Хотя Скайлу не тревожило отношение Орфея к беглянке, та с каждой минутой проявляла все большую дерзость, что сирене даже нравилось. По крайней мере, сейчас Мэйлия начала показывать зубы, а раньше вела себя как мышка. Скайла не слишком уважала женщин, которые покорно позволяют собой помыкать. Но разве не это она позволяла богам долгие годы?

Сирена выкинула эту мысль из головы. Она не Мэйлия. Ни в малейшей степени. И почему вообще она сравнивает себя с девушкой, когда надо беспокоиться об Орфее?

На парковке в Калиспеле он опять таинственно отключился. Она видела подобное уже трижды. Связаны ли странности с его демоном?

Из-за этого он не смог трансформироваться? В глубине души Скайла все еще сердилась, что Орфей не прошел превращение в лесу, когда они охотились на демонов, и она едва не стала обедом.

Другая часть души — та, которую Скайла изо всех сил пыталась игнорировать, — радовалась. Что-то сексуальное было в том, как он расправлялся с ними в арголейском обличии. Безумно, по-звериному сексуальное.

Подавив проснувшееся желание, она выбралась из машины и натянула куртку. В темноте рядом хлопнули дверцы.

Скайла достаточно далеко заехала вглубь пещеры, так что с дороги машина была не видна.

Орфей достал и зажег купленный в Уайтфише фонарь. Ровный свет залил темные стены вокруг путешественников.

— Ты уверен в том, что делаешь, демон?

— Просто не уходи от меня далеко, — ответил он.

Выбора у Скайлы не было. Она подтолкнула Мэйлию вперед, и обе последовали за Орфеем и светом.

Они шли порядка двадцати минут. Скайлу знобило. Сапоги все время скользили, а на неровных камнях она подвернула ногу. Сверху послышался шум.

Сирена поймала Мэйлию за руку, чтобы остановить. Свет продолжал двигаться. Скайлу встревожили сгустившаяся в пещере темнота и незнакомый голос над головой.

— Что это? — прошептала Мэйлия.

— Не знаю. — Скайла вытянула из-за спины кинжал. — Держись за мной.

Она встала перед Мэйлией. Застыла. С той стороны, куда ушел Орфей, не слышалось ни звука. Мгновенье она думала его позвать. А затем чернильную тьму прорезал свет, и застучали ботинки. Скайла прикрыла глаза рукой.

— Не время останавливаться, леди. Мы почти пришли, — раздраженно сказал Орфей.

По венам Скайлы разлилось облегчение. Она спрятала кинжал в ножны и подтолкнула Мэйлию вперед.

Орфей кивком указал на изгиб туннеля за своей спиной и посветил туда фонарем.

— Прямо за углом ждет часовой. Он проведет нас остаток пути.

Орфей посторонился, пропуская Мэйлию, но когда подошла Скайла, выступил вперед, частично перекрывая туннель. Ей пришлось пробираться по краю тропы. При этом Скайла грудью задела аргонавта, тепло его тела передалось ей, а затем возникло ощущение дежавю, которое сирена помнила с той ночи, когда он прижал ее к стене квартиры в Вашингтоне. Ноги Скайлы подкосились, а щеки запылали. И желание, которое она так старалась забыть, разгорелось вновь.

— Боялась, что потеряла меня, сирена?

Его голос звучал мягко, как сиплый шепот, а серые глаза, потемневшие в слабом свете пещеры, мерцали озорством. Это озорство заразило и ее.

— Нет, — солгала Скайла. — Боялся, что потерял меня, демон?

— Боялся. В лавине.

От чувств, звучавших в его голосе, у нее екнуло сердце. Подобного жара, потребности, желания она не слышала уже тысячи лет.

Орфей исчез в темноте, прежде чем Скайла успела придумать ответ. И в одиночестве у нее так сдавило грудь, что стало трудно дышать.

Демон. Предатель. Герой.

Эти слова вертелись в ее голове. Сирена пыталась игнорировать последнее, напоминая себе, что значение имеют лишь первые два. Но они ускользали от нее, унося все, что Скайла связывала с арголейцем. А последнее громко звучало в освободившемся пространстве.

К тому времени, когда Скайла собралась и догнала Орфея в нескольких метрах дальше по туннелю, ее голова налилась тяжестью. Как он и сказал, их ждал часовой — мрачный темноволосый мужчина во всем черном стоял посреди комнаты, из которой в разные стороны разбегались туннели. Хотя незнакомец и держал фонарь, освещавший пещеру, интуиция сирены включилась на полную катушку. К поясу мужчины были пристегнуты два пистолета, а к бедру — зазубренный нож. Все эти годы Скайла оставалась жива благодаря бдительности и сейчас легко распознала угрозу, появившуюся в глазах часового при ее появлении.

Она потянулась за кинжалом, но Орфей поймал ее пальцы и крепко сжал их, прежде чем Скайла достала оружие.

— Я уж думал, ты там заблудилась. Ты готова или как?

Она взглядом велела ему держаться подальше, на что он не обратил внимания, попыталась вырваться из его хватки, но не смогла.

Часовой бросил на нее еще один взгляд, махнул рукой, повернулся и двинулся в туннель, что вел направо.

— Сюда.

Орфей наклонился к уху Скайлы.

— Не зли их. — И отстранился.

Она не упустила его убойно-серьезный тон и взгляд, говоривший «я не шучу». И ее вновь охватило беспокойство по поводу того, куда он их ведет.

Их провожатый говорил мало и шел быстро. Но после серии поворотов в лабиринте туннелей, который Скайла наверняка в жизни не смогла бы запомнить, путники наконец добрались до крепкой стальной двери, по меньшей мере, в три метра высотой.

Часовой снял со стены нечто, напоминавшее небольшой камень, но явно им не являвшееся. Показалась клавиатура с зеленой подсветкой. Часовой ввел код, дверь открылась, а за ней обнаружилась комната с каменными стенами и бетонным полом. Одну стену занимали ящики и шкафы, а в центре обширного пространства, подбоченившись, стоял мужчина ростом с Орфея. Его янтарные глаза не отразили удивления при виде новоприбывших.

— Так и знал, что снова встретимся, — сказал незнакомец.

Орфей подтолкнул в комнату Мэйлию. Она широко раскрыла глаза от страха, но позволила затянуть себя и даже не вздрогнула от прикосновения. И в груди Скайлы вновь подняло уродливую голову раздражение, вызванное столь явной заботой аргонавта о безопасности пленницы.

— Как приятно видеть знакомое лицо, — заявил Орфей.

— Угу. — Мужчина окинул скептическим взглядом Мэйлию, затем Скайлу. После долгого молчания, действовавшего сирене на туго натянутые нервы, нажал кнопку на стене у лифта. — Судя по вашему виду, вам нужно поесть, переодеться и где-то отдохнуть.

— Хорошо бы, — ответил Орфей. — Мы будем благодарны.

Лифт щелкнул и открылся. Незнакомец протянул руку, дождался, пока пройдут Мэйлия и Скайла и вслед за Орфеем вошел внутрь. Нажав кнопку на панели, он повернулся, скрестил руки на массивной груди и уставился на Скайлу.

Сирена поняла по его глазам, что ему известно, кто она.

Вот только этот парень — не просто человек, а нечто большее.

Он был крупнее Орфея, и этим многое сказано. Светлые волосы коротко подстрижены, а в ушах — крупные серьги-гвоздики. Одетый во все черное, с пистолетами за поясом, с перчатками без пальцев и длинным шрамом через всю левую сторону лица, незнакомец буквально воплощал собой угрозу.

— Ник, — сказал Орфей под тихий гул лифта, — познакомься: Скайла и Мэйлия. Леди, это Ник Блейдс, глава колонии полукровок.

Ник не ответил. Даже не удостоил Мэйлию взглядом.

И пока напряжение наполняло кабину, как гелий — воздушный шар, Скайла поняла, что они в одной из нескольких колоний полукровок, разбросанных по земному шару. Полу-люди, пережившие войну с Аталантой и собравшиеся вместе. На Олимпе прекрасно знали, что арголейцы пренебрегают своими потомками смешанных кровей, а их прежний царь отказывался обеспечить мизосам защиту от общественной дискриминации. Поскольку Зевс не желал вмешиваться в любые дела, связанные с Арголеей, он тоже бросил несчастных на произвол судьбы.

Судя по горечи в глазах парня, он знал об этом и относился к Зевсу хуже, чем к новой царице Арголеи. А значит, недолюбливал и саму сирену.

Ее тревога усилилась, и вес лука в сапоге напомнил, что следует соблюдать осторожность.