― Васха убила медведя! ― доносились громкие разговоры за спиной, но никто и не пытался говорить тише.

― Как она вообще это сделала? И что за штука у неё в руках?

― Васха спасла дочь одной из подмастерий кузнечихи, о чём вы толкуете?

― Спасла, говоришь? Но почему-то мне не по себе.

― А я говорила, что медведь опасен, и так оставлять это нельзя.

Гомон нарастал. Обескураженный, я отступил от медведя на пару шагов. Толпа внезапно стихла и расступилась перед явившейся как раз вовремя Свебелой. Сестра взглянула на меня, потом на медведя, а затем на меч в моей руке.

― Ты сама это сделала? ― спросила она ровно.

― У меня не было выбора. Либо он, либо девочка. Так всё и было, ― пытался оправдаться, сам не зная почему.

― Разве я об этом спрашивала?

― Да, я сама это сделала, ― я потупил взор, вдруг ощутив себя глупо.

Краем глаза заметил потрясённую Новжу, сдерживающуюся только из-за присутствия второй хранительницы от того, чтобы не выбежать ко мне.

― Всем расходиться! ― скомандовала Свебела. ― И уберите мёртвого медведя, ради Предков.

Женщины послушались. От толпы отделилась кузнечиха и взвалила тяжёлую тушу зверя себе на спину словно пушинку. Я не сомневался, прибеги она раньше, то могла бы завалить медведя голыми руками, если бы захотела, конечно.

Новжа всё-таки подошла ко мне, когда большинство уже разошлись.

― Всё случилось так внезапно. Ты впорядке? ― беспокоилась она.

― Зверь не ранил меня. Можешь не волноваться.

― Неужели ни единой царапины? ― удивилась Свебела. ― Идём к реке. Не представляю, какое количество воды нужно, чтобы смыть всю эту кровь.

― Разве Васха не героиня? ― обратилась Новжа к моей сестре, пока мы шли, ловя на себе испуганные и недоверчивые взгляды.

― Героиня чего? Героиня Быстроречья? Может ещё деревянное изваяние ей поставить?

― Почему бы и нет?

Свебела усмехнулась, но беззлобно. Она скорее выглядела озадаченной, нежели рассерженной. А я так и шёл с обнажённым мечом, не сразу сообразив спрятать его в ножны.

― Теперь мне становится понятно, зачем ты тратила время на лесопилке, но до сих пор не ясно, как тебе удалось уложить огромного зверя без единой раны, ― говорила Свебела.

― Повезло, наверное, ― попытался я разыграть удачливую дурочку, но не было похоже, что сестра мне поверила.

Когда мы оказались у реки, я оставил оружие на берегу, а сам полностью погрузился в быстрые воды. Издали я заметил, как Свебела разглядывала меч, а затем положила его на место с видом исследовательницы, обнаружившей нечто непредсказуемое и смертельно-опасное. Не превратил ли я себя в изгоя, устроив кровавое представление посреди города? А ведь тогда это казалось очень хорошей идеей.

Выбравшись на берег, я обнаружил, что даже бурным водам реки Быстрой оказалось не под силу смыть алые следы с одежды там, где впиталась кровь. Но теперь я куда меньше походил на человека, только что вернувшегося с бойни.

― Лучше тебе будет вернуться к себе, ― сказала Свебела, ― пока я тут наведу порядок.

― Ладно.

К дому хранительниц я уже шёл только вместе с Новжей, которая вдруг притихла и словно не находила себе места.

― Так ты об этом деле говорила? ― тихо поинтересовалась она, когда до каменного здания оставалось рукой подать.

― Можно и так сказать.

― Искусство убийства, ― задумчиво протянула подруга, и я понял, что она видела моё сражение с медведем от начала до конца. ― Но зачем? Только из-за одного медведя? Он мог и не ворваться в город.

Я вздохнул:

― Возможен ли мир, в котором нет ни единого врага, от которого бы тебе пришлось обороняться?

― Мы живём в таком мире, разве нет?

― Сейчас может быть. Но что, если однажды он явиться, как вот этот медведь. И что тогда мы станем делать? Просто попрячемся по домам, пока враг не поднесёт факел и не подожжёт их?

Новжа посмотрела на меня большими глазами:

― Ты говоришь страшные вещи, Васха.

― Нет, самые обычные. Спасибо, что проводила.

Махнув подруге рукой, я закрыл широкую деревянную дверь дома хранительниц, скрывшись внутри. Стало тревожно на душе без всякой видимой на то причины.

Глава 2.5. Глазами ведьмы: шёпот грядущего

Музыка леса ласкала слух. Шёпот деревьев приносил с собой отголоски вестей из человеческого поселения. Но я едва к ним прислушивалась, нечто странное творилось с самим мирозданием. То ли землетрясение, то ли тайфун, но никем незамеченные. Пока что... Но волны докатятся и до людей и коснутся даже меня.

Тревога всё нарастающая, беспрерывная и жгучая заполнила грудь. Захотелось разорвать её в клочья лишь бы избавиться от невыносимого чувства. Длинные и острые ногти вполне это позволяли. Но вместо этого я подставила обнажённую грудь прохладному ветру, надеясь хотя бы так немного остудить растревоженное сердце. Лёжа под густыми кронами самих высоких и необъятных древних деревьев, не до́лжно испытывать ничего кроме покоя. Кому как ни этим старухам, покрытым морщинистой, местами потрескавшейся, корой, не знать, что время стирает всё, а потому нет причин для тревог. Однажды все мы сольёмся с землёй, став кормом для будущей жизни.

Чистый лесной воздух пропитался солью, я вскочила, оглянувшись, надеясь успеть уловить откуда доносился этот запах, но он тут же испарился. Ведьмы не верили в иллюзии. Я нахмурилась, запахивая грудь. Как раз вовремя, чтобы встретить приближающихся гостей.

Всё утро они брели по лесу, ломая помертвевшие ветки и спотыкаясь о камни. Одна, впрочем, была проворней и внимательней другой. Вторая тормозила ход из-за своей неопытности перемещения по лесу. Мне оставалось лишь дождаться незваных посетительниц, либо скрыться среди густых сочно-зелёных листьев, прикинувшись совой.

Обнажив нутро тряпичной сумки, я вытащила круглую деревянную баночку с краской, открыла её. Вязкий, тяжёлый запах ударил в нос. Щедро обмакивая пальцы, я стала рисовать линию за линией на своём лице ― оранжево-жёлтый окрас полуночной совы. Перья птицы торчали в моих спутанных чёрных волосах, позволяя довершить превращение.

Захлопнув баночку, поспешно спрятала её обратно в сумку. Посторонние шаги становились всё ближе, нет времени на промедление. Повесив сумку на плечо, я трижды обернулась вокруг себя и, вот уже яркие большие крылья заменили руки. Когтистые лапы чиркнули землю, когда я взлетала, затем спрятавшись среди веток.

― Мы уже близко, первая хранительница, ― звучал голос следопытки, взрослой женщины в одежде цвета осенней листвы, её отличали большие слегка оттопыренные уши и добрый нрав. Только из-за любви этой женщины к лесу я заговорила с ней в первый раз, но до сих пор несколько жалела об опрометчивости своего поступка.

― Надеюсь на это, ― тяжело выдохнула высокая незнакомка, выходящая на недавно занимаемую мной полянку.

Смуглые руки, высокий лоб и тёмные волосы. Будучи одета как любая жительница местного городка, держалась она совсем иначе. Гордо расправив плечи, на которых словно бы висело по никому незаметному бревну. Что за бремя она на себе тащила?

Выйдя так, что я могла отлично их видеть, вторженки остановились.

― Вот это место, ― указала следопытка. ― Я часто примечала Соши отдыхающую здесь. Думаю, это её любимая полянка. Хотя добираться сюда далече.

Незнакомка устало выдохнула, опускаясь на землю.

― Погоди-ка, ― спохватилась следопытка. ― Тут примято. Похоже будто человек лежал совсем недавно, ― она задрала голову, глядя по сторонам, скользнула взглядом по моему укрытию. ― Может статься, ведьма наблюдает за нами прямо сейчас?

Вторая вскочила, быстро позабыв об изнеможении, выпрямилась и произнесла громко и чётко:

― Ведьма Соши, я вторая хранительница Быстроречья Айя! Я здесь, чтобы побеседовать с тобой о Саде Древних, в котором ты портила деревья. Это священное место для всего моего народа. Могла ли ты не догадываться об этом, когда покусилась на них?

Выпорхнув из листвы, я ударилась о сырую землю, снова обратившись в человека. Эта вторая хранительница уже начинала раздражать.