Радивил предпринял путешествие не без свиты, а, как говорится, сам-десят. В качестве слуг и спутников с ним отправились: Авраам Баро-де-Дона, Георгий Кос, Михаил Конарский, Андрей Скорульский, Петр Былина, лекарь Иоанн Шульц, повар Еремей Гермек; кроме того, Скарга придал ему двух иезуитов: священника Леонарда Пацифика и брата его, Киприота.

Король советовал ехать Радивилу через Царьград, но он поехал через Венецию, куда прибыл в ноябре и прожил там очень долго, до половины апреля 1583 года. В начале июня морское путешествие было кончено, и Радивил высадился в Яффе. В конце июня путешественники прибыли в Иерусалим, провели в нем и его окрестностях две недели и 9 июля отправились в обратный путь на Египет, а оттуда в начале октября в Италию. Во время обратного морского пути Радивил останавливался на многих островах, так что только в марте 1584 года вышел окончательно на Европейский материк.

Все эти дальние и долгие сборы, все впечатления, приключения и наблюдения, сделанные в продолжение этого путешествия, Радивил в весьма живых образах описал в письмах к своему приятелю, предупреждая его[15], что «подобием гисториков» писать не будет, т. е. чтобы приятель его не ждал от него чего-либо ученого, полного, подробного, а только — личных впечатлений и наблюдений. Если бы я — рассуждает Радивил — хотел писать «подобием гисториков», не нужно было бы выезжать из Несвижа: «тогда, дома сидя, от мертвых учителей (сиречь из книг, иже сице Альфонсус, царь арагонский, именова) о всем скоро мог проведати».

Письма к приятелю о своем путешествии князь Радивил писал на польском языке, но рукописи своей почему-то не издал, хотя имел для этого достаточно времени (князь Николай-Христофор умер 28 февраля 1616). Взамен оригинала появился в 1601 латинский перевод, сделанный Фомой Третером[16], а в 1607 — польский перевод, сделанный Андреем Варгоцким[17] с латинского Третеровского. Переводу Третера вообще очень посчастливилось, помимо польского, с него сделаны переводы: немецкий — Вавржинца Боркау, т. е. Борковского (Майн, 1603), и русский — издан П. Богдановичем (Петербург, 1787)[18]. Польский же перевод Варгоцкого удостоил своим вниманием московский книжный человек первой четверти XVII века и перевел эту книгу с ее четвертого издания (1617 года). В последнее время найден и самый оригинал «Pielgrzymki», хранящийся в Варшаве, в библиотеке Красинских; но, к сожалению, в нем недостает первых листов: он начинается с 16 апреля 1583, дня выезда Радивила из Венеции; во всей рукописи 189 страниц убористого письма[19].

Остановившись на старинном русском переводе «Похождения во Святую Землю князя Радивила Сиротки», редакция «Известий И. Р. географического общества», благодаря радушному содействию прокурора Московской Синодальной конторы А. Н. Потемкина, получила из Московской Синодальной библиотеки рукопись XVII века этого «Похождения» (по «Каталогу» б. ризничего, ныне архиепископа Саввы, № 191). Как видно из текста этой рукописи[20], перевод сделан с 4-го польского издания А. Варгоцкого (1617 года); 5-е же польское издание вышло в 1628; следовательно, русский перевод совершен между этими двумя годами, в первой четверти XVII века. Синодальная рукопись (№ 191) не представляет оригинала перевода; она — один из многочисленных списков с этого оригинала, как об этом можно заключить, во-первых, из отметок на полях — пагинации той рукописи, с которой снималась копия (все эти указания помещены в сносках), и, во-вторых, из надписи[21], свидетельствующей, что список этот изготовлен в 1696 году для патриаршей домовой казны.

Приготовляя этот старинный русский перевод к изданию, мы нашли нужным сличить его с 4-м польским изданием (1617 года). Но сношения Императорского Русского географического общества с библиотеками Варшавского университета, Виленской и Императорской публичной выяснили, что в этих книгохранилищах нет всех первых семи польских изданий А. Варгоцкого (1607, 1609, 1611, 1617, 1628, 1683 и 1745). Впрочем, Императорская публичная библиотека весьма обязательно снабдила Географическое общество Вроцлавским изданием «Pielgrzymki» (1847 года) и русским изданием того же «Путешествия» (П. Богдановича, 1787). Потому пришлось произвести все сличения и объяснения по изданию Вроцлавскому.

Все вставки в Синодальную рукопись отмечены прямоугольными скобками []; исключения лишних слов — круглыми (), с оговоркой в сноске или без оговорки, если это одно слово или частичка; неисправные и запутанные места поправлены в тексте и оговорены в сносках; серьезные ошибки, отступления и случаи неправильного перевода и написания отмечены курсивом; кроме того, некоторые объяснения и поправки собраны в третьем отделе указателя, в речениях.

Автор «Обзора Русской духовной литературы» (II, 156, изд. 1863), имевший под рукой старинный перевод «Похождения» Радивила, справедливо называет его «прекрасным». Действительно, это — произведение весьма наблюдательного и образованного человека, которое, до известной степени, может послужить проверкой «Хождения» Коробейникова. Но и труд Коробейникова, несмотря на то что Коробейников и его товарищи «со всем простодушием и легковерием разсказывают о виденном и о слышанном ими в разных местах Востока»[22], может, также в известной степени, пополнить «Похождение» Радивила. Кроме того, Коробейников посетил Синайскую гору, где Радивил не был[23]. Впрочем, оба эти путешественника, относительно издания своих трудов, до сих пор разделяют одинаковую участь. Трудами обоих современники и потомки весьма интересовались, о чем свидетельствуют многие издания того и другого «Хождения»; но оригинальный польский текст «Похождения» Радивила, как мы уже видели, до сих пор не издан[24]; порядочного, критического издания «Путешествия» Трифона Коробейникова доселе также нет, на что недавно было указано[25].

Издание недавно открытого древнепольского оригинала «Pielgrzymki» князя Николая-Христофора Радивила Сиротки не входит, конечно, в задачу ученых трудов и изданий Русского географического общества, да и, наконец, оригинал не мог бы пригодиться для сличений, так как древнерусский перевод «Похождения», ныне Обществом изданный, сделан с 4-го издания (1617) Андрея Варгоцкого.

Сицева есть, читателю правоверный, совершеннейшие добродетели достояние и благоприятие: понеже тех, иже ей последствуют, не токмо в сем смертном житии к благости истинной и к благословению приводит, но такожде им у всех разсудителных людей вечную славу и память имени их безсмертную во вся времена уготовляет, толма, что сицевых людей не токмо словеса и дела в удивлении пребывают, но и места, в них же некогда онии беша и обиташа, ради честности дел их, почитанием некиим и превозношением сияют. Препочтенный по истенне нравов и наказания, явственно и учитель Люциус Аннеус Сенека нарочно в весь Сципиона Африкана ездил, где кости его погребены быти чаял, им же достойную честь отдав, прилежно строению пруда и мылни учереждению присматривался, с их разума и нравов мужа того достизая: с чего велию пользу, яко сам исповедует, воспринимал и научения к исправлению века своего избирал. Аще ли же сей язычник, с посещения изящнаго[28] гроба и зданий воеводы, у своих взор живота благаго начертати себе умел, — что же разумети имеем о древних христианех прародителех веры святы я кафолическия: коль паче вящшия взоры добрых дел и благовейнаго жития внимали, егда места святыя Палестинския посещали и соглядали, в них же Бог и Человек истинный Иисус Христос спасение наше содеял, духовный и вечный Иерусалим на основаниях пророческих и апостолских создал, столп животворящаго креста к соблюдению винограда своего от козней бесовских устроил, источники, воды живыя премудрости небесной исполненые, ископал, баню своего ребра кровию и водою текущею на омытие грехов всего мира отверзе, после — всехвалный воскресения своего будущаго нашего безсмертия залог остави?!