Достигнув широко распахнутых дверей церкви, мы оставили по-праздничному одетых коней. В самом здании были убраны стулья, а церковники выстроились в ровные ряды по бокам, протяжно пели что-то торжественное на непонятном мне языке. Праведник занял место гигантской чаши. В своём священном облачении и в бархатных перчатках, он смотрел строго перед собой. И едва поднял взгляд, стоило нам подойти и встать прямо перед ним. Заговорил формальным тоном:

― Сегодня я соединяю неразрывными узами две жизни и две души. В этот знаменательный божественный день, я вручаю вас друг другу. Протяните руки ладонями вверх, пожалуйста.

Как и ожидалось, он уколол наши указательные пальцы. И смешал кровь на своей обнажённой ладони, шепча нечто похожее на заклинание. Ари Зель всё не сводил счастливого взгляда с моего лица. А мне стало не по себе от странного ощущения, будто что-то осталось укрытым от меня. Странный обряд. Что он означал? Но уже было поздно его прерывать.

Закончив с кровью, праведник оставил по красному круглому отпечатку на нашил лбах. А после Ари Зель вручил мне перстень с изумрудом, надев себе на указательный палец точно такой же. На этом обряд завершился.

Когда мы вышли, простой люд рукоплескал, поздравляя во всё горло и так шумно, что я не разбирала смешавшихся фраз. Солнце уже закатилось, сгущался вечер, пронизывая мир синевой.

Вернувшись к дому наместника, который теперь являлся и моим домом тоже, я ощутила приятную вечернюю прохладу на коже. Сегодня должна была случится наша первая и последняя ночь.

Спальня, в которую поднялись, тоже оказалась украшена цветами ― чёрно-красными розами, никогда прежде не видела подобного сорта. Ари Зель запер дверь, на ходу снимая накидку и бросая её в сторону. При свете свечей его глаза горели вожделением.

В открытое окно дунул ветер, шелестя тонкой занавеской. Принц же приблизился ко мне и опустился на колени, расправляясь с завязками на штанах своего новоиспечённого супруга:

― Как же давно я мечтал прикоснуться к этому телу.

Вещь мягко упала на пол. Ари Зель обескураженно улыбнулся.

― Но при этом ты совершенно не знаешь, что с ним делать, верно, Ари? Давай покажу тебе.

Я протянула руку, помогая ему встать и уложила принца на постель, сама забралась сверху, сев поперёк живота. Наклонилась, шепнув на ухо:

― Закрой глаза.

Он так и сделал. Глупый безжалостный принц, ты избрал не того «островитянина». В кинжале, сжатом в моих ладонях, отразилось синее пламя свечей. На чистую белоснежную простынь брызнула яркая кровь. Прекрасный костюм портного оказался навсегда испорчен. Ари Зель не успел вскрикнуть. Настолько быстро всё случилось, что он лишь распахнул веки, глядя на меня совсем не удивлённо.

Покончив с этим, я покинула спальню и спустилась вниз на первый этаж, сжимая в одной руке окровавленный кинжал, а в другой бьющееся сердце Ари Зеля. Оно частило, когда только вынимала, но теперь поуспокоилось, лишившись пыла влюблённой души. Ни дворецкий, ни домашние рабы не встретились мне на пути (может были отосланы или праздновали вместе со всеми?) И я вошла в приёмную залу, приблизившись к карте, пришпилила сердце остриём к тому самому месту, где на карте Предвечной Империи располагался в крайней южной точке портовый город. Теперь мужчина, в честь которого он назван, был мёртв. Истекал кровью на любовном ложе.

― Аризель ― это город, Ари Зель ― это человек, ― выдохнула я, вдруг ощутив страшную усталость, опустилась в кресло наместникам.

Пусть и не время было отдыхать, я словно избавилась от тяжёлого бремени. И всё же знала Ари достаточно долго, чтобы ощутить некую пустоту в месте, которое тот занимал в моей душе. И ещё этот проклятый шрам на лице, что вечность будет напоминать о прожитых днях бок о бок с красным рыцарем.

Из холла донёсся шум. Если меня застанут с окровавленными руками в приёмной зале, не миновать беды. Но я не могла заставить себя сдвинуться с места, тело словно лишилось последних крох сил. Двери резко распахнулись, ударившись латунными ручками о стены.

Широкими шагами внутрь прошла... прошла...

― Новжа! ― я не поверила глазам.

Подруга, на чьём дорогом лице сверкала радостная улыбка, возвестила:

― Мы привели тебе целую армию, наместница.

― Что?

― Надевай доспехи, и сама посмотри, ― она подмигнула, бегом спеша наружу.

Усталость сменилась волнением, смешанным с возбуждением. Я отмыла руки, избавилась от роскошного наряда и снова облачилась в доспехи, повесив на пояс Велимир. Стоило выскочить наружу, и по глазам полоснуло яркое пламя. Город был охвачен огнём.

Ожидающая Новжа заключила меня в объятия, на которые я оказалась безмерно счастлива ответить.

― Ты всё-таки пришла с подкреплением, ― поразилась я, отпуская лучшую подругу. ― Но армия? Как?

Новжа не ответила, схватила за руку и потащила в пучину хаоса. Полумужи и рабы в ужасе и панике разбегались, но тут же оказывались окликаемы голосами Арчи и Мола, просящими тех немедленно покинуть Аризель, ради их же блага.

Имперских солдат видно не было, очевидно оказались погублены республиканцами, которые теперь бились с неожиданным врагом.

― Стражницы!

Это и правда были они. Всего десяток они сражались так, будто их было в пять раз больше. Луны свистели в воздухе, снося голову очередному зазевавшемуся врагу в украшенных голубой стальной лентой доспехах. Но и это было ещё не всё.

Воительницы с клеймами на лицах, облачённые в неказистую бракованную солдатскую броню Олли Мота, отчаянно размахивали мечами, набрасываясь на республиканцев, отпугивая их своей неожиданной свирепостью и обращая в бегство. Но им не дозволяли сбежать. Кровь дождём окропила мостовую.

Меня разрывало от желания смеяться и плакать. Столько чувство до краёв переполнили сердце. И я неистово закричала, обнажая Велимир, тут же вспомнив о кровопускателе, ринулась в сторону церкви. Сейчас, когда улицы пропитаны кровью, он окажется полон сил и сможет затушить пожар, помешав нам.

Я успела как раз вовремя, чтобы увидеть Шина выбегающего из церкви с флаконом крови, сдирающего на ходу перчатки с кистей. Налетев, сбила его с ног. Сосуд разбился, а острие Велимира оказалось приставлено к горлу праведника.

― Я всегда знал, что ты пригретая змея, ― процедил он с ненавистью и тут же рассмеялся.

― Что тебя так забавляет? Собственная внезапная кончина?

― Ты согласился на обряд, даже не узнав, что он такое. А Ари тебе не сказал, верно? ― взгляд у Шина стал страшный. ― Что ты с ним сделал?

― Скажу, если объяснишь смысл обряда.

Его лицо скривилось, казалось, праведника подташнивало от каждого произносимого слова:

― Ты, Вас Ха, отныне часть императорской семьи. Смерть наведается к тебе однажды, как и ко всем смертным, но ты обретёшь бессмертие в качестве члена императорской семьи. Ты переродишься в одном из четырёх родов и так будет продолжаться до конца времён. В этом и заключается дар Ари Зеля тебе, тварь.

Я была ошарашена. Не дар вручил мне почивший красный рыцарь, а страшное проклятье.

― Он мёртв, твой возлюбленный мёртв, ― ответила я бесцветно, замахиваясь мечом. ― Но может тебе повезёт с ним в следующей жизни.

Но вонзила лезвие в пустоту. Шин испарился, воспользовавшись силой пролитой крови, переместился куда-то ещё. Я вертела головой по сторонам в поисках. Нужно ему помешать призвать грозу. Пусть огонь испепелит этот треклятый город вместе с останками его наместника.

Заволновались волны, намекая на близость Соль. Из корабля повыскакивали вооружённые матросы во главе самим Вайлином Расом.

― Я знаю, что ты где-то здесь! ― заревел он, уже через мгновение красуясь древком стрелы в правой глазнице.

― Попала в яблочко, ― весело сообщила Малка, объявляясь рядом со мной и натягивая тетиву вновь.

Я бросилась на полупьяных вооружённых матросов, оказавшихся слишком неумелыми, чтобы продержаться долго против меня. Они падали на пристань замертво один за другим.