Рано утром она встала проводить его. Они заглянули в детскую, к их удивлению малыши не спали, Ульрика вцепилась в отца мертвой хваткой, ее ротик опасно кривился, грозя перебудить громким ревом не только весь замок, но и деревню. Рюг присел на корточки перед выбравшимся из кроватки сыном и серьезно сказал:
-Ну что сынок, ты остаешься единственным мужчиной в этом бабьем царстве. Пригляды-
вай за матерью и сестренкой, не давай в обиду. Я на тебя надеюсь, ты уже совсем большой!
Мальчик вдруг порывисто обнял его, и Рюдигер понял, что еще немного, и он сам разрыдается. В последний раз обняв жену, он поспешил выйти на улицу. Ну, вот и все, сейчас он уедет, кто знает, когда они еще увидятся...
Несколько мгновений она стояла, как во сне, затем кинулась следом. Выбежав во двор замка, она бросилась мужу на шею, ощутив под его одеждой жесткую сталь. Его люди, седлавшие коней, поспешили отвернуться. Несмотря на утро, небо было темным почти, черным. Холодный ветер с остервенением набрасывался на деревья, срывал черепицу с с крыш, плащи и шапки с отчаянных путников, рискнувших покинуть дом в такую непогоду.
Она всмотрелась в его лицо, пытаясь оставить в памяти навсегда, и вдруг не узнала его. В нем не осталось ни тени прежнего Рюга, доброго, слегка простодушного и сентиментального. Перед ней стоял один из тех, чьих предков короли ценили как сильных и безжалостных воинов, наводивших ужас на врагов и всегда готовых пожертвовать жизнью ради короны. Красивое лицо стало суровым и мрачным, порыв ветра растрепал черные волосы, на фоне темного неба он напоминал ангела мщения. В синих глазах вдруг мелькнула скрытая боль, он сжал ее руки, коснулся губами, осторожно отстранил ее и быстро вскочил в седло. Словно призраки, всадники покинули двор и растаяли вдали.
Выбежав за ворота, она упала на колени в липкую черную грязь и наконец дала волю слезам. С неба вдруг хлынул холодный осенний ливень, откуда-то сверху раздавалось воронье карканье, не прерывающееся даже под дождем. Вдруг недобрый вестник замолчал и свалился к ее ногам, насквозь прошитый железной стрелой. Из ворот выбежала Лана, державшая в руках арбалет. Она молча помогла Лизе встать и увела ее домой.
Проскакав целый день под проливным дождем, вскоре сменившимся мокрым снегом, барон фон Шлотерштайн и его люди пытались отогреться и высушить одежду на небольшом постоялом дворе. В это время года редко кто пускается в путешествия, и хозяин обрадовался целому отряду постояльцев, хотя вскоре забеспокоился, хватит ли его запасов, чтобы накормить щелкающую зубами разношерстную компанию людей и нелюдей.
Рюдигер расплатился за ужин и хотел уже подняться в свою комнату, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился еще один поздний гость. Чтобы войти в таверну, ему пришлось нагнуться, Он снял насквозь промокший плащ и широко улыбнулся, показав острые клыки:
-Я уж думал, что не сумею вас догнать, тем более по такой погоде!
-Дядюшка Иоганн, ты откуда взялся?-Рюдигер от всей души обнял своего крестного и учителя, хотя и был несказанно удивлен.
Старый солдат устроился поближе к огню. С его появлением в зале стало как-то тесно. Лавки и стол казались рассчитаными на детей. Он насмешливо посмотрел на Рюга:
-Да что-то я дома засиделся. В свое время мне приходилось воевать и с фризами, и с готхеймцами, и я еще не забыл, как это делается!
Рюдигер изумился:
-Как же тетушка Крина тебя отпустила?Вот наверное шуму то было, на все Кулички!
Иоганн неожиданно смутился:
-Ну, я просто оставил ей письмо, так что шумно там было уже после моего отъезда. .
Настасья с тревогой всматривалась в лицо внучки. Молодая женщина выглядела здоровой, но вела себя как-то отстраненно, вот уже больше часа они болтали о всякой всячине на маленькой теплой кухне, но за это время Лиза ни разу не улыбнулась. Вдруг в избу влетела её соседка Крина и обессиленно опустилась на лавку у стены. Обычно чистая и опрятная, вампирша была сама не своя. Черные с проседью волосы были растрепаны, передник повязан не той стороной.
Лиза наконец вышла из своего оцепенения и удивленно спросила:
-Тетушка Крина, да что случилось, вы на себя не похожи!
-Иоганн уехал!Как мальчишка, удрал на войну!А ведь он уже не тот, каким был раньше, lдаже простые царапины заживают так же долго, как у людей!-знахарка всхлипнула и вытерла мокрые глаза.
Ну полно плакать, -бабка Настя попыталась ее успокоить, подумав про себя, что Иоганна Кранца еще рано считать старым и немощным. Вот хоть в начале лета у Марека бык с привязи сорвался, носился по всей деревне, пока Иоганн не вышел за ворота, решив зачем-то дойти до кузнеца. Хватило одного удара его кулака, чтобы неразумное животное осознало свои ошибки.
Однако Лиза вдруг обняла Крину, и они дружно зарыдали в голос.
-Да что вы разревелись, словно дети малые, ничего с вашими упырями не случится, -возмутилась Настасья, -нечего выть раньше времени!
По своему опыту она знала, что жалость и слова утешения вызовут еще больший поток слез, хотя прекрасно понимала и внучку, и соседку. Ведь ее муж погиб в прошлую войну, и она осталась еще молодой вдовой с двумя детьми на руках.
Глава 10
Дороги войны
Война шла уже второй месяц, но для их отряда пока все ограничивалось короткими стычками. Вот уже вторую неделю они торчали в маленькой приграничной деревеньке, ожидая подхода основных сил. Яромир проснулся от того, что чья-то рука погладив по волосам, крепко обняла его, кажется его назвали Лизхен. Он возмущенно освободился от объятий и сердито напустился на Рюга, с которым вчера им пришлось разделить кровать:
-Какая я тебе к черту Лизхен! Ещ и обниматься лезет!Ведь ты так обнимешь, что ребра треснут!
Покрасневший от стыда как рак, вампир быстро метнулся на другую сторону кровати:
-Да ведь ко мне волчицы по ночам не бегают, вот и приснилось всякое!
Теперь уже Яромир возмущенно оправдывался:
-Какие еще волчицы, да ты в своем уме, ведь до Темнолесья неделя пути!
Иоганн спустил с печки длинные ноги:
-Я тоже видел вчера волчьи следы на снегу за амбаром. Ну раз это не к тебе гостья прибегала, то надо выбраться на охоту. Скоро зима, волчья шкура не помешает!
Яр мигом выскочил из кровати:
-Нет, пожалуйста, не надо!Это действительно была Клодия, у нее тетка тут в соседнем городе!Вот она и прибегала повидаться...
Иоганн успокоил его:
-Да пошутил я насчет охоты, тем более и шкуры осенью у них никуда не годятся.
-Везет же тебе, -протянул Римар с лавки, служившей ему постелью. -А нам еще долго своих не увидеть!
Высокий худощавый мужчина с мрачным отрешенным лицом был одет во все черное. Его глаза были устремлены в какие-то неведомые дали, которые казалось, открывались сразу за стеной крестьянской избы, топившейся по-черному. Двое молодых людей, судя по форме, офицеров армии Готхейма, заканчивали поздний ужин . На столе тускло горела свеча, из последних сил освещая унылую обстановку. Разлив по кружкам остатки вина, один из юношей обратился к их старшему товарищу:
-Скажите господин Мейер, ведь мы теперь на земле вероотступников, которые вступили в союз с порождениями тьмы, так ли они опасны, как говорят о них?Можно ли справиться с ними с помощью обычного оружия, или всех нас подстерегает здесь на каждом шагу смертельная опасность?
Человек в черном очнулся от своих мыслей и усмехнулся словам парня.
-Ну я думаю, что не все так уж безнадежно. -Он достал из кармана и бросил на стол странное украшение. -Вот, посмотрите, это я сделал лет двадцать назад, когда только стал инквизитором.
Ожерелье было сделано из странных острых камней, нет, это были не камни, . . а зубы. Молодые люди удивленно переглянулись, не понимая, зачем посланец святой инквизиции показал им этот странный предмет. Господин Мейер подтвердил их догадки:
