Ему досталась середина, а точнее — задница, которую ему пришлось поддерживать, чтобы им легче было нести.

Он ощущал покалывание в спине, как если бы кто-то за ним следил. Возможно, сущность и присутствовала поблизости, но дело было не в ней. Тени за шторами в домах напротив с головой выдавали нерадивых наблюдателей. Они следили за всем происходящим, но не решались выйти, видимо, опасаясь быть втянутыми в передрягу. Их трусость раздражала его, и в то же время успокаивала, когда он думал, что будучи не правильно понятыми, они могут нарваться на местных с охотничьими ружьями, которые могут решить, что это они виноваты в смерти мужчины. Но по факту они слишком трусливы, чтобы подойти к ним, да еще и с двустволкой наперевес. Даже если кто-то и решится, у него есть пара экзо. Да, они не обязаны защищать его от обычных людей, но он всегда может натравить их на кого угодно, подбросив идею о том, что те одержимы паранормальной сущностью. Экзо будут рады согласно договору оставить на них пару надрезов или лишить их одной или нескольких конечностей.

В круге света некоторые пугающие детали во внешности трупа, ранее скрываемые сенью ночи, стали проступать явственнее. Черные ямки вместо глаз превратились в два кровавых месива. Заляпанное кровью лицо и шею покрывали синюшные пятна, словно его хорошенько побили. Молния оставила на нем шрамы, вычертив их по своему образу и подобию. Мертвец был похож на Франкенштейна, которому еще не вшили глаза. Жуткое зрелище, особенно, когда находишься всего в метре от его обезображенного лица.

Ульрих поежился при виде тела у куста рядом с калиткой его дома. Лицо трупа отвращало, но почему-то он просто не мог отвести от него глаз. Это был один из тех случаев, когда за тем, что тебя пугает, лучше следить, да повнимательнее. Страшно, неприятно и даже противно, но тебе кажется, что это необходимо, чтобы быть готовым к тому моменту. Моменту, когда оно окажется у тебя за спиной.

Он сидел на корточках с выражением лица, на котором читалось отвращение и страх. Его рука замерла рядом с плечом трупа. Нет, он не может до него дотронуться. Но он ведь только что переносил его! Что-то изменилось за эту минуту. Прищурившись, он переводил взгляд с его рубашки на губы и обратно. Его не покидало предчувствие, что рубашка вот-вот поднимется под натиском наполняемых воздухом легких, что губы приоткроются, и он услышит тихий выдох.

Ш-ш-ш…

Он быстро оперся руками на мокрую траву и, опустив голову, повернул её левым ухом к трупу. Всего лишь машина где-то на соседней улице.

Ледяная капля упала ему за шиворот и скатилась вниз по позвоночнику. Он вздрогнул. Что-то ползло по его спине. Оно слегка прикасалось к нему, вызывая мелкую дрожь натянутой струны.

Все затихло. Только что-то громко стучало совсем рядом. Он не сразу понял, что это сердце. Тьма сгущалась за его спиной, просачивалась под одежду, скользила по коже. Размашистая тень легла перед ним, затемнив верхнюю часть трупа. Её границы колебались и подрагивали, как нагретый воздух в пустыне.

На плечи навалилась тяжесть. Он не видел, чтобы его кто-то трогал. Сам воздух сгустился и пригвоздил его к земле. Холодные пальцы скользнули по его груди под футболкой. Он вскочил, порываясь сорвать её с себя. Вернее, ему так показалось. Он по-прежнему опускался под чем-то тяжелым, сжимающим его со всех сторон в невидимом кулаке.

Дышать становилось тяжелее. Еще немного и он упадет прямо поперек трупа. Он будто провалился в другой мир. Оставаясь на прежнем месте, он потерял способность управлять своим телом. Оно превратилось в камень, который вот-вот покатится от порыва ветра.

Время замедлилось. Другого объяснения, почему экзо не спешат ему на помощь и почему их не слышно, у него не было. Вероятно, они все окаменели, но осознает это только он.

Короткий гудок оповестил о том, что ему на контроллер пришло новое сообщение. К счастью, глаза подчинялись его приказам. Зеленый экран мигал вместе с надписью посередине — «1 новое сообщение от Медузы».

«Медузы? Но экзо были подписаны своими именами. Точнее псевдонимами, взятыми из греческой мифологии. Они пишут ему с другого аккаунта? Что происходит?».

Рука поддалась его стремлению нажать на экран, и он с удивлением стал наблюдать за тем, как легко она двигается. Снова попытался встать. Тщетно — ему позволили сделать это движение.

Ветра не было, но его пронизывал холод. Выдох, и клубы пара повалились из его рта. Ульрих скосил глаза, чтобы посмотреть сообщение. Шея не поддавалась.

«Братик…»

Он смежил веки. Губы дрожали. Неожиданно он пошатнулся, словно невидимый кулак разжался, и упал на колени. Открыв глаза, он осознал, что находится в каком-то локте от лица мертвеца. Но не это его испугало.

Мертвец больше не был безглазым. Веки разомкнулись и на него уставились знакомые глаза с золотистой радужкой.

— Нет…нет… — Ульрих замотал головой. Дыхание стало прерывистым. Горячая слеза скатилась с ресницы и упала на покрытую пятнами кожу трупа. Она тут же исчезла, как на разогретой сковородке. Труп скорчил гримасу, полную презрения и недовольства. Желание вскочить на ноги и убежать, куда глаза глядят, было сильным как никогда, но, к сожалению, все его порывы наталкивались на невидимую стену, будто он застрял в трубе.

Внезапно что-то холодное и мокрое заволокло его лицо. На губах появился металлический привкус. Ульрих закрыл глаза руками и поднялся. Кажется, его отпустило. Тут же рядом с ним оказались его спутницы. Судя по их реакции, они не видели того, что с ним происходило.

— Он что, на тебя плюнул? — Эвриала дотронулась до его лица и кончик ее пальца окрасился красным. Не побрезговав попробовать жидкость на вкус, она поморщилась и закивала. Это была кровь.

Его ладони были полностью залиты кровью, а значит, и лицо. Бежать домой в ванную было опасно. Именно там висит единственное зеркало, которое он так и не снял, и из-за которого, как он думал, и исчезла одна из ловушек.

Ульрих вытер лицо краем футболки. Нет, так не пойдет. Он только размазал кровь по лицу. Если полиция решит приехать именно в этот момент, ему придется многое объяснить. Либо все же отправиться на опасную прогулку в ванную комнату.

Сфено осматривала труп, закрывая головой его лицо. Ульрих был уверен — оно снова стало безглазым.

— Вы разве не видели? — тихо спросил он.

— Видели, как ты отскочил от мертвеца и оказался залитым кровью. А еще ты не отзывался, когда к тебе обращались. — ответила она, сидя к нему спиной.

— Я ничего не слышал…Меня будто парализовало…Эври, дай пистолет, пока меня никто не видел в таком виде.

Эвриала помедлила, но все же выудила из кармана широких брюк пистолет. Ульрих схватил ее одной рукой за запястье, другой за пистолет, и прошипел: «спрячь, пока никто не увидел». Вспомнив о том, что его руки в кровавых отпечатках, он резко отпустил запястья, подняв ладони, как под прицелом копа.

— Извини…За нами наблюдают из соседних домов. Я это чувствую.

— Ну и что. Мы экзо. Нам разрешается. — она покрутила пистолет, засунув указательный палец в рамку.

— Но они-то могут и не рассмотреть вас. Вызовут еще один наряд полиции. И вообще, я имел в виду пистолет с водой. А точнее, мне нужен был только баллон.

Эвриала потерла красный отпечаток руки на своем запястье. Она хотела было сказать, что именно из-за таких случаев и было принято носить заметную форму, но она промолчала. Вспомнила: её форма поблекла от дождя, грязи и мрачного света фонаря, в котором они стояли. Остались только красные полосы на одежде и перчатках — прямые оказательства того, что она не абы кто.

— Послушай, пока Сфено тут колдует… — Эвриала запнулась, заметив, как у него тут же сошлись брови на переносице. — Это выражение такое, если что. Так вот, мы вернемся в дом. Ты умоешься и переоденешься, пока я буду сторожить твой покой.

Мгновение Ульрих не сводил с нее глаз.

— Я в курсе, что ты любишь смотреть на голых людей. — усмехнулся он.