Оттоле пятдесят шахов (krokow) отшед, приидохом к иной долгой улице, яже ко вратам Домаскинским[402] идет, идеже влеве есть сход крут[403] к каменю. Понеже весь град Иерусалимский на камени лежит и много немалых пригороков имеет, окроме гор болших, ихже ныне в нем есть четыре. Прежде разорения, егда в щастии бе, три горы зело славные име; ниже сего о них пространнее, где и о полатах Иродовы[х] и о изрядных и красных улицах, писать стану[404]. И се в преждереченном пути зело прискорбном Спаситель наш тягостию креста умучен паде на камень[405]; а егда ради ослабления и истощания дале ити не возможе, принудиша жидове Симона Киренейскаго, чтобы с ним нес. Странники на том месте получают прощения седмь лет. В той улице на леве есть дом великий богатаго[406] онаго роскошника (roskosznika), иже Лазарю милосердия показать не хоте. Не возмогох в нем быти, понеже в нем живяше некий турок, христианом злый супостат; но занеже врата отверсты беша, знатно бе от величества (z wielkości) подворья (podworza), что жилища великие и полныя беша. Отшед паки оттоле тридесять шахов (krokow) вправо, есть вход во ину улицу долгу, яже прямо (prosto) [к] Кальварии ведет. Влево, мало не в пол-улицы, вступая на гору (ибо вся тая улица к горе идет), дом есть святыя Вероники[407], ис котораго она вышед, пресвятое лице Господне окровавленно кисеею оботре. Недалече видеть холм ниский, на нем же сташа[408] жены, егда к ним Господь рече: «Дщери иерусалимския, не плачите мя» и прочая. Оттоле на полтора вержения камене (na ciśnienie połtorakroć) суть два великия и высокия столпы каменныя; меж ими прежде сего беша врата Судныя, ими же осужденых на смерть к Голгофе водиша. Богобоязненно (bogoboynie) сие католики твердят и верят, что тамо вторицею под крестом паде; на которую память во всяких вратех кресты пишут; дано в том месте прощения седмь лет.

От тех врат Судных[409] отшед немного подале, якобы на вержение камене, видеть Божия Гроба церковь, яже гору Кальварию содержит в себе, и недалече от врат, имиже ходят в церковь, в ограде[410] лежит камень зело великий, где уже под самою горою третицею Господь наш на землю со крестом паде; есть на том месте седмь лет прощения. И с того места уже на гору нас ради взыде на смерть.

Минующе церковь и проговорив «Отче наш» и «Радуйся, обрадованная Мария», шли есмы в монастырь наш, где после трапезы изобрели (naięliśmy) есмы извозников в Вифлием.

Надежнаго[411] ради путнаго шествия в Вифлием, взяхом с собою двух янычар конных и двух пеших.

По утру[412] изшед ис кляштора, шли есмы из града сквозь врата Рыбные и оставихом влеве городок, иже и ныне зовут град Пизонов, о котором зде часто воспоминается, [то] подобает ведати, что различнии различно о нем глаголют. Нецыи твердят, что той городок Давыдов бе, идеже сам живяше. Иные спорят и показуют оный на горе Сион, где зело великия глыбы каменные древняго строения лежат, что подобнее (podobnieysza) для прудка Вирсавиина[413], иже под горою Сион есть, ибо зде удобно жена с переходов царских увидетися возможе, егда противу умывашеся (во вторых [книгах] Царств, глава 11). А хотя недалече городка Пизонова сей прудок есть, однакоже с него ни коею мерою жены умывающияся добре видеть невозможно было. Чего ради лутши (lepiey) нецыи мнят и удобными приводами сие показуют, что городок той, который ныне Пизоновым[414] нарицают, издавна маккавеяне поставиша, яко и воспоминают оныи книги маккавейския [и] Иосиф жидовин. И чий либо был, знатно, что крепок бе зело; но уже древен: на четыре угла устроен, башни имеет высокия четвероугольныя ис тесанаго камене, ров зело глубокий, внутри камением тесоным подкреплен. Но тамо не пущают христиан. Ибо[415] егда мы ис кляштора ко вратом Сионским шли, городок (zamek) той бе на десной стране, котораго врата зане отверсты беша, убо з боку зря, понеже прямо не достоит и опасно есть, видели есмы, что пространство в нем малое бе, яко и сам городок (podworze) не велик; лежаше на земли несколько пушек серебряных[416], без колес и станков, а во вратех на карауле немного янычар сидеша.

Вышед из града и вседши на ослята, съеждая з горы, минухом по левую страну глибы (waliny) каменныя полат Давыдовых, о котором недавно воспомянулось, а по правую страну прудок Вирсавиин, тамо бо путь в Вифлием. Прудок имеет в длину якобы сто лакот, но не столь широк, вкруг каменем четвероугольным выкладен, имеяй отвсюду ступени, по которым некогда хождаху к воде; глубина его, когда был полон, близ осми лакот бе; ныне воды несть, но недалече врат струя течет, из неяже граждане воду емлют. Оставя прудок Вирсавиин и взъехав на невеликий пригорок, по правую страну на перестрел лучной от дороги (gościńca), есть палата, ко падению склонися, в нейже архиереи и князи людстии о ятии и смерти Спасителя и Господа нашего совет сотвориша, от чего и ныне называют дом Лукаваго Совета[417] (domus Mali Consilii, dom Przeklętey Rady). Затем мало подале вправе стоит дом пуст, от (z) двух стен древних, яко бе высок знатно гораздо, собственный[418] онаго Симеона старца, иже, Духом пришед в церковь, отроча Иисуса прият на руце свои, и Господа Бога благословил. Откуду далее идучи, близ дороги на леве есть древо теребинтово (terebintowe) доволные величины, под которым, яко глаголют, Пречистая Богородица почиваше, егда идяше во Иерусалим из Вифлиема, дабы Отроча в церкви Богу принесла[419]. То место имеет прощения седмь лет.

Не само (bardzo) далеко откуду показывают кладезь, иже стеною изрядною каменною обведен, но воду имеет смрадную и пить ее не мощно. Нарицают оный кладезь Трех Царей[420] и глаголют, что зде паки звезда явися им. В половине дороги есть пригорок не само (bardzo) высок, с котораго Иерусалим и Вифлием видеть, понеже толко между ими пол-осма поприща (połtory mili). Древ можджевеловых (iałowcowych) доволно зде. По правую страну у дороги камень[421] лежит, на нем же пророк Илиа почи (третиих [книг] Царств, глава 19), на нем же тако весь возраст (wzrost) тела святаго пророка Илии изображен есть[422], аки бы на мокрой глине какое тело лежало: понеже главы, бока, руки и ноги правой святаго пророка оста стать (postać) истинна и видима, еже праведно божественному чюдеси восписатися (przypisać się) имеет. Влеве есть монастырь малый греческий; нарицают оный святаго Илии монастырь. По правую сторону каменя[423], тылом обратяся ко Иерусалиму, есть дом падший (rozwalony), имеет стену едину[424] целу. Глаголют, что Аввакума пророка бе подлинный, который, вышед из него (егда жателем (żeńcom) своим несе ясти), от ангела восхищен бе и в Халдею занесен, чтобы тую же ядь, уготовленую Даниилу пророку, между лвы сидящему, отдал. Поприще (cwierć mili) от каменя Ильина, вправе есть дом еще целый, где сказывают, Рахиль Вениамина породи; якоже недалече, едва не на самом пути (gościńcu), стоит тояже Рахили гроб[425], вмале не весь цел, подобием пирга (piramidy), из дикаго камене высечен, который воспоминается в Писании. Близ Вифлиема, влево от пути, на перестрел лучной, есть кладезь, имея воду свежу и живу, по которую не токмо из Вифлиема, но и из ближних весей людие мнози приходят. Нарицают оный кладезь Давидов[426] и до сех времен, о нем же есть в Писании, во вторых книгах Царств, глава 2. Отсуду по концам веси, которая с пятьдесят дворов имеет, грядем в Вифлием, и с левой страны внидохом в церковь, за деревнею на перестрел из лука стоящую. И застали балюха (bolucha) с неколикими янычары, иже нас провождаху из Дамаска, седеша в то время [в церкви], от жару прохлаждаяся. Имеша с собою там же и лошади: понеже церковь Вифлиемская[427] всегда есть отперта, турки, когда похотят, и с лошадми въезжают. Таковое пригожство (piękność) чюдно украшенныя сия церкви и доблесть (wspaniałość) — трудно словы описать! Убо[428] вся сполна в мраморе самолутшем создана, два ряда великих столпов имеет; внутри, аки в зерцале, могл бы прозретися; верх цкою свинцовою покрыт. Святая Елена царица созда оную. Иноцы закона (reguły) святаго Геронима прежде сего держаша ю; ныне тамо отцы Бернардыни свой монастырь имеют, которых игумен (gwardyan) из Иерусалима в пол-года всегда переменяет, ради гонения, еже зело велико терпят от турков. В то время при нас бе осм братов: четыре священника и четыре простых братов (laikow). Вшед тогда в церковь, яже католиком подлежит, влево идохом в монастырь и оттоле к церкви святыя Екатерины, в ней же службу Божию иноцы совершаша. Тая церковь имеет совершенное прощение, и получают странницы оно[е] зде, в-подлинник (właśnie) аки бы сами были в той церкви святыя Екатерины на горе Синайской, где, страха ради от поганых и разстояния, не всяк ходит. Ис тоя церкви ход бывает к месту рождения Сына Божия[429]; в котором ходу идут странники по два человека яко и во Иерусалиме. И вышед ис тоя церкви, сходят к месту подземному и, оставляя иные места, о них же ниже сего речем, приходят до малыя церкви, яже в длину осмьнадесять, в ширину[430] девять или десять имеет лакот. Там против дверей есть олтарь, под которым место, мраморною цкою покрытое, показуют, где Господь наш родитися изволил[431]; на том же камени, иже лежит на престоле, сицева подпись есть изображена: «Зде от Чистыя Девы Марии Иисус Христос родитися изволил».