епископа все внутри неприятно сжалось и похолодело, но Рюдигер постарался не думать о том кошмаре, который по всей видимости ожидал его. С равнодушным и даже надменным видом он позволил надеть на себя серебрянные оковы. Взглянув на чуть живого от страха стражника, он не удержался от улыбки, которая получилась похожей на оскал. Увидев так близко острые клыки, тот в ужасе отшатнулся от вампира и даже уронил ключи.

Яромир спустился по лестнице на нижний этаж дома, удивленный словами часового, что его ожидают три весьма сердитые дамы. Он с удивлением увидел трех недовольных женщин, устроившихся на мягких креслах. Дом богатого торговца из Тауберга подвергся их бесцеремонному вторжению. Все они были ему слишком знакомы.

Элина с усталым видом привалилась к бархатной спинке кресла. Лиза, напряженная словно струна, присела на краешек, готовая вскочить в любой момент. Третья дама, одетая в замшевую куртку и такие же штаны, сидела прямо на пушистом мягком ковре, скрестив ноги в высоких, напоминающих чулки сапогах. Рыжие кудрявые волосы были заплетены в аккуратные косы, красивое , не тронутое загаром, лицо с мелкой россыпью веснушек было строгим и решительным. На стройной шее висело жутковатое ожерелье из звериных клыков, за поясом торчал кинжал, за плечом висел арбалет. Девица явно приехала не на прогулку. Яромир с удивлением признал в ней Лану. Спустившиеся следом за ним Римар и Важек на минуту застыли, как вкопанные.

Затем Римар бросился к Элине и, схватив в охапку, закружил по всей комнате, рискуя сбить с ног друзей. Важек застыл на месте, не находя слов и не решаясь подойти к Лане. Невысокий и худенький, с острым носом он выглядел моложе своих лет, и казался едва ли не ровесником юной дикарки. Она, вскрикнув от радости, вскочила с ковра и первая шагнула к нему. Взяв парня за руку, она вдруг жутко смутилась и покраснела. Лиза с замиранием сердца смотрела на второй этаж, но больше никто оттуда не появлялся. Она побледнела и с силой вцепилась в подлокотники кресла.

Яромир хотел подойти к ней и как-то успокоить, но что-то огромное, черное и лохматое сбило его с ног, уронив прямо на пушистый ковер. Огромная волчица принялась облизывать его лицо, шумно дыша и поскуливая. Яромир, смеясь, отбивался. Затем, встав на ноги, он сдернул покрывало с дивана и накинул на зверя. Через минуту рядом с ним стояла, кутаясь в покрывало, слегка растрепанная и счастливая Клодия.

Элина неожиданно осознала, что для нее весь кошмар последних месяцев закончился. Она крепко обнимала мужа и совсем не хотела покидать его сильные руки. Сейчас она впервые в жизни совершенно не думала о приличиях. Римар же благодарил Бога, что она приехала в Тауберг именно сегодня, а не парой дней раньше. Ведь он только вчера добрался до своих.

Яромир увел Клодию наверх, что она привела себя в порядок и выглядела, как подобает супруге капитана королевских гвардейцев. Важек и Лана, стесняясь чужих взглядов, вышли на улицу. Лиза ощутила, что струна внутри нее вдруг с треском оборвалась. Она закрыла лицо руками и, сгорбившись, зарыдала в голос. Римар и Элина бросились ее утешать. Она согласно кивала в ответ на их утешающие искренние слова, но слезы все не кончались, лишь на мгновение стихали, но тут же снова обрушивались горячим соленым потоком ей в ладони. Наконец водопад превратился в два тоненьких ручейка, но и они исчезли. Лиза последний раз всхлипнула и подняла покрасневшие глаза на стоящих вокруг.

Вдруг дверь резко распахнулась, и в уютную чистую гостиную, громко смеясь, ввалились Марек с Бориславом, оставляя на красивом ковре черные следы огромных сапог. Сзади них чуть смущенно топтался Терн.